Дело «Весты»
В декабре 1876 г., в преддверии войны с Турцией, лейтенант Рожественский был откомандирован Артиллерийским отде¬лением МТК в распоряжение главно¬го командира Черноморского флота и пор¬тов Черного моря с целью осмотра крепост¬ных сооружений юга России и выбора в них орудий, пригодных для вооружения судов и плавучих батарей. Вероятный противник черноморцев — турецкий флот — насчиты¬вал 15 мореходных броненосцев — фрега¬тов и корветов, не считая многочисленных речных кораблей, различных крейсеров, канлодок и транспортных судов. Российский флот на Черном море имел десяток устаревших ти¬хоходных корветов и шхун, и всего два бро¬неносца — круглых в плане «поповки», при¬годных лишь для прибрежного плавания.
…
Лишь когда на южных рубежах России запахло порохом, Морское министерство развернуло лихорадочную деятельность по усилению обороны черноморских берегов. При этом, на¬ряду с экстренными оборонительными мероприятиями планировались и активные действия против турецкого флота. Как это часто случалось в истории России, выс¬шее руководство вновь делало ставку на энергию и пред¬приимчивость своих моряков. Последние как раз и гото¬вились к минным атакам вражеских броненосцев на Ду¬нае и к нарушению морских коммуникаций Турции на Черном море. На помощь офицерам Черноморского фло¬та были направлены балтийцы, прошедшие школу Бутакова и закаленные в дальних плаваньях.
…
Работая на этом ответственном посту, фактически — флагманского артиллериста флота, лейтенант Рожествен¬ский неоднократно выходил в море на вооруженных под его руководством судах — пароходах «Эльборус», «Эриклик» и «Аргонавт». Во время рекогносцировки у Сулина «Аргонавт» только благодаря своему быстрому ходу избежал смертельной опасности: за крейсером «активной обороны» погнались турецкие броненосцы. После безре¬зультатной перестрелки, убедившись, что пароход им не догнать, турки повернули обратно.
Иначе сложилась обстановка в июльском походе па¬рохода «Веста», которым командовал капитан-лейтенант Николай Михайлович Баранов.
…
На рассвете следующего дня, когда «Веста» находи¬лась примерно в 35 милях от Кюстенджи, сигнальщик с фор-салинга доложил о появлении на левом крамболе (около 45° левого борта) черного дыма. Командир не¬медленно приказал изменить курс навстречу неизвестно¬му судну. Из-за плохой видимости тип последнего долго не удавалось установить, и лишь когда оба корабля сбли¬зились до расстояния около 3 миль, для Баранова стало ясно, что это отнюдь не «купец», а турецкий броненосец с хорошо различимым центральным казематом...
…
И здесь лейтенант Рожественский не растерялся и принял на себя командование кормовой артиллерией, гром¬ко распоряжаясь с возвышенного банкета под градом ос¬колков и шрапнели. Зиновий Петрович, действуя скорее интуитивно, чем сознательно, попытался вернуть к жиз¬ни аппарат Давыдова и скомандовал к залпу. Один из снарядов этого залпа поразил боевую рубку броненосца. «Фетхи-Буленд» заволокло дымом, и вскоре после этого Шукри-бей вышел из боя, повернув на юго-запад. Бой неожиданно прекратился.
Моряки «Весты», уже приготовившиеся к абордажу, в полном молчании стояли на окровавленной палубе, про¬вожая глазами удалившегося противника. Снизу караб¬кались наверх машинисты и кочегары, ложившиеся на палубные доски в полном изнеможении после пятичасо¬вой напряженной работы. Кто-то крикнул «ура», побед¬ный клич тут же подхватили десятки голосов.
…
с рассветом встречать героический корабль на берег бухты вышло едва ли не все население города. Современники не без оснований сравнивали бой «Весты» с подвигом леген¬дарного брига «Меркурий» (1829 г.).
…
15 июля, сразу после подписания высочайшего при¬каза о награждении, адмирал Аркас по докладу Баранова телеграфировал в столицу: «... я считаю своим долгом ходатайствовать о награждении старшего офицера лей¬тенанта Владимира Перелешина и лейтенанта Зиновия Рожественского орденом Св. Георгия 4-й степени, как лиц, которым подлежит честь спасения парохода и решения боя удачно произведенным выстрелом».
…
Тем временем подвиг «Весты» не только оброс «новыми подробностями» в печати, но и неожиданно стал поводом для скандала. Дело в том, что флигель-адъютант Баранов, совершивший во время войны еще несколько славных подвигов, выступил в печати не только с пропагандой излюбленных им крейсерских операций, но и с критикой высшего руководства флотом. Бывший командир «Весты» и раньше был в числе противни¬ков круглых броненосцев прибрежного действия. Теперь же, опираясь на оценку блестящих достижений крейсеров «ак¬тивной обороны» и будучи незаурядным публицистом, Ни¬колай Михайлович прямо указал на то, что выстроенные Мор¬ским министерством «поповки» на деле показали свое боевое ничтожество и явились только «оправдательными докумен¬тами к бесполезной трате народных денег».
Эта критика задевала не только талантливого вице-ад¬мирала А.А Попова, признанного «всесильного времен¬щика» в Морском ведомстве эпохи Александра II, но и августейшего брата императора — генерал-адмирала Кон¬стантина Николаевича. Тем не менее, министерство отве¬тило Баранову довольно гуманно: просто оставило героя войны без очередного назначения. И вот здесь в газетную полемику вмешался капитан-лейтенант Рожественский со своими разоблачениями недавних подвигов.
…
Вице-адмирал Попов, по понятным причинам («поповки»!) совсем иначе относился к подвигам и публикациям Баранова и, будучи человеком иного склада, чем Бутаков, высказался более определенно. И капитан-лейтенант Рожественский решился. Вскоре в газете «Биржевые ведомости» он опубликовал статью «Броненосцы и крейсеры-купцы», где на ряде примеров доказывал очевидную несостоятель¬ность безбронных крейсеров в борьбе с броненосцами .
…
… само слушание дела вполне выявило заку¬лисную сторону интриги, что было особенно неприятным и для А.А. Попова, и для З.П. Рожественского.
… http://nvs.rpf.ru/nvs/forum/files/2503/Delo_Vesty.doc
Бой парохода «Веста» с турецким броненосцем «Фехти-Буленд» в Черном море 11 июля 1877г.
с картины художника Р.Судковского (ЦВММ)
