Здравствуйте!
А поскольку я не сразу осознал, что мир изменился, то с радостью согласился занять должность старшины класса... Теперь уже 111-го.
Все как - будто было тем же... Вот она, славная «Бюра»... Правда, не в полном составе... Лица довольные, улыбки, смех... Снова мы рядом...
Но что-то тревожит Душу... Что же? Ответ сваливается в один прекрасный день, как гром среди ясного неба - заявил о себе "первый силовик"! Сразу полегчало: опять Грубая Сила бросает Нам вызов! Ничего, Нам это не впервой... Справимся!
Стоп!!! Кому это - «Нам»??? По привычке приняв вызов «силовика», я оглядываюсь, ища привычной поддержки... Ведь он кандидат в мастера спорта, а я ... Где ты, «Бюра»? Где ты, славный 33-й?
... Никто не поднялся. «Нас» больше нет... «Бюра» мне от¬крыла глаза: «Раньше, в лагере, ты был Аликом, своим в до¬ску, а теперь ты - Старшина Класса... Командирства слишком много. И вообще - здесь не детский сад, мы уже взрослые...»
... Через месяц я подал рапорт по команде... и был освобож¬ден от занимаемой должности. А «Бюра» умерла...
... Горечь этого предательства я помню до сих пор...
Это был Первый Урок, полученный на действительной службе: рассчитывай всегда и во всем прежде всего на Себя Самого!
Итак, первая ступенька Конвейера Верноподданности не приняла Меня... Пока... Видимо, тесто еще не взошло...
Похоже, сбываются слова нашего командира роты, сказан¬ные Мне во время принятия присяги, когда внезапно ветер сорвал бескозырку с моей головы: «Плохая примета, парень. Служба будет у тебя тяжелой...»
...Настали черные дни. Хмурое небо...Ветер за окном... Мокрые деревья... Осень на дворе...
Сегодня я особенно остро вспоминаю лагерные будни. Целыми днями лил проливной дождь... Домики-бочки пону¬рились... им тоже холодно и мокро.
А печки нет. Промокшие робы мы сушим своими телами.. Сначала очень Холодно... Потом - теплеет что-то.... И вот, на¬конец, я проваливаюсь в Черноту...
Мне снится Море... Горячий песок, солнце у линии гори¬зонта, ласковое прикосновение ветерка под вечер...
А «Бюра» умерла...
Иногда мне кажется, что Душа моя умерла вместе с «Бюрой» и случилось это давным-давно... А похороны каждый день все повторяются и никак не кончаются..
Говорят - жить Надо... Да, Надо. А не хочется. Тоскливо и пусто вокруг. Ненавистные «питонские» рожи... Век бы их не видеть!
Чего-то читают нам... Лекции. Чего-то заставляют решать нас... Лабораторные... Практические... Череда звонков... За¬втрак, обед, ужин.
Спасла старая отдушина - История Военного Искусства... В часы самостоятельных занятий запоем читаю Хронику Войн. Может быть, пригодится когда-нибудь...
А учиться не хочется. Благо, здесь не школа: уроки каж¬дый день делать не надо!
И еще одна старая отдушина - Город-Друг - и «Большой Круг» в этом городе. Город, который стал Другом на всю жизнь. Навсегда! У вас есть Город-Друг? Жаль, если нет...
А «Большой Круг» - это оба берега Невы от Литейного моста до моста Лейтенанта Шмидта. Здесь я расхаживал ногу после операции. С тех пор мы неразлучны - я и Город-Друг...
... Черные дни сменяются Периодом Нытья... Найдешь кого-нибудь - и ноешь, ноешь, ноешь... Бедные «жилетки»! Как же они меня выдерживали! Спасибо вам... За то, что ни¬чего не советовали, не жалели, просто терпеливо слушали «плакальщика» хренова!
Я проникаюсь ненавистью к Себе!!! «Пике» продолжает¬ся... Ни черта не могу с собой поделать...
Где она, Воля, которой так восхищались соратники по Питонии? Или это - такая же иллюзия Прошлого, как и леген¬дарная «Бюра»? Передо мной чистый лист... Ручка в руке не
спеша выводит слово за словом... «Прошу отчислить... быть офицером не могу...»
Слякоть... мерзость... Рву один лист, потом другой, тре¬тий... Ненавижу Себя!
... Положение мое усугубляется тем, что Я снова «ка¬рась»! Да-да... И неважно кто ты - «питон», или гражданский школьник... Для строгого фрунзенского уставного уклада это ровным счетом ничего не значит... Система не намерена давать нам «авансы» в счет «питонского» прошлого. Напле¬вать и забыть!
Мое нынешнее «пике» случайным образом совпадает с сутью неформального социального статуса первого курса:
«без вины виноватые.».
Словом, снова изрядно подзабытое состояние Холода и Нестерпимого Одиночества составляет мою Повседневность на первом курсе штурманского (самого престижного!) фа¬культета..
И наш класс, и вся рота в целом живет в так называе¬мом артиллерийском корпусе... Додумалось же Начальс¬тво поселить вместе первый и четвертый курсы! Да еще на отшибе...
«Говорят, мы бяки-буки. Как выносит нас земля?» - пом¬ните песенку разбойников из «Бременских музыкантов»?
Это - про наших соседей... «Женихи - невесты» - так их социальный статус называется... «Прелести» этого стату¬са мы наблюдаем ежедневно... И старательно мотаем на ус... Особенно - «питонская братия»...
...Типичная зарисовка из бытия наших соседей... Я - дне¬вальный у тумбочки. Рядом с дверью, которая ведет на чер¬дачную площадку.
Вот в коридоре появляются «бяки-буки» (14-Б рота - кур¬санты 4-го курса штурманского факультета - так они зовут¬ся по Уставу) во главе со своим старшиной роты. Все они в высоких воинских знаниях: старшины 1-й статьи, главные старшины. Меня вежливо просят открыть решетку... Все по уставу, честь по чести. Приказ начальника - закон для
подчиненного. Они вообще поражали нас, «питонов», изыс¬канной вежливостью... Никакого намека на «людоедство»... Впрочем, у нас никогда и не возникало желание выяснять с ними отношения.
Открываю дверь... Вежливая благодарность в ответ... Они скрываются на чердаке. Щелкают решетки. Снова я у тумбочки. Скукота смертная. До вечернего чая - вечность... Вдруг - явление Христа народу... В лице командира 14-Б... Его вопрос ошеломляет меня: «А где мои?». Мой ответ - на автопилоте: «Ушли в увольнение... пять минут назад».
Второй вопрос валит меня «наповал»: «Какое увольнение может быть в 19.00 в четверг...».
Он не спеша уходит по коридору... А я все еще в шоке... В самоволку - ротой! Вот это - Да!!!
А нам назначили нового командира роты... Ему не позави¬дуешь: мы уже пошли «в разнос». А вот заместитель коман¬дира (из курсантов 5-го курса) - наш общий любимец.
Представьте себе красавца - латиноса...Во-первых, из питонов. Изысканность слога... Убивающая своей ослепи¬тельностью вежливость в повседневном общении. И самое невероятное: на груди три медали - «За отвагу на пожа¬ре», «За спасение утопающего» и «За освоение целинных земель»...
... Товарищ мичман! Разве Вы не видите? Мы с восторгом ждем Ваших приказаний... Мне повезло. Нечасто в жизни встречаются люди, на которых хотелось быть похожим...
Кроме командира роты все остальные начальники у нас - курсанты старших курсов... «Старшинская прак¬тика» - так это называется... «Отделенные» - 3-й курс, «взводные» - 4-й курс... Ну и старшина роты - «Самый Главный Старшина» - тоже из 14-й роты (прошу не путать с «бяками-буками»).
Хрен его знает, кто это придумал, ...но придумано здоро¬во! «Тяжелую» руку «практикантов» мы, «питонская воль¬ница», почувствовали сразу: от подъема до отбоя старшины с нами...
Очень сложное впечатление от этих дней... Всё «без дура¬ков»: оставаясь «карасями», мы попали еще и в заботливые «руки» Устава, с его кошмарной схемой: «приказ начальни¬ка - закон для подчиненного». Попробуй, ослушайся...
Представьте себе, что вами командует пацан, который всего лишь на 2 года, а то и на 1 год старше вас... Обращение -только на «Вы», постоянные проверки всего и вся и непре¬рывное наведение порядка. «Повторяю для тех, кто...», «Еще раз», «Как стоите в строю?..», «Начинаем тренировку по ук¬ладке формы одежды на ночь...», «Плохо... плохо, еще раз пов¬торяем упражнение...», «Чему вас только учили в вашем На¬химовском...», «Если все «питоны» - такие лентяи, то бедная Питония...», «Бедный флот... он еще не знает, какой подарок ему приготовлен...»
Первый год я помню очень смутно. Дневальства...Камбуз-ные наряды.. Дежурное отделение... Пожарное отделение... Оповещения... Наряды на работу как сплошной кошмар «трудового воспитания»... Чистки картофеля с подъемом в 5.30 утра... Циклевки стометровых коридоров в арткорпусе... Утренние осмотры... Вечерние поверки...
Где ты, Море?
Неужели единственный путь к тебе лежит через Казарму с ее особым, 24-х часовым Укладом?
Да, пожалуй.. Казарменный Уклад быстро приучил нас к Неукоснительному Соблюдению законов Коллективной Ги¬гиены.
Попробуй лечь в постель, не постирав носки (почему-то их тоже звали «карасями»). Или не вымыв ноги холодной водой на ночь... Или не... Или...
Тебя определят по «личному запаху» и тогда... Много было разных «продолжений».
Например, проснувшись утром, ты мог обнаружить собс¬твенные «караси»... на шее, аккуратно завязанными галстуч¬ным узлом... Или еще что-нибудь.
Она была очень изобретательна, курсантская братия, в этих случаях.
В то время Учеба вовсе не была для меня важным делом... «Нам не нужен высший балл, лишь бы отпуск не пропал».
Я был ярым поклонником Кодирующей Педагогики, иначе говоря - «зубрилой». Школьная подготовка была слабой еще до Питонии... и не только в области английского. Причин -много... Дома все было непросто: пьющий отец, нетерпимая мать, маленькая сестра... Пьяные разборки до утра, учеба в первую смену, часто несделанные уроки. Основной способ овладения точными науками - списывание с тетрадки со¬седки-отличницы...
Это потому, что в окружающей Меня жизни все было Ало¬гично до тошноты - поэтому Я возненавидел Логику... А вот гуманитарные предметы меня влекли: они помогали понять реальную Жизнь в единстве Добра и Зла...
Нервное истощение и груз неосвоенных школьных про¬грамм - вот с чем я пришел в Нахимовское училище. Этот «шлейф »потянулся за мной и дальше... Новые точные науки наслаивались на старые пробелы - замкнутый круг незна¬ния казался Мне Наказанием Свыше...
Поэтому Я никогда не стремился к тому, чтобы понять природу точных наук...
Расплата наступила в конце концов... Но об этом - чуть позже.
Во мне вдруг проснулась...«Гренада» М. Светлова! Пом¬ните?
- «Красивое имя, высокая честь. Гренадская волость в Испании есть. Я хату покинул, пошел воевать, Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать...» Короче - захотелось послужить Красивой Идее! Проле¬тарский интернационализм буквально захлестнул меня.
Я глотал книги про фашистский мятеж в Испании... День и ночь - сутки прочь... Читал запоем... Везде - на лекциях, на сампо, ночью во время дневальства...
Историю интернациональных бригад я знал практически на¬изусть... Имена советских добровольцев будоражили воображе¬ние... Кто они были - Египко, Бурмистров, Кузнецов, Павлов, Ро¬димцев, Гусев... Командиры интербригад... Живые легенды... Матэ Залка... Луиджи Лонго... Долорес Ибаррури - «Пассионария»..
Я «переехал» в Испанию... Простая географическая кар¬та,. Но названия городов, рек и гор буквально «влюбляли» в себя... Пиренеи, река Эбро, Каталония, Валенсия, Гвадалаха¬ра, Мадрид, Гвадарама, Картахена... С ума можно было сойти от новых, будоражащих Мысли и Сердце ощущений!
Я задавал Себе вопрос, много-много раз один и тот же вопрос: что позвало всех этих людей в Испанию? Долг? Со¬страдание? Тогда что же это был за Долг? Перед Кем? А если Сострадании - то к Кому? Борьба с фашизмом - это было слишком просто. «Буревестники демократии» - тем более...
Может быть, все эти Люди просто были Одиноки среди своей обжирающейся демократии? Затхлость сытого праг¬матизма начинала душить их? Просто - захотелось Свежего Ветра в виде простого Человеческого Общения? Или - прос¬той и ясной Цели? Всем понятной, без вранья и лицемерия? За один такой день - Жизнь?
Я несумелответить.-.ипростоотдалсяновому ощущению-Сопричастности к Красивому Прошлому... «Все, что было не со мной - помню»... Я до сих пор ощущаю Историю, прежде всего, как Красивое или Некрасивое Прошлое...
«Наверх Вы, товарищи, все по местам!
Последний парад наступает...
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»»,
Пощады никто не желает!
Я благодарен Судьбе за то, что в моей жизни была Испа¬ния! И я посвятил ей цикл своих стихов... Вот он, мой Вечно Юный Испанский Дневник... Мое Несбывшееся... Моя Не¬прожитая Жизнь...
Проходя мимо карты Испании Задержи на минуту свой взгляд
Здесь когда-то с друзьями сражались мы
Среди многих безвестных солдат...
Из Парижа, Нью-Йорка, Берлина
Мы в бригаде собрались одной
И сжимая в руках карабины
Самый первый свой приняли бой!
В те часы мы друг друга не знали
Задыхаясь в дыму и пыли
Шли в атаку, и снова стояли,
Чтоб фашисты в Мадрид не прошли!
Чтоб под страшной фашисткой пятою
Не погибла свобода Земли!
Чтобы дети смеялись весною
И равнины под солнцем цвели...
И сейчас отзываются болью
Мне далекие ныне края
Где долины пропитаны кровью
Где бригада сражалась моя
Где читали забытые книжки
И друзей хоронили без слез
Где какой-то испанский парнишка
Ветку лавра в окоп мне принес
И когда мои пальцы коснутся
Этих трепетных листьев живых
Будто снова те годы вернутся
И опять средь друзей боевых
На коротком походном привале
Я с испанцем табак свой делю
И под струны звенящей гитары
О далекой России грущу...
Еще леса в покое безмятежном
Хранят прохладу утренней росы
И ветерок случайный треплет нежно
Сухой песок у сумрачной косы В покое вечном замерли равнины, И так прозрачна неба синева! Так пробудитесь, спящие долины Леса, озера, реки,острова! Вставайте все, пока еще не поздно Ведь тенью покрывается Земля! Соединитесь все лавиной грозной Одна большая сильная семья! Все потому, что уж давным - давно Над нивами с тяжелым спелым хлебом Летит, звенит и лязгает одно:
«Над всей Испанией безоблачное небо!»
Все позади...прощания, напутствия И длинный убегающий перрон... А ныне шпалы напряженно гнутся В ночную тьму уносится вагон... Летит экспресс...пылают угли в топке Летит туда, где жарко пышет зной Все потому, что цель командировки Испания, спаленная войной.
Они стояли 22 часа...
600 бойцов Германии далекой
Атаки шли, сменяясь без конца
На уж давно разбитые окопы...
Горели танки в поле у реки
Смердящим дымом смерти их пугали
И с мертвых лиц сбегали ручейки
Горячей крови, но они стояли!
Они стояли, чтоб не оскорбить
Страданий тех, кто в час последний, смертный
Им приказал от рабства защитить
Далекие испанские таверны...
Спасти Гренаду, солнечный Мадрид
Спасти детей от бомб и пулеметов
И мертвый Тельман страха не простит
Тем, кто с фашизмом борется жестоко!
Вот почему они сейчас стеною
В огне стояли, жизни не щадя
Все потому, что рядом, за спиною,
Далекая Германия была...
За те родные, милые равнины
За нежный шорох одерской волны
Они стояли насмерть здесь, в долине
На обгорелых склонах высоты.
Они стояли молча...и спокойно
Глядели в автоматные стволы...
На лицах кровь последнего их боя
А на тельняшках - копоти следы...
Но, вот, команды крик гортанный грянул
Пропели пули им в последний раз
И стало тихо...Лишь закат багряный
Еще горел в зрачках матросских глаз
Страданья, пытки вынося без стона
Вы гибель предпочли судьбе рабов!
А где-то там, на почерневших склонах
Колышет ветер волосы врагов...
Они мертвы..., им не топтать свободу
Не уничтожить сказочной весны
Не покорить далекие народы
Они убиты вами... и мертвы!
Вас расстреляли здесь, под Барселоной
Но на фронтах грохочущей войны
Вступают в бой железные колонны
И мстят за вас Испании сыны.
Прощайте товарищи! Знамя - вперед!
Франкистские танки пред нами!
Нас мало осталось, но нас не сожжет
Позора жестокое пламя!
Мы долго и честно с врагами дрались
За синее небо Мадрида,
И, вот... умираем, не жди нас, не жди
Далекая девочка Лида!
Не жди нас Тереза!
Не жди нас Мари!
Не жди Маргарита и Саша!
За светлое счастье далекой страны
Мы в землю горячую ляжем!
Сюда мы из разных приехали стран
Чтоб стать на пути у фашистов...
И с клятвой суровой: «N0 разагап!»
Мы шли на колонны франкистов!
Немецкий геноссе, французкий камрад,
Гарибальдийцы солдаты.
В суровом молчании строятся в ряд
Для боя готовя гранаты!
Но вот и атака! Геноссе - вперед!
Навстречу проклятым фашистам!
Нас солнце свободы к победе зовет
И смерть не страшна коммунистам!
Он умирал вдали от Родины
Ее защитник и солдат
Он сделал все...патроны кончились
Молчит горячий автомат
Обоз ушел...и живы дети
И будут петь назло войне!
Он был доволен...счастлив этим
Считая звезды в вышине...
Он улыбался, сжав гранату
Забыв про смерть, забыв про кровь
Когда, уставя автоматы
Они пошли в атаку вновь...
«Ну, вот и все...» лишь пальцы сжались
И с силой дернули кольцо...
Как будто сотни Солнц взорвались
Швыряя пламенем в лицо
А где-то там, в его России
Храня отвагу славных лет
У мавзолея часовые
Встречают утренний рассвет...
Тот старик, простреленный навылет
Не стонал, не кашлял, не кричал...
Лишь рукою с небывалой силой
Грязный сверток к сердцу прижимал.
А когда подняли, развернули
Будто стон пронесся по рядам...
Словно автоматом резанули
По солдатским душам и сердцам!
На руках, горячее как пламя
Политое кровью старика
Находилось боевое знамя
Пятого испанского полка!
То, что развивалось на привалах
И вело в атаки под огнем
С ним они дорогу защищали
На пути у танковых колонн...
И, в бою кровавом погибая
Но, не отступая ни на шаг
Нам свою святыню передали
Чтоб к Мадриду не прорвался враг!
Спите, орлы боевые...
В знойной далекой стране...
Где облака голубые
Мерно плывут в вышине
Где над могилою братской
Нет обелисков и звезд...
В память отваги солдатской
Ветер вам с моря принес
Отзвук штормов небывалых
Запах цветущих садов
Тех,что вы здесь отстояли
В пекле жестоких боев!
Спите, орлы боевые...
В дальнем, суровом краю!
Вы и сегодня живые!
С нами стоите в строю!
Снова отвага, как пламя
Бьется в горячих сердцах
Снова священное знамя
Реет в далеких полях!
Снова синеет над вами
Небо далекой страны
Снова встает над морями
Солнце свободной Земли!
По сожженным степям
Наша рота устало шагает
О далеких краях
Вспоминаем мы только во сне
И чужим матерям
Наш трубач эту песню сыграет
Что прошла вместе с нами
По чужой раскаленной земле
Он расскажет как мы
На привалах коротких желанных
Вспоминали девчат
Наших школьных забытых подруг
За клубами войны
Снова в классики с ними играем
А потом повзрослели
Незаметно, серьезно и вдруг
И теперь день за днем
На далеких мадридских высотах
В Барселоне сожженной
У гренадских разрушенных стен
Нас сжигает огнем
Беспощадное южное солнце
Только лучшей судьбы
Мы себе не желаем взамен
Нам не нужен покой
Пока есть на земле еще горе
Пусть испанские рощи
Сплетут нам из лавров венок
Наша жизнь - вечный бой
И летящие быстрые кони
И напоенный кровью
Как молния бьющий клинок
Пусть снаряды гремят
Посылая нам смерть и страданья
Пусть нас танки вомнут
В эту землю...по трупам пройдя
Только интербригад
Не померкнет великая слава
И когда-нибудь станут счастливыми эти края
Никто не хотел умирать...
Они смотрели на море
На яркие дальние зори
И торопились дышать...
Ни слова...одно дыханье
Ни тени страха, отчаянья
А просто: одни глаза...
В них молния и гроза
В них пламя боев жестоких
И бездна морей глубоких
В них - жизни цветущий сад
В них бьются сердца солдат
Друзей, не пришедших из боя
Укрытых вьюгой... и зноем
Согретых в могилах своих
Оставшихся в сердце живых...
Покрытое копотью, пылью
Пробитое пулей навылет
Пылало знамя над строем
Готовым к последнему бою...
Горячие автоматы
На гимнастерках заплаты
А в рваные рукава
Вцепилась сухая трава...
Лишь ветер на миг принес
Свежесть рязанских берез
И нежность французских фиалок
Этот последний подарок
Своим далеким сынам
Сквозь горы, леса...по морям
К горящим мадридским домам
К залитым кровью полям
Где честно с фашизмом дрались...
А вот...теперь им остались
Последние метры земли
Запомни,как бились они
В последнем бою кровавом
За дело святое, правое
И залпы последних гранат
В волнах схоронили солдат...
Умолкли грохоты взрывов...
И вновь стоит тишина...
На этих серых обрывах
Уже умолкла война
А где-нибудь возле Марселя
В одной из гребней волны
Однажды вдруг заалели
Красные лоскуты
Их дети,смеясь собирали
Девчонки вплетали в венки
Повсюду они мерцали
Как красные огоньки
Они смеялись, не зная
Что это горела вновь
На том, не сдавшемся знамени
Живая отцовская кровь
Романтики - равнение направо!
Бродяги и мечтатели - вперед!
Кто ищет приключения и славу,
Кого дорога трудная зовет!
Кто не свернет и друга не оставит
Кто примет схватку без дешевых клятв
Тот добрую романтику прославит
И встанет в строй лихих ее орлят
Вперед, вперед, за горы, океаны!
Навстречу ветрам нас судьба зовет
Мы - рыцари открытого забрала
И нас ведет отважный Дон-Кихот!
Пусть нет сейчас гасконца Д 'Артаньяна
Давно не слышно звона крепких шпаг
И на фрегатах старые корсары
Уже не поднимают грозный стяг
Но, все равно - пускай в 20 веке
Нет места мушкетерам короля
Но будет жить романтика вовеки
Пока живем на свете ты и я!
Так что ж - вперед!
На свете дела много!
Зовут нас ветры незнакомых стран
Нас ждут морские синие дороги
И просоленный, ярый океан
Пока на свете слез еще не мало
Пока фашизма не исчезла тьма
Мы не подвинем на глаза забрала
Далеких стран бойцы и сыновья!
Это был Второй Урок: когда трудно - черпай силу в Кра¬сивом Прошлом! И никогда его не черни...
Но... Испания мне «аукнулась»... Да еще как! «Слухи» о том, что летнюю сессию придется сдавать, подтвердились...
А как сдавать? Например, физику? Больше сотни вопро¬сов и три дня на подготовку... Если одно только слово «эпю¬ра» уже повергает в ужас, то как «ошкурить» теоретическую механику? Понимаете? Теоретическую!!! Вот и вспоминает¬ся известный диалог стрекозы и муравья: «Ты все пела - это дело. Так пойди же, попляши!»
...Эту сессию по праву Называют переправой,
В ней решают - быть, или не быть... Нам сдавать придется много И у всех - одна дорога:
Сдать, или об отпуске забыть! Математика - Наука! (Боже мой, какая скука) Хоть бы не знать ее вовек... «Пискуновы», «Натансоны», Интегралов миллионы! Ох, за что страдает человек?
Кстати, о математике... «Кодирующая Педагогика» здесь не сработала. Испанские грезы не помогли «взять» частные производные... История интербригад не понадобилась...
И стал Я «академиком» (это у нас так двоечников назы¬вала остроумная курсантская братия). Итог печален не для меня одного. Стоит наша рота... Слева - отпускники в отутю¬женных белых форменках и надраенных сверкающих хро¬мовых ботиночках... Справа - «академики» и «декабристы» (так называли злостных нарушителей воинской дисципли¬ны - пьяниц, самовольщиков и др.).
Как вы думаете, каково соотношение? Правильно - 50 на 50... А поскольку такого числа двоечников (27!) и злостных нарушителей дисциплины (22!) в одной роте в истории штурманского факультета ПОКА еще не было, то Сам «Батя» удостоил Нас «пламенной» речи с упоминанием всех «геро¬ев». В частности, один из «питонов» имел двойную фамилию. Отличник учебы, но - «декабрист»... И вот «Батя» изрекает Примерно следующее: «Такие, как (называется первая поло¬вина фамилии нашего «героя») являются гордостью нашего факультета, а таким, как (называется вторая половина фа¬милии) не место в наших славных стенах...»
Рота, естественно, взрывается от хохота. «Батя» материт Нас, на чем свет стоит... Церемония скомкана...
Далее следует неофициальный ритуал прощания. Каж¬дый отпускник отдает 1 рубль в фонд «академиков и дека¬бристов». Уходящий - остающимся...
И вот - вечер... Мы сидим в пустом классе. У Меня в руках - гитара. Слова песни западают в Души, а Сердца на¬чинают плавиться от жалости к Самим Себе...
...Вот и снова весна,
Снова дождь, непогода и слякоть
Навевают тоску, меланхолию,
Серую грусть...
Я устал от всего!
Мне не хочется даже заплакать...
Лишь тоска, да тоска...
И на сердце бездонная муть...
Вот уходят друзья,
Выгребая рубли из карманов...
Им сегодня гулять!
Им сегодня сидеть в кабаках!
В бескозырку мою
Теплый дождь не спеша барабанит...
И устал я давно...
И устали со мной облака...
Вот промчался автобус,
В нем кто-то беспечно хохочет...
В нем улыбки и смех,
В нем свободные люди сидят!
Словно чья-то мне жизнь
Голубым помахала платочком,
И умчал поворот
На прощание брошенный взгляд...
И я снова один,
Снова улица вся опустела...
Рядом нет никого,
Кто бы мог мне хоть слово сказать!
За забором - свобода,
Только мне ничего не поделать,
Ведь за мною глядят
Ненавистные чьи-то глаза...
Здесь в любом закутке,
Навостривши чугунные уши,
Затаился «стукач»,
Притворившийся «в доску» своим...
Он дает закурить
И проникнуть пытается в душу...
И не знает никто
Как найти и разделаться с ним!
И уходят ребята!!!
Меняют ребята погоны...
Им на флоте теперь
Не видать ни любви, ни вина...
И не будет театров,
И не будет у них филармоний,
Лишь холодный норд-ост,
Да зеленое море без дна!
Ну... а я остаюсь...
Я ведь тоже в далеком походе!
Еще много недель
Оставаться «без берега» мне...
Мы сейчас в тупике,
Из того тупика не выходят!
И... не надо, друзья,
Дело ясно и выхода нет...
...Они молча глотали слезы.. Говорить не хотелось. Встаем, расходимся по кубрикам... Здравствуй, коечка!
«Академия» началась...
...Математику я пересдал.... Со страху «взял» частную производную.... Пожилой профессор качает головой: «Ваши знания - как старый истертый сантиметр у портного: одно деление еле угадывается , а десять - не видны...»
Это был Третий Урок: штурман - профессия героическая, поэтому в Жизни всегда найдется место Подвигу!
Этот «подвиг» начался для Меня сразу после того, как Я вышел из аудитории в коридор (после «2» по математике):
«Следующей оценкой будет «5»!»
Вот так! Знай наших...
Эмоции эмоциями... Чего в запале не ляпнешь... Но - «сна¬чала было Слово». После тяжелых раздумий в период укоро¬ченного «академией» отпуска Я осознал: после Слова долж¬но начаться Дело. Тем более, к этому вынуждал наш новый неформальный статус: «Приказано выжить!»
В общем, повторилась история с английским... Не забыли еще? Конечно, в одну реку нельзя войти дважды, поэтому работать ночами я перестал... А вот все выходные в третьем семестре посвятил высшей математике...
Задачник Клетеника.... Задачник Цубербилллера... Задач¬ник Демидовича... Словом, несколько общих тетрадок явились молчаливыми свидетелями моих математических «грядок»...
Физику я «грыз» по другой схеме... Здесь можно было сда¬вать будущий экзамен частями... по мере «вычитки» лекци¬онного материала...
Выглядела процедура примерно так: после завершения раздела «электромагнетизм» желающие «отчитаться» в счет зимнего экзамена сдавали зачет по данному разделу ведуще¬му лектору...
Потом - раздел «ядерная физика»... И так далее. Короче, стал я «кандидатом» физико-математических наук! Ко мне привыкли на кафедрах, а я привык уверенно «полоть» физи¬ко-математические «сорняки»...
Наступила зимняя сессия... Физику я сдавал всего 5 ми¬нут... Весь класс был шокирован! «Экзамен окончен. Оценка отлично...»
Математика завершилась такой вот лестной для Меня фразой экзаменатора: «Упорный вы человек, товарищ Меш¬ков...» И на том спасибо!
... Сессия закончилась.... Новые «академики» и «декабрис¬ты» готовились «испить» свою горькую Чашу...
Но... рубли в этот раз «выгребал из карманов» уже Я. От¬пускник!
Это был Четвертый Урок: Я знаю, что Я знаю мало, но Я добьюсь того, чтобы знать Больше!
Впервые после «физико-математической» эпопеи Конвейер Верноподданности «включил» для Меня Зеленый Свет...
Впервые Система увидела во Мне важное качество: уме¬ние Держать Удар!
Это качество вскоре потребовалось... Помните того, «пер¬вого силовика», который «поставил крест» на «Бюре»?
Его персональное дело сегодня рассматривает ротная комсомольская организация... Пьянки, самоволки, драки...
«Местный» террор по отношению к любым попыткам про¬тивостоять... Доведенная до извращенных форм «питонская» круговая порука, смысл которой в короткой фразе: «Мне поз¬волено все!»
«Тесто» терпимости явно «перебродило». Мы от души по¬радовались, когда «герой» был зверски избит представите¬лями 35-й роты (это - 5-й курс «противолодочников»)... По¬жалеть бы человека... А нам - радость. Зло наказано!!!
Поэтому, не Мы, а Система вмешалась... Выбор оставал¬ся иллюзорным: предстояло поставить формальную Точку в Деле «первого силовика»...
До какой степени нужно довести людей, чтобы на тебя в Казарме начали внезапно падать вещевые мешки с положен¬ными в них кем-то 32-х килограммовыми гирями?
Было... Сломанная ступня, гипс. Три недели покоя в куб¬рике... Жажда найти «исполнителя» - до зубовного скреже¬та, до слез... злых, жалеющих Себя. «Первому» было очень больно... Очень...
И вот - финал. В роте нездоровое «брожение» в умах... Все-таки, свой, «питон». А может, еще раз... Поверим...
Кто-то договорился до полного абсурда: «Надо помочь, взять на поруки...»
...И чья-то фраза в ответ: «Кого, этого Урода?» Словом, борьба между выродившейся питонской традицией и не¬явно осознаваемым чувством Справедливости: «Надо кон¬чать!»
...Собрание - как больной вялотекущей шизофренией... «Честь комсомольца... несовместимо с будущей професси¬ей... неоднократно обещал исправиться...»
Наш «силовик» ориентируется моментально. И вот уже -атака: «А судьи - Кто? Вы знаете, что у каждого есть то же самое, просто я - попался, а другие - нет»
А Я в это время вспоминал... Как умерла «Бюра», и как она рождалась... А черта все ближе, ближе...
«Другие предложения есть?» И над ротой повисает Ти¬шина... Наверное, вот так Цезарь стоял перед Рубиконом... А Суворов - перед Альпами... А Руднев - перед экипажем «Ва¬ряга»....
Минута проходит... И неожиданно для Себя Самого и очень громко Я произношу: «Есть... есть другое предложе¬ние!!!»
Я - перед Ротой... У «силовика» в глазах Изумление... Не помню, что говорил... Но Главное - не забуду никогда: «Ис¬ключить из рядов комсомола и поставить вопрос перед Ко¬мандованием об отчислении из училища!»
Иду на место. А Тишина вдруг взрывается! И пошло! И понеслось! И какой же русский не любит быстрой езды! Вы¬ступление сменяло другое выступление... Еще.. Еще..
Исключили? Нет, конечно... Но 35 голосов поддержали Меня!
И Система... Всей своей Мощью! Последний раз я случай¬но увидел, как «герой» получал документы перед убытием в Красную Горку. Радостно Мне не было.
Это был Пятый Урок: Уродов плодить не надо, а уж если породили - то исправляйте Сами, в своем коллективе.
Зеленый свет Конвейера Верноподданности все ярче и ярче разгорался для Меня!
Интересная была у Меня «ломка»: с одной стороны, я все больше «зверел»с точки зрения принятия Меня Системой с ее Конвейером Верноподданности, а с другой стороны - Я все больше погружался в мир Духовности и Человечности...
В этот период во Мне уверенно формировались две путе¬водные звезды: Служения Отчизне и Жертвенности за Нее... Помните Артеньева из «Моонзунда»?
Я научился ценить тех людей, для которых Я не был прос¬то «пятым с левого фланга». Преподавателей делил на две группы: тех, кто Хотел Научить Меня Делу, несмотря ни на что, и тех, кто свое Неумение или Нежелание Научить оп¬равдывал Моей Неспособностью Понять Дело! Первых пом¬ню всех, Вторых - ни одного...
Начальников также оценивал в Своем Измерении: име¬ющих Моральное Право требовать от Меня Служения и не имеющих такого Права. Первых помню всех, Вторых - ни одного...
Постоянное самоутверждение в собственных Глазах пре¬вратило Меня в максималиста по отношению к людям: Я стал нетерпим в оценках людей, особенно - когда дело ка¬салось Духовности и Человечности... Этот максимализм мог меня далеко завести, если бы не одно «Но»...
Это «Но» - моя Учительница Литературы и Её мать - Гра¬финя... Настоящая!!! В течение нескольких лет Они заменя¬ли Мне то, что нормальным людям дают Родители...
В Питонии вообще мы тянулись к Учителям несравнен¬но Сильнее, чем к офицерам - наставникам... Для первых мы были Мальчишками, для вторых - Будущими Офицерами...
В Учителях мы неосознанно искали знакомые черты Ма¬терей и Отцов, в офицерах-воспитателях - недостатки, кото¬рые можно было использовать в своих интересах...
Учителя вместе со знаниями дарили нам Участие и Доброту... Офицеры с помощью Воинской Дисциплины добивались от нас выполнения Воинского Распорядка с
помощью Ритуальных Танцев на Сцене Общевоинских Ус¬тавов...
С одной стороны - Участие, с другой - Принуждение, ина¬че - Насилие...
У меня были «нелады» с русским языком... Вкупе с анг¬лийским это было уже слишком! Поэтому я решил пробле¬му просто, задав Себе вопрос: «Если ты, русский, не можешь грамотно писать по-русски, тогда ты... иностранец? А, может быть, даже англичанин?»
Посещение дополнительных занятий быстро восстанови¬ло Статус-кво... Так Я попал в отличники...
А потом произошел беспрецедентный случай! Мы писали сочинение... Все бы ничего, но Я «напортачил» с запятыми. Очень хотелось получить «отлично», поэтому воспользовал¬ся отсутствием Учительницы и, стащив со стола уже сдан¬ную тетрадь, поставил задним числом то, что хотел...
Полученная «5» радости не принесла, но когда Мое Со¬чинение еще и прочитали, как лучшее, Всему Классу, - Я не выдержал...
Пришел после уроков - и все рассказал... Стало легче... и репрессий никаких не последовало... Но стыдно до сих пор.
Позднее, после выпуска, приехав по приглашению на дачу, познакомился и с Графиней...
Тепло Мне было в Их Доме!
Эти Люди удивительно умели слушать! Их Ангельское Дол¬готерпение и Мягкость до сих пор поражают: ведь мое «нытье» и «бело-черный» максимализм мог достать кого угодно! Примеров тому не счесть... Этот Огонек, кусочек Домашнего Уюта давал Мне тогда Душевный Отдых... От непрерывных Самоутвержде¬ний, от приобретенных Комплексов, от Самобичеваний...
По сравнению с ними Я был малообразованным бескуль¬турным провинциалом... Что называется - с суконным ры¬лом в калашный ряд...
Они оставались Сами Собой... Я - тоже. Но именно это позволило Мне однажды понять: Чудеса надо делать своими Руками!
И вот Однажды - сделал!
Попросил знакомых любителей-судомоделистов изгото¬вить маленький кораблик с алыми парусами - и принес в качестве запоздалого подарка к давно прошедшему дню рож¬дения... Любимой Учительницы...
Никогда в Жизни Я больше не видел такого Преображе¬ния Человека! В лице, глазах, жестах... Было такое ощуще¬ние, что я присутствовал при Мгновенном Проживании Про¬шлой Жизни Другим Человеком! Не очень веселой Жизни...
И было это ощущение Светлым, Хрупким и Беззащитным...
С тех пор этот кораблик всегда стоял на полке за стеклом... Хранил то Мгновение.
А мы - уже не крейсере «Киров»... Привет, старый знако¬мый! Узнал? Да, это Мы... Те самые, которые...
Расскажу о Морской Пехоте и о Главном Старшине, кото¬рого я на «Кирове» дублировал во время практики....
Июль... Жара... А у Нас - марш-бросок на 30 км... Дюны ра¬дуют взор... Удивительно красивое сочетание - море, дюны и сосны на фоне синего неба...
К морю нас не пускают... В тени редких сосен посидеть не дают... А вот дюны - в полном Нашем распоряжении!
Поднимет ветерочек золотой песочек... да как швырнет... в морду! И еще ботинки яловые (в просторечье - «гады») быстро наполняются этим «золотишком». И начинается «взаимодействие» обеих ступней Ваших с песочком... Тес¬ное-тесное! Близкое-близкое! Очень скоро «братство» пес¬ка и ступней скрепляется кровью. Вашей кровью... Из лоп¬нувших мозолей!
А ну, кто хочет в морскую пехоту? Якоря на рукавах и чер¬ная форма понравились? Тогда и пот с песочком и кровушкой полюбите! Связаны они крепкой ниточкой... Навсегда...
А солнышко все выше... Все горячее... А подсумок с пус¬тыми рожками для патронов к автомату по заднице моей -хлоп-хлоп! Хлоп-хлоп!
Это он Мне, салаге, объясняет: «Снаряжение должно быть подогнано до начала марша!» До начала! Ясно, непонятли¬вые?
А теперь... терпи до привала.... «Беседуй» с подсумком... И со штык-ножом... И с противогазной сумкой... И с вещмеш¬ком... Почти однофамилец...
«Однофамилец » особенно «разговорчив». «По науке» по¬догнанный вещмешок должен плотно прилегать к спине и при этом чуть-чуть опираться на обе ягодицы. А мой опира¬ется (да еще не «чуть-чуть») только на левую...
Лямки перекошены... Чтобы их выровнять, нужно снять мешок... И, остановившись, подогнать, как положено...
Но выход из строя запрещен... остановиться хоть на мину¬ту нельзя, иначе просто не догонишь уходящий взвод. «Доб¬рые» дюны не позволят...
Скоро и «братство» вещмешка с моей задницей скрепля¬ется кровью.. Из мозоли на левой «части»... Болит, падла...
Очень «живописно» мы шагали! Немногие ротные «ост¬ровки» являли собой Остатки Воинского Строя...
Долгожданный привал «обрушился» на Нас новыми ра¬зочарованиями: необходимо прямо сейчас отрыть окопы для «стрельбы сидя»... Рыли когда-нибудь окопы в песке?? Это -«новый» способ отдыха. Это - как в песне Высоцкого: «Если Вам на череп не бросали утюгов - очень жаль Вас... мало Вы успели...»
Нам «повезло»... Мы - «успели»... Вырыли горы песка... Но окопов так и не отрыли!
От каторжной работы спасает команда: «Становись!»... и двинулись Мы в обратном направлении... Хрен редьки не сла¬ще... Вскоре колонны начали распадаться... Вот одна кучка со¬шла на обочину... Другая, третья.... Кончился у ребят запал...
Картину «Отступление Наполеона по старой Смоленской дороге» видели? Только снега и мороза не хватает... А так -один к одному по схожести... «Бились-бились, да только сами разбились...» Мальчишей-Кибальчишей из Нас, похоже, не получилось.
И вот тут-то будто молния Нас долбанула... «Нас» - это первый взвод... «Нечто» заставило отключиться от Боли, Жары и Смертельной Усталости... Мы уже - взводная ко¬робка... Поступь «гадов» становится твердой.... Двигаемся «в ногу»... Хором считаем: «Раз, два, три... Левой, левой...» Прямо, как у Маяковского. «Левый марш» начал вырисовы¬ваться...
Позади остаются последние «французы»... Дальше - Мы и Дюны! Мы и Солнце! Мы - и Море! Не нужна Нам тень под соснами... И морская прохлада тоже не нужна. Мы - можем! Мы должны! Мы будем!
На входе в лагерь Нас, первый взвод, встречают рослые морпехи... И - командир полка! «Здравствуйте, товарищи моряки!» Неужели, это приветствие Нам - чудакам??
Пауза... Морпехи молчат... Значит, все-таки Нам!! «Здра¬вия желаем, товарищ полковник!!!»
Вот так рявкнули! Будто и не было Ничего. Переходим на русский строевой... «Вольно!»... Это Он - Нам.
В изнеможении падаем на траву.... Синее небо... Облака перистые... Птички поют... Воинский Долг свершен!
Это был Шестой Урок: есть такое слово НАДО, с которым можно Много сделать...
...А мы - снова на Краснознаменном крейсере «Киров».... Морская практика не задалась, поэтому практикуемся все больше в бербазовских условиях...
Скука - смертная... Скученность в кубриках - дикая... Та¬раканы в рундуках - россыпью... Крысы выбегают из шхер -огромные...
Ввиду «условности» занятий развлекаемся кто как мо¬жет... Ну, к примеру, лежит на верхней полке Некто с воло¬сатой грудью... «Устал» за день, намаялся, бедолага... Разбу¬дить, что ли?
Решаем: надо! Доброхоты тут же отлавливают десяток -другой тараканов и всю пригоршню - прямо в чащобу волос, прямо - на богатырскую грудь...
Тараканы, конечно, врассыпную... Но - не тут-то было! Лапки длинные, волосы густые - запутались, бедолагй.... Суетятся, лапками дергают, усами длинными - туда-сюда, туда-сюда... Просыпается от тараканьей щекотки наш «воло¬сатик»... И - на свет божий!
Вот так и развлекаемся.. Скучно...
«Сачкование» от работ и занятий становится нормой... Нас «отлавливают» и «воспитывают»... Грязной работой, в основном.
Так вот и Я попадался: один раз на чистку котлов от наки¬пи, другой раз - на чистку стального швартового конца... от «пыли»...
Если где и можно отвратить проныру-курсанта от флотской службы - так это в котле... во время чистки... Скребок в руке, блеклый свет от переносного светильни¬ка, марлевый «намордник» от пыли, пыльное облако... И ты - внутри...
И выйдешь наружу только тогда, когда выполнишь «нор¬му»... Только здесь, в котле, Я понял Весь Ужас знакомой фразы дисциплинарного Устава: «наряд на работу отрабаты¬вается в течение суток»...
Котельный Старшина понимает смысл фразы по-своему:
«отработал в сумме 24 часа - отработал один наряд на рабо¬ту!» ...Сказано ведь в уставе: «...в течение суток»...
Для Меня эта «точка зрения» превратилась в недельный вечерний кошмар! Отпахал-таки свои 24 часа! До минуты!
И вот - финал... Я «сдаю» работу, а Котельный Старши¬на - принимает: «Смотри, сынок, какая она красивая, стенка котла... Улыбается. Тебе, между прочим!»
Это был Седьмой Урок:-корабельное Железо надо любить и холить постоянно, потому что Оно - живое!
И еще одну простую вещь я понял: надо просто выполнять Распорядок Дня и Корабельные Правила... И тогда не будет ни котлов, ни швартовых концов...
Кстати, об этом... Утром мне вежливо напомнили, что от¬работал Я только один наряд на работу... А по поводу отра¬ботки второго Мне все объяснит Главный Боцман...
«Объяснил», черт бы его побрал! Я никогда не забуду это¬го Монстра!
Представьте себе верзилу ростом больше двух метров.. Огромные руки, покрытые черными густыми волосами... Ничего не выражающие Свинцовые Глаза...
Мы оба стоим у вьюшки.. На палубе - кусок стального швартова... Метра три длиной... «Видишь пыль, сынок?» Это Он - Мне. Оказывается, «пылью» он называет мелкий мусор поверх толстого слоя заводской смазки...
Моя задача - очистить швартов от «пыли» и промыть «соляром»... И не три метра, а Весь! Это - 150 метров...
Схема простая: железной щеткой снимается смазка с «пы¬лью», потом - промывка очищенной поверхности «соляркой». Потом - протирка чистым куском фланели... До блеска!!!
И работа - Голыми Руками! Поскольку - «ювелирная»...
Садист Боцман требует, чтобы блеск был Ровным! То есть, чтобы Вся Очищенная поверхность по всей длине блестела Одинаково!
Поэтому Я периодически «возвращаюсь» в очищенным участкам и снова «надраиваю» их фланелью...
Иногда Мне кажется: закончится практика... рота моя уедет... наступит осень... а Я так и буду драить проклятый Швартов...
Боцман олицетворяет собой знаменитую фразу одного из героев Соболева в «Капитальном ремонте»: «...Хлопотно, друг мой... ротой человеческих душ командовать.. Пожалуй, в печали их вглядываясь, мишень в прицеле не разглядишь... А вот ротой матросов командовать - вовсе даже свободно!»
Я для него - курсант, то есть Колоссальная Универсаль¬ная Рабочая Сила, Абсолютно Не Желающая Трудиться. А здесь - проблема пустяковая: грязный Швартов... Эту «пыль» Я никогда не забуду! И Его слова в конце о Шварто¬ве: «Видишь, как играет?»
Итог практики можно уложить в короткие строчки:
...Один из нас кирпич носил, Другой в котлах и ямах ползал,
Вреда никто не приносил, Не говоря уже о пользе...
•Но... неожиданно для Меня Польза вдруг появилась... Пе¬ревели к Главному Старшине... в стрельбовую станцию.
По замыслу Начальства - «дублером». Первая же попыт¬ка «дублирования» показала Мне мое Полное Невежество и Неумение делать простые вещи...
Главный Старшина имел уже статус «годка», то есть был преддембельского возраста... Взрослый уже Мужик и пацан-дублер... Я «ощетинился». Как оказалось - зря. Этот «годок» отличался от Меня тем, что Все Умел Делать Лучше Меня! Объяснить... Показать... Повторить... Повто¬рить... Еще раз... Столько, сколько нужно... Теперь - при сокращенном освещении... Так, хорошо... Теперь - в темно¬те... Плохо... Лучше... Еще лучше.... Хорошо... Вводная №1... Плохо... Вводная №2... Лучше... Стоп. Все сначала... Делай раз! Делай два! Почему роба грязная? Пошли, научу сти¬рать... Хлорки - чуть... Воды - побольше... Первая грязь
- долой... Снова хлорка - побольше... Вода... Вторая грязь
- долой... Роба должна быть Чистой, потому что грязь в по¬мещение поста носить не надо... Стрелки не совмещаются? Давай - научу...
Где ты, Главный Старшина? Спасибо Тебе за то, что Ты Был Лучше Меня!
Это был Восьмой Урок: «годок» на флоте - это не тот, кто измывается над салагой, а тот, кто Требует, Учит и Заботит¬ся о Своей Замене, а значит - о Боеспособности Корабля!!
А Конвейер Верноподданности все ближе и ближе ко Мне... Ему «чистоплюев», «неумех» и «лентяев» не нужно...
Отпуск пролетел как мгновение... А в роте Меня ждал сюрприз: приказом Начальника ВВМУ им. М. В. Фрунзе Я в числе других назначен командиром отделения в роту перво¬курсников.... Вот это номер!
После «капитуляции» в начале обучения, летней «акаде¬мии», «школы» арткорпуса и «бяки-роты» Мне вновь доверя¬ют Командование! Голова кругом идет...
Немного поразмыслив, я успокаиваюсь: очевидно, срабо¬тала схема «на безрыбье - и рак рыба...»
Тем более, что никаких особых командных качеств Я в себе не ощущаю... Учиться стал лучше - это правда. Дисцип¬лина - более-менее. А в основном - все тот же «ушибленный» на первом курсе закомплексованный нытик, склонный к Са¬мобичеванию и Паникерству... на ниве Самого Себя.
Жить буду в одном кубрике с «подопечными»... Правда, не очень хочется с «одноярусной» коечной благодати треть¬его курса «Веселых ребят» (это наш новый неформальный статус) вновь переходить к «двухъярусной»... Но правила не Мной установлены... А Начальству, как известно, виднее...
И вот... Я впервые стою перед строем Отделения в качестве его Командира! Именно с этого момента пошел отсчет труд¬ных миль Моего восхождения к Командирскому Мостику... К Абсолютной Власти! Конвейер Верноподданности принял Меня... Отделка «щенка под Капитана» началась!
Итак, Испытание Властью... Вот они, восемь моих подчи¬ненных... С чего начинается Командование?
Правильно... с Представления, суть которого - это ответ на Незаданный Вопрос: «Кто ты такой, чтобы тебе подчи¬нялись?» Коротко докладываю... Вопросов не последовало... Что дальше?
А дальше - действия по Распорядку... Интуитивно руко¬водствуюсь двумя правилами: Личный Пример и Требова¬тельность в сочетании с заботой о людях...
А поскольку Никто Меня Командовать не учил, то... «чем богаты»»... Попытки упования некоторых моих подопечных-питонов на Мое питонское прошлое быстро превращаются в горькое разочарование... Они ведь не знают, что после исто¬рии в «Бюрой» я к питонской братии отношусь, мягко гово¬ря... никак! Не все со знаком НВМУ - питоны...
Жесткая Требовательность Моя к Ним во всем, включая мелочи, воспринимается как особая придирка на грани с из¬девательством ... Они ведь не знают Меру Моей Требователь¬ности к Себе, которая выработалась как защитная одежда от всякого рода «капитуляций», «академий», «первых силови-ков»...
А вот Забота о Людях дает явно позитивный резонанс... Не только в Отделении - в роте в целом. Они ведь не знают, что Я чуть не умер в Ледяном Болоте Одиночества два года назад... Их общение - Моя ежедневная радость..... Их потреб¬ность во Мне - это конец двухлетнего «нытья» и жалости к Себе. Теперь и Я кому-то нужен... Говоришь, а Тебя слуша¬ют!!! Ловлю Себя на том, что «монологи» мои, мягко говоря, длинноваты... Но... что делать....
Выговориться Надо! Простите, братцы...
Самое главное: Командование Мое, кажется, состоялось. Система начинает ко мне явно благоволить: моей работой дольно и непосредственное Начальство, и факультетское. И самое удивительное - даже подчиненные...
В мае Я вернулся к «Веселым ребятам».. А что обо Мне ду¬мали мои «подопечные» - читайте сами.... Как большое Чудо Я сейчас расцениваю то, что их отзывы не затерялись в Доро¬ге длиной в 32 года...
Отзывы курсантов ВВМУим. Фрунзе о работе старшины 2-й статьи Мешкова О.К. 1973 год (командир отделения, заместитель командира взвода)
«...Замеченные недостатки в деятельности командира от¬деления ст. 2 ст. Мешкова О.К.
1. Обилие бессистемных рассуждений по всем вопросам без исключения.
2. Отсутствие требовательности при внешнем эффекте.
3. Склонность к непоследовательности.
4. Обострение мелочей, вследствие чего происходит ухуд¬шение в более важных вещах.
5. Неровность отношения к личному составу, как-то: выде¬ление из общей массы отдельных индивидуумов».
«...Недостатки:
1. Много лишних слов в постановке задач, отдачи прика¬зов.
2. Обособление отдельных личностей из состава отделе¬ния (имело место в начальный период командования).
3. «Не в ботинках» - главный смысл воинской дисципли¬ны. За их блеском тускнеют все более важные недостатки.
4. Меньше показывать подчиненным какое сегодня на¬строение.
5. Больше требовательности к не выполнившему приказ. Вроде все. А, в общем, из всех командиров отделений, считаю, что вы справились с обязанностями лучше дру¬гих».
«... Недостатки: (на мой взгляд)
1. Не следует слишком часто ставить себя в пример (появ¬ляется ироническое отношение подчиненных к Вам).
2. Наблюдается слишком частое повторение приказов, приказаний и просьб, что вызывает у некоторых подчинен¬ных болезненную реакцию.
3. Следует быть стабильным в отношении настроения или, в крайнем случае, не показывать плохое настроение подчи¬ненным.
4. Нужна большая требовательность для устранения пре¬реканий подчиненных с Вами.
5. Следует больше проводить личных бесед с каждым под¬чиненным.
В общем, считаю, что с должностью командира отделения Вы справились успешно».
«...О.К.! Я в системе чуть больше полугода, но за это вре¬мя я довольно часто сталкивался с курсантами различ¬ных курсов и уже кое в чем начал разбираться. О Вашем командовании над нами я не могу сказать ничего плохого;
все действия: и наказания, и поощрения имели под собой довольно прочную основу, от этого никуда не деться (осо¬бенно, относительно взысканий). Лично я благодарен Вам за то, что именно Вы помогли нашему классу как следует почувствовать чувство локтя товарища, создали базис на¬шего будущего, надеюсь, неплохого класса. Думаю, что в дальнейшем из нашего класса получится «толпа» в хоро¬шем смысле этого слова».
«...В общем, О.К., служить с Вами было очень приятно, и свои обязанности Вы очень хорошо выполняли. Мною были замечены следующие недостатки, во-первых, на мой взгляд, на камбузе Вы несколько снижали роль командиров отделе¬ний. Получалось, что сбор посуды проверяет замкомвзвода, а командир отделения остается не у дел. Во-вторых, о под¬стрижке. На мой взгляд, нужно было назначить день неде¬ли, в который проверяется подстрижка, а получилось, что об этом знали не за неделю, а за 1-2 дня. В-третьих, на приборках следовало обращать больше внимания на качество, а не на время. На нашем объекте мы работали так, чтобы приборка шла от срока и до срока, а ее можно делать в два раза быстрее, а большую и в три».
«... Как о человеке, я о Вас говорить не буду. Об этом крас¬норечиво говорит отношение (мнение) всего класса (не так уж и мало). Да и сталкиваться мне с Вами приходилось боль¬ше, как с командиром. Так уж получилось. Как командир Вы достигли очень многого. Раньше я почему-то был уверен, что каждый должен если не пройти, то попробовать систему «три е...», т.е. иметь представление. Вы же создали идеальный (почти конечно) вариант коллектива, где, кажется, все пони¬мают язык убеждения. Но если же отбросить то, что Вам еще до лейтенантских погон больше года, и вообще требовать с командира (опять таки идеальный вариант), то, думаю, не ошибусь, если скажу, что Вы еще недостаточно разбираетесь в искренности (поступков, суждений), отсюда и в людях. Нравится мне в Вас независимость в решениях, взглядах. Что же касается наших отношений, то меня Вы одно время здорово обидели своим равнодушием, что ли. Да и не понял я сначала Вашей методики, вернее, запутался, и основательно, в мелочах, а главное упустил».
«...Как командиру тебе можно посоветовать: поменьше рассчитывать на сознательность - ее очень часто у многих не хватает. Лично мне очень импонирует то, что стремишься глубже понять своего подчиненного. Но ты зря сам раскры¬ваешься перед ними. Большинство людей - совсем другого склада, чем ты, и поэтому то, что для тебя свято, им кажет¬ся смешным, а сам ты - чудаком. И так как они видят в тебе власть, то в лицо они тебе этого не скажут, но за твоей спиной будут поносить тебя. Иногда ты бываешь слишком прямоли¬неен. Если бы я не знал тонкость твоей натуры, я сказал бы, что так и надо. Но, т.к. я знаю, что ты можешь понять чело¬века, меня в некоторых случаях резкость возмущает. Когда ты проводишь в жизнь свои требования, то опять же делай меньше упора на сознательность: на первом курсе каждое но¬вое требование кажется великим злом, а когда ты начинаешь говорить о том, что ты сам это требование выполняешь (а ты ведь на 3-ем курсе!), многим это кажется издевательством. В
целом же, я считаю, что можешь называться образцом коман¬дира, и я желаю тебе остаться таким, как ты есть и впредь, и тогда уважение тебя и авторитет твой среди подчиненных никогда не исчезнут».
«...Мои пожелания будущему командиру взвода. Мне нравится в тебе, и я считаю хорошими качествами:
твою инициативу, близость к подчиненным, желание быть им полезным, индивидуальный подход к ним, чуткость. Хочется пожелать тебе учиться отличать главное от второстепенного (разговоры в строю от расхлябанности и подлости). Нужно уметь сдерживать чувства, побороть свое настроение. Это¬го тебе порой не доставало. Во взводе тебя будут слушать 25 человек, а не 8, отсюда - тщательно обдумывай приказания, дорожи словом командира. Наказывая за проступок, бойся обидеть, привить неприязнь к себе. Получше изучи людей, но делай это ненавязчиво. Твою практику командира отделе¬ния считаю полезной, и оцениваю как хорошую».
«...Характеристика на командира 3 отделения 111 класса старшину 2-ой статьи Мешкова О. К.
На протяжении всего твоего командования нами, я доста¬точно хорошо изучил тебя, так что смогу все подробно о тебе написать. Ты отлично знаешь, что многие у нас в отделение не понимали тебя, да и сейчас не понимают. Но почему - то я сразу понял тебя, может быть потому, что уже сталкивался с такими людьми, а может быть оттого, что чем - то похожи внутри. О твоих хороших чертах ты просишь не писать. Хо¬рошо, не буду. О недостатках: 1) Иногда, прежде чем отдавать приказания (в мирное, и особенно в военное время), хорошо обдумай его. Подумай, как на него отреагирует твой подчи¬ненный. Он его выполнит, но на душе что-то отложится. 2) Ты правильно делаешь, что ко всем относишься одинаково, но все же осматривайся. Некоторые из них держат камень в руках, а руки за спиной. Недостатки все. Все же не могу умолчать о двух вещах. 1) Не раздумывая, пошел бы с тобой
в бой. 2) Самое главное твое качество, чего у тебя никогда не отнимешь, то, что ты всегда остаешься человеком. Таких бы людей побольше на флоте».
«...Недостатки: 1) Открыта душа для всех, и для тех, кто это использует против тебя. 2) Веришь всем. Тебя легко об¬мануть. Веришь тем, кого плохо знаешь. 3) Непостоянен (но это не недостаток, а порок). 4) Немного чересчур серьезен, такое впечатление, будто все время о чем - то о своем ду¬маешь. Часто замыкаешься от внешнего мира. Не можешь к некоторым вещам относиться безразлично. Когда иног¬да необходимо просто не обращать внимания (пропустить мимо ушей)».
«... Много говорите, ругаетесь матом, при назначении за-мкомвзвода становитесь как бы другим человеком, резче, чаще и больше замечаний».
«... Недостатки: а) много лишних слов и команд при пос¬троениях и слишком громко они подаются б) переходы на приборку и с приборки строем в) частая наказуемость все¬возможных мелких проступков, частое поощрение (...) г) строгое запрещение лежать на койках, заменяться в оцеп¬ление. Положительные черты: а) помощь при увольнении б) умение найти общий язык с подчиненными во время отдыха в)честность. Прилично играешь на гитаре».
«... Отрицательная сторона: 1) Излишнее многословие перед строем. 2) Ненужное обилие объявлений нарядов для отделения, это стало чем-то привычным и вызывает только смех и улыбки, что в корне не соответствует. 3) Порой ненуж¬ное стремление действовать по уставу от «а» до «я». Поло¬жительная сторона: 1) Всегда идешь навстречу людям, ког¬да у тебя просят совета или помощи. 2) Требовательность к подчиненным и энергичность. 3) Подтянутость и отличное содержание формы одежды».
«... Ну, во-первых, Алик, ты слишком увлекаешься раз¬дачей «подарков». Я имею ввиду объявление взысканий и благодарностей. И в такие моменты ты почему-то часто улы¬баешься. Со стороны создается впечатление, что тебе достав¬ляет удовольствие эта процедура. Истории известно много случаев, когда людей, обладающих какой-нибудь властью «заносило». Из всего этого мой совет - не заносись! И во-вто¬рых, правда это мое сугубо личное мнение. Ты ведешь себя с отделением так, как будешь, наверное, вести себя на флоте со своими подчиненными, но ведь перед тобой не матросы, а будущие командиры, и с ними, по-моему, нужно как-то по-другому обращаться. Вот и все, что я хотел тебе сказать».
«...Не надо разбрасываться по мелочам (хотя бы тот при¬мер с чисткой «гадов»). Не надо одновременно прощать под¬чиненных и наказывать за провинности. Если вы уже объ¬явили взыскание, то надо приводить его в исполнение. А то, что получается: вы накладываете взыскание, а через не¬сколько дней, чаще перед субботой, снимаете их без всяких оснований. Курсанты вашего отделения знают это и поль¬зуются этим. Одинаково относиться ко всем и требовать от каждого по способностям. Не спрашивать с людей, которые вам нравятся меньше. Когда вас назначают ВРИО, не следует показывать вида, что вам это нравится и не так яро с начала приступать к исполнению своих обязанностей. Это вызыва¬ет усмешки у подчиненных».
«...Попробую оценить вашу деятельность как командира отделения и как замкомвзвода. В общем, я считаю, что ваши действия были правильными, особо хочу отметить вашу спо¬собность замечать не только недостатки, нарушения, но и от¬мечать и поощрять все хорошее. Но необходимо, как мне ка¬жется, отметить и минусы. Не стоит слишком часто дергать личный состав, порой это вызывает нервозную обстановку, а частые окрики, в конце концов, приводят к тому, что на них просто не обращают внимания. Я также считаю, что коман-
дир должен быть последовательным в своих действиях, не быть рабом своего настроения. Думаю, что личные успехи и неуспехи не должны влиять на отношения командира и под¬чиненных. Такова моя (субъективная) оценка, хотя судить ваши действия мне трудно, потому что служба у меня толь¬ко началась и командиром я еще не был, не испытал этого на себе».
«... Если говорить прямо, с приходом в наш взвод, вы пон¬равились большинству. «Свой кореш» - этим можно было вы¬разить отношение третьего отделения к вам. И действитель¬но. Все ребята из вашего отделения отзывались о вас очень пламенно и горячо. И я не ошибусь, если скажу, что сейчас это мнение о вас несколько изменилось. Мне кажется, что вы напрасно так близко (не скажу «запанибратски») отнес¬лись к ребятам из третьего отделения. Я знаю, они вам очень понравились, сначала и вы были довольны, что получилось такое сильное (интересное) отделение. Мне кажется, коман¬дир должен чувствовать, и очень тонко, дистанцию в отно¬шении к подчиненным. И если эта дистанция порой близка к нулю, то приказания командира, особенно если они идут вразрез с настроениями и желаниями подчиненных, теря¬ют ту авторитетную силу, которой должен обладать каждый командир. У вас, по-моему, порой эта дистанция доходит до нуля. У командира каждое слово должно иметь особую цену и силу. Поэтому особо частые «разглагольствования» перед строем приводят к тому, что ребята в основном все пропус¬кают мимо ушей, а авторитет слова теряется (и командира тоже). Мне кажется, важно найти именно ту черту, на кото¬рой нужно остановиться, ибо дальнейшие рассуждения бу¬дут бессмысленными. Вот эти два основные принципа, над которыми стоит подумать вам. Особенно мне в вас нравится настойчивость и ваша убежденность, и то, что вы редко, как мне кажется, поддаетесь настроению (а это свойство для во¬енного человека необходимо). Надеюсь, что у вас будет все в порядке в будущем. Я очень рад, что во взводе есть такой
человек, как вы. Желаю вам больших дел на флоте. Верю, что где бы вы ни находились, кем бы вы ни стали, вы отдадите всего себя своему делу. А это, в конечном итоге, главное».
«...На что обратить внимание. 1. Меньше ненужного крика. Убеждай и высказывай свои мнения в умеренном тоне, давая возможность понять твое отношение к вопросу. 2. Меньше мелких ненужных команд. Уставные слова быстро надоеда¬ют, а частое их повторение раздражает. 3. Меньше демагогии. Незачем вдаваться в подробности. У тебя есть право оцени¬вать правильность или неправильность поступка, проис¬шествия. 4. Не пускайся в споры и дебаты, предварительно не собравшись с мыслями: окончательно успокоившись, про¬думай аргументацию своих выводов. 5. Не отступай от своих первоначальных принципов, если считаешь их правильны¬ми, но и не надо быть упрямым. 6. Уважение к себе добывай не криками и необдуманными действиями, на первый взгляд выдающимися, а своим поведением. 7. Лучше быть ровным в отношении к людям».
«...Все ошибки, начиная с прихода (замеченные мною, разумеется): наблюдалось отмежевание отделения от все¬го класса, по-моему, твой девиз был: «Третье отделение превыше всего», что во многом подорвало сколачивание коллектива в классе. Хорошо было твое участие ко всем подчиненным, но иногда это перерастало в мальчишескую суетливость. Вера в людей и в своих подчиненных очень хо¬роша, но я бы рекомендовал произвести разделение: кому и в каких ситуациях надо верить. Требовательность необхо¬дима, но в излишества вдаваться не стоило. Это бы я отнес к переходам строем на приборку и с нее. По-моему, это было излишней строгостью. И еще: «вставляя утром чоп», а ве¬чером говорить, что было плохое настроение, снимать и от¬менять. Кроме нездорового удивления и смеха ты мало, что вызывал на свой счет. Вот и все. Буду очень рад, если смог быть тебе полезен этой запиской».
«... За прошедший год много у нас было хорошего, было и плохое (больше хорошего). В общем, командование мне твое понравилось, если мне придется быть старшиной, во многом буду брать пример с тебя. Но, на мой взгляд, есть у тебя, Алик, недостатки. По-моему, они заключаются в сле¬дующем: 1) Очень много говоришь об одном и том же. Один приказ повторяешь много раз, что, в конце концов, надоеда¬ет. 2) Слишком часто ставишь себя в пример. 3) Не постоя¬нен в отдаче своих приказов. Один приказ тут же можешь заменить другим, что, в конечном счете, как-то вредит тво¬ему старшинскому авторитету. 4) Довольно часто придира¬ешься к таким мелочам, которые можно и не замечать. 5) В один день можешь строго наказать за разговоры в строю, а буквально на следующий - вовсю болтаешь с нами. Надо делать что-нибудь одно. 6) Очень быстро создаешь мнение о человеке, совсем не зная его. Но ты всегда остаешься челове¬ком, и мне хочется, чтобы ты им остался навсегда. И еще мне хочется, чтобы мы всегда оставались друзьями».
«... Хотя у всех разные точки зрения, но, по-моему, у Вас следующие недостатки:
а) «Мат» - наиболее крупный из мелких, б) Непоследова¬тельность при поощрениях и взысканиях (за один и тот же поступок в различное время - совершенно разные взыскания и поощрения, в) Слишком частое напоминание об отданных приказаниях или замечаниях, г) Иногда сквозит излишняя самоуверенность (но это бывает не часто).
д) Много разговоров в строю, е) Не стоит подчиненных на¬зывать по «кличкам», даже если с ними в дружеских отноше¬ниях, а то ведь при отдаче взысканий приходится переходить на другой тон. Человеку иногда от этого бывает очень обид¬но, куда гуманнее, если его называть по имени (но это если в других отношениях), ж) Не надо строить культа личности из человека, обладающего большой физической силой, если его внутренний мир Вам не известен, з) Позвольте Вам дать совет. Не надо выворачивать свою душу наизнанку и свои мысли перед людьми, которых еще не изучили. Ваши мысли
могут превратиться в насмешки над Вами и встать против Вас. и) Надо стараться всегда выполнять данное слово, а не делать это от случая к случаю, к) Не обижайтесь на тех, кто на Вас «смотрит волком» после того, как Вы его наказали, ведь Вы тоже были подчиненным. Остальные замечания, на мой взгляд, очень мелкие и особого внимания не заслужива¬ют. Ну, а достоинства свои Вы знаете, поэтому нет необходи¬мости их перечислять. Желаю больших успехов и свершений в будущей должности. Думаю, что я бы с удовольствием по¬шел под Ваше командование на ПЛ».
«...Характеризуя тебя с точки зрения сокурсника, товари¬ща, прожившего с тобой бок о бок 4 года, отмечая твои поло¬жительные качества, такие как честность, принципиальность, настойчивость, неплохие волевые качества, должен указать некоторые недостатки твоего характера. Основной причиной всех твоих недостатков является недостаточная работа над са¬мим собой, точнее, несколько поверхностное и одностороннее отношение к анализу своих действий, поступков. Отсюда и очень медленное изменение в твоем характере в вопросе само¬контроля. Тебе необходимо очень внимательно относиться к тем вопросам, которые тебя очень сильно затрагивают, т.к. на таких жизненных поворотах проявляются все положительные и отрицательные качества человека наиболее ярко. К основ¬ным же твоим недостаткам можно отнести: несколько болез¬ненное отношение к замечаниям, вспыльчивость, скрытность. Характеризуя тебя как командира, могу отметить хорошие организаторские способности, в общем, правильные методы работы с людьми. Но и здесь тебе характерны отдельные сры¬вы. Это и непоследовательность в своих действиях, и, самое главное, неправильное отношение к начальникам, трудность схождения с ними. Но, в заключении, должен отметить тебя, все же, как хорошего командира и товарища».
Вот таким Я «показался» этим вчерашним школьникам... Судите Меня, если сможете!
Мне нравилось Самоутверждение! Поэтому, сдавая Отде¬ление в конце года, Я попросил парней написать о Недостат¬ках Командования. Они взяли... и написали! Вы спросите: а Зачем это было Нужно Мне? У Меня было предчувствие: Система продолжит экспери¬мент с Моим Командованием!
«Веселые Ребята» учатся и радуются Жизни... А у меня возникли проблемы: оказывается, Мне трудно совмещать и Хорошую Учебу и Хорошее Командование. Как в песне В. Вы¬соцкого: «На десять тыщ рванул, как на пятьсот. И спекся!»
«Штурмана - отродье хамское, до баб и вина охочее... Но за знание хитростных наук мореходных в кают-компанию -допускать!»
А вот с одной из «хитростных наук» - проблема... «Так¬тическое маневрирование» - так она называется... Сразу «не пошла» - и баста! «Относительное перемещение» докона¬ло меня вконец... Пошли двойки за практические задачи. В классе появились по поводу моих «успехов» карикатурные боевые листки...
Один из этих листков лежит сейчас на моем столе. Чудом сохранился! «...Наш микрофон установлен над столом стар¬шины 2-й статьи Мешкова. Капитан 2-го ранга (обращается к Мешкову): «Ну, скажите...». Старшина 2-й статьи: «Не знаю... Не буду...». Капитан 2-го ранга: «2! 2! 2!» Позор такому штур¬ману!»
Ротный наш тут же - к «Бате»: дескать, отозвать товари¬ща Мешкова надо с младшего курса - не может совмещать, не оправдал... Но нашла коса на камень - вмешался ротный первокурсников. «Батя» - «Нашему»: «Пусть командует! А в "город не пускать, пока двойку не исправит». Молодец! Не зря крейсером командовал!
Делать нечего... Пошел я к Капитану Второго Ранга «сда¬ваться». Начали с «нуля». На нытье мое он отреагировал как Скальпель: «У вас выбор невелик: либо 5, либо 2!», - и начал этим Скальпелем «вскрывать» мои «фурункулы»... Задачки
по маневрированию - это, конечно же, не Цубербиллер, од¬нако, схема похожая: решать, решать и решать! Мы можем! Мы должны! Мы будем!
«Хвосты» я очень быстро ликвидировал, задачки теперь «щелкаю». Любые... Но казус однажды вышел и здесь.
Сдавал я Капитану Второго Ранга «контрольную» про¬кладку. Чего-то там надо было из относительного движения перевести в абсолютное, а результат исполнить на обычной навигационной карте. Ничего особенного и сложного. Быс¬тро исполняю... Наношу... И вижу: курс мой прямо в финс¬кий остров «едет»... Что за черт, думаю... Перепроверяю... Все, вроде, верно. Решаю без долгих колебаний: провоцирует меня Учитель! Вот и остров на дороге «выставил». Подправ¬ляю полученный курс, еще раз смотрю глубины... В ажуре!
...Капитан Второго Ранга некоторое время изучает карту... Смотрит на меня и задает вопрос: «У Вас что, родственники в Финляндии?» А поскольку Мое молчание в качестве ответа его не устраивает, то вопрос повторяется: «Вас финночка -красавица пальчиком поманила, что ли?» Разговаривать в этой ситуации нелегко, поэтому выдавливаю из Себя что-то вроде «никак нет»... Но - ничего не понимаю... Ощущение -Полного Идиота!
Дальнейший комментарий - как Удар Плеткой: «Нали¬чие финночки - красавицы еще хоть как-то может объяснить ошибку в курсе на 180°...»
Черт меня возьми совсем! В спешке я проложил курс не 220°, а 40°... Вот и попал в Финляндию! Подвела привычка получать «правильные ответы», которую Я приобрел в пос¬леднее время на ниве тренировок по решению задач манев¬рирования. Вот и сманеврировал... с ошибкой в 180°. Вообще-то у штурманов такое называется «промахом»... Он шел на Одессу, а вышел к Херсону.
Но Учитель озабочен совсем не этим. Его поразила Лег¬кость, в которой Я проигнорировал реальность навигаци¬онной обстановки: остров прямо но курсу, малые глубины, территориальные воды чужого государства...
Это был Девятый Урок: в Штурманском Деле самоуве¬ренность равносильна Гибели! Тогда это мало интересовало Меня...
А экзамен по «хитростной» науке Я сдал на «отлично». С капитаном Второго Ранга с тех пор Я больше не пересекался, но память о Нем храню до сих пор.
И еще об одном случае из периода командования не могу забыть.
Один из «подопечных» Меня не Сумел Принять... Бывает ведь и такое: «Полюбился сатана пуще ясного сокола...»
Я для его Души так и остался Чужаком.... Уставную Требо¬вательность Он воспринимал как Деспотию... Личный При¬мер - как ловкую игру для того, чтобы «влезть» в их души... Заботу - как «сыр в мышеловке»...
Был Он, как Сейчас это Мне представляется, аномалией, патологией для Системы... Совершенно не годился для Нее!
Я оказался перед дилеммой: либо отказаться от Единства Требований, когда все равны в ответственности перед «злы¬ми» и «добрыми» делами. Либо - признать «особый статус» индивида в Коллективе: Всем «нельзя» - Ему «можно»... Я избрал первый путь... Знаете ли Вы, Что является самым трудным для Военного Человека? Жить по Уставу... Особен¬но - когда нет войны. В мирное время эта жизнь может пре¬вратиться в То, что называют «твердый уставной порядок».
А может стать Адом, если Душа не сумеет Принять Устав, особенно - Дисциплинарный, с его статьей №7 - «приказ на¬чальника - закон для подчиненного...»
Я - чист перед Отделением в истории с «индивидом»... Но... Я оказался бессильным превратить «аномалию» в доб¬рокачественный элемент Системы... Военной Системы...
Будущий офицер так и Не Родился! И вот - завершающий этап этой истории... На комсомольском собрании класса Я выступал с оценкой деятельности «подопечного»... Суть ко¬ротка: в военной Системе Ему не место...
В этот же вечер «индивид» выпрыгнул из окна четвертого этажа!!! Судите Меня! Если можете...
Сейчас Я понимаю: Командир обязан уметь делать «хи¬рургические операции»... Убивать часть, чтобы спасти це¬лое... Я спас свое Целое! Из восьми моих «подопечных» пя¬теро стали Командирами атомных подводных лодок... Но начинали Они со Мной...
Прыжок из окна не закончился смертью «индивида».... И калекой он не остался... Обошлось каким-то образом...
Для Меня же начался кошмар расследования! Чего Я только не наслушался тогда! ...«Требовательность на грани жестокости», «нетерпимость к мелким проступкам», «неже¬лание понять запросы подчиненных», «неумение работать индивидуально»... Словом - «опять двойка»...
Но...нашелся Человек, Слово которого сыграло решаю¬щую роль в Моем Деле... Это был преподаватель кафедры общественных наук... читал нам педагогику и психологию... Бывший секретарь комсомольской организации легендарно¬го лидера «Ташкент» во время Великой Отечественной вой¬ны... Он Захотел и Сумел вникнуть в суть Дела... После Его доклада начальнику политотдела училища расследование было завершено...
Я остался Командовать...
Много лет прошло с тех пор... Но Чувство Необъяснимой Вины перед «индивидом» не проходит...
Я еще тогда не понимал Важного Обстоятельства: не каждый мог Принять Систему, да и Она не каждого При¬нимала... Мой Заступник был Знатоком Системы! Именно поэтому Он помог Мне: увидел, что Сильные Стороны Мо¬его Характера значительно более важны для Системы, чем Слабые...
Как и Главный Старшина с «Кирова», Заступник заботил¬ся о Преемственности Поколений...
Качество Офицерского Корпуса от Этого зависело, а, зна¬чит, и Боеспособность Флота...
Впервые в Жизни Система Приняла Меня как «своего»... Конвейер Верноподданности уверенно «вез» Меня к следую¬щей ступеньке Власти...
В летнюю сессию Я стал «отличником учебы», то есть все экзамены сдал на «пятерки». Доказал и Себе, и Другим, что вполне Могу «совмещать» Командование и Учебу... «Батя» доволен... Ротный первого курса - тоже... Одноклассники по¬малкивают... Ну а Я - и тем более!
Отпуск пролетел, как всегда...
А у Нас - старшинские сборы... Это для тех, кто продол¬жит Командовать на младших курсах.... Я - среди тех, кто продолжает...
Снова на первом курсе... Нового набора... Но - в новом «ка¬честве»... Заместителя командира взвода... Вот так-то...
Во Мне что-то происходит... Ловлю Себя на мысли, что повышение в должности доставляет Чувство Удовлетворе¬ния... Я, кажется, обретаю «вкус» к Работе с Людьми... Так я понимал тогда Свою Командирскую Миссию: как Работу с Людьми...
Тогда же Меня озарила еще одна Слабо Пока Осознаваемая Мысль: что Командирская Власть - это Ответственность, Тяжкий Груз. Ею можно Угробить Людей, а можно поднять на Великие Свершения... От Меня требовалось одно: подго¬товить «новичков» к встрече с Системой... Такая подготовка без Власти немыслима. Эту Власть дает Система. Она же и отнимает Ее... У Тех, кто не оправдал Ее доверия... Поэтому совершенно иным сегодня выглядит девиз графа Аракчеева:
«Предан без лести!» Вот она, верноподданность.
Верноподданность - это Состояние Души. Когда Ты не Рассуждая служишь Верой и Правдой той Системе, которая стала частью Тебя и дала Власть над Людьми... Разная она., эта Власть... И люди ведь разные...
Власть, как доступ к «кормушке», Власть как возможность Улучшить Состояние Дела... Дела. Которому служишь... Власть как самоцель... Для Себя?.. «Я» свое потешить... Или Другим «нос утереть»?
Много Я размышлял в те дни о Власти... Голова кругом шла.. И так не до чего путного и не додумался... Молодой был... Многого не понимал.
Но впервые появилась твердая Уверенность: Система и Партия - синонимы. А раз Системе Я оказался нужным, то и Партии смогу пригодиться!
И вот, настал День, когда Партия Сама вспомнила обо Мне.... Об этом речь впереди... А пока - новый Старт!
Схема Командования осталась прежней: Личный Пример и Требовательность в сочетании с Заботой о Людях...
Однако, появился и Новый Фактор, с которым пришлось считаться: Сравнения...
Я еще на первом курсе заметил: были среди младших ко¬мандиров «случайные» для Командования люди, а были те, кто оказался «на месте»...
Первые, что называется, «отбывали номер» - мы им были Безразличны....Вторые, наоборот, чего-то от нас требовали, к чему-то нас подвигали... И, главное, вся эта возня с нами и Им Самим была для Чего-то нужна... Тогда мы головы этим не загружали, но...
С первыми служить было легче, со вторыми - труднее... А почему-то в Сердце и Памяти у Меня остались Вторые...
Я - типичный представитель «Вторых». Командуя От¬делением, часто замечал недовольство «подопечных», когда Моя реакция на те или иные их проступки была более Жес¬ткой, чем у других младших командиров... Не повезло вам, ребята...
Но... Фактор Сравнения «работал» не в Мою пользу, пос¬кольку, хотя и «келейно», Мои Приказания обсуждались, де¬батировались... А в итоге возникал вопрос: «Что, Ему больше всех надо?»
Просто Мое Ощущение Долга тогда диктовало такую мо¬дель Командования... И, конечно, она была далеко не идеаль¬ной...
В новой должности Фактор Сравнения проявляет себя еще интенсивнее: ведь Отделение - это не Взвод! Теперь Я навязываю Свою Модель уже не только курсантам-перво¬курсникам, но и командирам-третьекурсникам... А им это не очень-то нравится... Не повезло вам, ребята.
Система «такс» за «добрые» и «злые» дела, которую Я вы¬работал в процессе Командования Отделением, применяется и здесь... Но работать с Людьми Я стал более внимательно... Памятуя случай с «индивидом»... Эта работа все больше Мне нравится.
А Ощущение Двойственности в Командовании даже за¬бавляет: утром Ты - «Олег Константинович», «Товарищ старшина 1-й статьи», а через полчаса уже сидишь на лекции со своим классом, для которого Ты - просто «Алик», «Аб¬рек», «Горец»...
Постепенно взвод Мой матереет, обретает черты Коман¬ды... Нет ни одного, кто бы был Мне безразличен! Так и ра¬ботал...
Что получилось - читайте сами. Оставляя их весной и возвращаясь в свою роту, Я попросил ребят написать отзывы о Моем Командовании.
Они взяли - и написали! А отзывы взяли - и сохрани¬лись!
Отзывы курсантов ВВМУим. Фрунзе о работе главного старшины Мешкова О.К. 1974 год (заместитель командира взвода, старшина роты)
«...Моя позиция в жизни (размышления). С этим вопро¬сом я сталкивался уже не один раз. Еще в школе я часто за¬давал себе вопрос - кто я такой, чего стою и т.д. Однажды я более-менее точно определил себя. В одном из номеров «Комсомолки» печатались ответы юношей и девушек на воп¬рос «Я?». Знаете, Олег Константинович, там было много вся¬ких ответов, но один из них, я думаю, подошел бы мне. Этот ответ был такой: «Я - искатель приключений» (может быть, это звучит слишком напыщенно, но это действительно так). Лично меня не покидает чувство романтики, не смотря на всю прозу, в которой я так часто бываю. И я отстаиваю эту позицию в жизни. Я уважаю тех людей, которые не склоня-
