С этим же командиром наш экипаж, выполняя длительный поход, в районе острова Медвежьего был атакован неизвестным противником. Я стоял вахтенным гидроакустиком в центральном, была обычная мирная обстановка после отработки учебных задач, командир читал что-то, время было вечернее. Вдруг на экране гидроакустического комплекса появилась отметка от цели, которую однозначно классифицировать в первые несколько секунд было невозможно. Звук от цели начал резко нарастать, и никаких сомнений по классификационным признакам, что это – торпеда, у меня не осталось. Пеленг на цель не менялся, а это недвусмысленно значило, что она приближается к нам. Во время учебной отработки такие атаки продолжались от 1 до 5 минут, но это на полигонах, у своих берегов.
Я доложил: «Торпеда справа 15». Вначале реакции никакой, слишком большая разница между «мирной жизнью» и докладом о «начале войны». Кто-то у центрального в шутку успел заметить: «Акустику за обедом больше не наливать».
Только командир мгновенно дал команду: «Поднять мощность ГЭУ до ста процентов». Включение звука торпеды на громкоговорящую связь мгновенно отрезвило всех, но время-то прошло! Подскочил командир, вахтенный офицер, посыпались команды: «Лево на борт, турбине самый полный». Без выведенной на 100 процентов мощности реактора это было бы невозможно.
Из воспоминаний подвижного вахтенного Костюка: «Я как раз зашёл в центральный – доложить об осмотре отсека, и тут слышу звук торпеды по динамику, и доклад «торпеда», ну думаю, приплыли, сразу всю свою жизнь вспомнил».
Тогда мы убежали, скорость сумасшедшую могли развивать. (ПЛА пр.705 являлись самыми быстрыми серийными субмаринами в мире – прим. «Атрины») Но если бы не командир, не его готовность в любой ситуации реагировать единственно правильным решением, могли бы не успеть. Что там было, кто атаковал, чем, разбираться было некогда.
