Неприглядные факты истории
Апрель 1943: трагедия у острова Сенья
В советские времена об этой истории не принято было вспоминать — слишком уж она не вписывалась в легендарный образ командира подводной лодки К-21 Николая Лунина. Так, например, в книге «Витязи подводных глубин» о том, что случилось 12 апреля 1943 года в районе норвежского острова Сенья, было написано коротко: «Обнаружив в пути суда с фашистскими флагами, подводная лодка К-21 всплыла и артиллерийским огнем уничтожила четыре мотобота. Перед этим их командам была предоставлена возможность сесть в шлюпки».
В начале апреля 1943 года лодка К-21 вышла в свой девятый (по другим данным седьмой) боевой поход. Командование поставило задачу установить активное минное заграждение в Лоппском море и действовать против боевых кораблей и транспортов противника, выходящих из Андфьорда. 6 апреля К-21 вошла в квадрат позиции № 2 (это район между Тромсо и Хаммерфестом). На исходе суток в заданной точке у северной оконечности острова Лоппен было выставлено 20 мин. 9 апреля обнаружен миноносец типа «Карл Галстер», следующий со скоростью 16-18 узлов. На самом деле это был минный заградитель «Бруммер» в охранении противолодочных кораблей. В 14.47 Лунин атаковал его с дистанции 14 кабельтовых, выпустил 6 торпед с углублением от 2 до 8 метров. Все они прошли мимо, хотя командир и акустики слышали два взрыва, а из отсеков докладывали о трех. В 14.53 североморцы всплыли под перископ и увидели чистый горизонт, исходя из чего доложили об успехе. В полночь Лунин радировал в базу: «Мины поставлены. Уничтожен миноносец. Разрешите идти далее».
Ранним утром в понедельник 12 апреля из рыбацкой деревушки Гриллефьорд (Gryllefjord) и Мефьордвер (Mefjordvær) в промысловый район Свенсгрюн (Svensgrunnen) рядом с островом Сенья вышли несколько рыбачьих мотоботов: «Havegga», «Baren», «Øistein», «Skreien» и «Frøy». Немецкие оккупационные власти разрешали рыбакам ловить рыбу в прибрежной зоне и норвежцы начали свою обычную работу, закинув сети. Если бы рыбаки знали тогда, чем закончится для них эта рыбалка.
Находясь на перископной глубине, командир К-21 Николай Лунин увидел мачты рыбацких суденышек и принял решение всплыть. После того, как лодка показалась из воды, рыбаки подняли норвежские флаги, показывая принадлежность судов. Никто не мог себе представить, что советские подводники всплыли, чтобы... начать атаку на рыбацкие мотоботы.
Первой жертвой стал мотобот «Havegga» с экипажем из семи человек. К-21 открыла по нему огонь из артиллерийского орудия.
Согласно показаниям капитана Альфреда Альвера, 10-й или 11-й выпущенный по его мотоботу снаряд разнес носовую часть. Трое рыбаков были убиты, трое ранены. Альвер, чтобы быстрее оказать раненым помощь, направил катер к берегу, но сам получил ранение в лицо после того, как с подводной лодки начали стрелять по рыбакам из автоматов. Альвер застопорил машину — лодка подошла так близко, что он видел пятерых вооруженных людей в плащах-накидках и направленное на него оружие.
С мотобота «Baren» за происходящим наблюдали 55-летний шкипер Берт Кристофферсен, трое его сыновей и два помощника. Рыбаки решили поскорее уйти домой от греха подальше. Однако, с лодки по ним дали очередь из пулемета и просигналили так, что норвежцы поняли, что им приказывают идти в открытое море.
Мотобот «Øistein» застопорил ход, когда К-21 была от него в ста метрах. С такой близкой позиции первый же снаряд с лодки попал в корму, а три последующих довершили дело. Пять рыбаков погибли, один был ранен.
По мотоботу «Skreien» североморцы стрелять не стали, а подошли к нему и, угрожая оружием, приказали рыбакам перейти на подводную лодку.
Последним экипаж Лунина атаковал судно «Frøy». С близкого расстояния два снаряда поразили цель. Один попал в борт ниже ватерлинии, и мотобот стал тонуть. Из команды пострадали два человека, один погиб, второй был ранен в спину и бедро. Всех живых подобрал другой мотобот, не подвергшийся нападению.
В 1979 году капитан мотобота «Havegga» Альфред Альвер рассказывал о том дне корреспонденту норвежской газеты Aftenposten: «Мне не хватает слов. Все были словно в оцепенении. Мужчины и женщины рыдали навзрыд. Матери и вдовы хотели увидеть своих погибших родных. Однако этого нельзя было допустить. Убитых закрыли в сарае на набережной. Снаружи толпились родные и близкие, пытаясь выломать дверь. Никто из нас не осмеливался обратиться к ним со словами утешения...».
О советских подводниках Альвер сказал так:
«Это была садистская игра, которой наслаждался капитан подлодки. Таково мое мнение. Мы неоднократно обращались к советским властям за разъяснениями. Никакого ответа мы так и не получили. Не было даже простого извинения... Если бы мне еще раз повстречался этот русский капитан подлодки, то я бы всадил в него нож, пусть даже мы бы и встретились в церкви».
Кроме норвежских рыбаков в той истории был еще один пострадавший — 18-летний краснофлотец Лабутин, подносивший снаряды к пушке во время атаки на мотоботы. «... При ведении артогня по четвертому мотоботу в 15.17, — писал Лунин в отчете, — набежавшей зыбью был смыт за борт подносчик снарядов носовой 100-мм пушки вестовой краснофлотец Лабутин. Услышав крик «Человек за бортом», я, как и присутствующие на мостике, увидел его у среза кормы по правому борту, после чего его накрыло волной, и он больше на поверхности не появлялся. Упавшего краснофлотца Лабутина полагаю утонувшим. Возможность компрометации номера подводной лодки может произойти в случае, если был выловлен его труп, по документам, бывшим у него (боевая книжка, краснофлотская книжка)».
Командир К-21 написал в отчете неправду. Лунин и его команда просто бросили своего товарища, который вышел в свой первый боевой поход и даже плавать толком не умел. По боевому расписанию вестовой Алексей Лабутин
находился в расчете носового орудия. Нес снаряд к пушке, когда все случилось. По морю шла крупная зыбь, лодку сильно качнуло, краснофлотец вместе со снарядом упал за борт. Сам Лабутин в начале 1990-х вспоминал: «Отчетливо помню, как беспомощно барахтался в воде, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. Но на гладких обводах лодки ни одного крючка не найдешь. Первым делом сбросил тяжелые сапоги, фуфайку. А лодка уходила все дальше, унося всякую надежду на спасение...»
Краснофлотца Лабутина спасли норвежские рыбаки с мотобота «Baren», по которому стреляли советские подводники. Норвежцы переодели спасенного краснофлотца в сухую одежду и дали горячий кофе, от которого он отказался, думая, что его хотят отравить. Только потом, когда все выпили по чашке, сделал глоток.
На берегу Алексея Лабутина передали оккупационным властям, после чего он был помещен в лагерь для военнопленных в Тромсё, где он с другими советскими пленными работал грузчиком в порту. Осенью 1944 года Лабутина и лейтенанта Виталия Юрченко, командира потопленного в бою катера
ТКА-239, группа норвежского сопротивления переправила горными тропами в Швецию, откуда они добрались до Финляндии и потом попали в советский фильтрационный лагерь. Сразу после войны Лабутин написал своему бывшему командиру письмо, спросил, почему не спасли, бросили на произвол судьбы. Лунин ничего не ответил, и Лабутин пронес обиду через всю жизнь. Только в начале 90-х годов он приехал на Северный флот. О том, как барахтался в море, а лодка уходила все дальше, рассказывал журналистам со слезами на глазах.
Немцы не получили от новобранца Лабутина никаких ценных сведений, но в пропагандистских целях пленного использовали широко. Многие норвежские газеты, контролируемые гитлеровцами, а также немецкая печать сообщали о событиях на Свенсгрюнне, обвиняя большевиков в бесчеловечности. «Они оставили без внимания все крики о помощи утопающих и раненых норвежцев, и даже своего собственного товарища они бросили на произвол судьбы», — писала газета «Nationen» в Осло. Немцы оказали пострадавшим и
родственникам погибших медицинскую и материальную помощь, в день похорон, 18 апреля, возложили венки на могилы.
Интересно, что нацистам пришлось тогда убеждать местное население, что подводная лодка действительно была советской. Простые норвежцы на побережье не могли поверить в жестокость русских, все были уверены, что подобное могли совершить только гитлеровцы, а краснофлотец был подброшен для большей достоверности.
Как сложилась судьба захваченного подводниками экипажа мотобота «Skreien»? После того, как К-21 вернулась на базу в Полярный, рыбаков отвезли в Мурманск, где поместили в относительно неплохие условия и начали уговаривать сотрудничать с советскими властями. Из семерых рыбаков на сотрудничество согласился 17-летний Расмус Риднинген. До 1944 года его перебрасывали из одного лагеря для военнопленных в другой, он прошел обучение на курсах радистов и выучил русский. Домой Риднинген вернулся летом 1945 года.
Шесть других рыбаков были переданы в НКВД, откуда отправились в лагеря, где трое умерли, а оставшихся трех норвежское правительство в 1947 году с трудом вытащило из лагеря для военнопленных в Караганде.
После войны пострадавшие рыбаки и семьи погибших во время нападения К-21 ожидали от советского командования извинения и объяснения поступка командира К-21, но не получили их. Лунин мотивировал свои действия тем, что часть улова рыбаки сдавали немцам, а кроме того, у него был приказ, одинаковый для командиров выходящих в море и не имеющих специальных заданий, который предписывал «вести неограниченную подводную войну на коммуникациях противника». Однако, одно дело — выпущенная с дальнего расстояния торпеда по неизвестному судну, другое — бессмысленный расстрел и пленение безоружных жителей оккупированной страны.
Бывшие начальники Лунина адмиралы Иван Колышкин и Николай Виноградов в послевоенных мемуарах не обмолвились об этом эпизоде ни словом. Командующий флотом Арсений Головко на страницах своей книги «Вместе с флотом» тоже воздержался от комментариев. Хотя известно, что он был крайне недоволен действиями Лунина, но не из-за устроенной им бойни, а из-за потери краснофлотца Лабутина.
В Гриллефьорде стоит памятная стела с именами норвежских рыбаков — девяти погибших во время расстрела в море и трех умерших в советских лагерях. .
Подробные данные о расходовании боеприпасов к стрелковому оружию во время потопления норвежских рыбацких судов находятся в ОЦВМА (Дело 14349 Фонд 113 Листы 61-66).
