Это касается не только фреона, убившего на «Нерпе» 20 человек. Это касается и попыток уничтожить судостроение на Дальнем Востоке, уголовного преследования акционеров Амурского судостроительного завода, хронического недофинансирования Министерством обороны работ по проектированию и строительству уникального подводного корабля
Если произошел сбой в автоматике, то тогда все вопросы надо адресовать к разработчику пульта «Молибден» НПО «Аврора» и ООО «МОРИНФОРМСИСТЕМА АГАТ» (разрабатывал программирование для пульта управления). Но все дело в том, что трагедия случилась, когда «Нерпа» была в море — на заводских ходовых испытаниях. Это вторая стадия приемки корабля. Первая — это швартовые испытания, когда работу всех систем лодки проверяют, отрабатывают и принимают, так сказать, на берегу. И только если все системы показали себя отлично, лодка выходит на вторую — «морскую» — стадию испытаний. То есть тот факт, что «Нерпа» вышла в море, говорит о том, что автоматизированный пульт управления «Молибден» (и в том числе комплекс пожаротушения ЛОХ) был проверен и принят.*
Обстоятельства трагедии вызывают у специалистов сомнение, что все дело — только в автоматике. Почему самопроизвольная подача ЛОХ произошла только в первом и втором отсеках лодки, хотя должна была быть подана во всю «носовую группу» корабля (то есть и в третий отсек, где находится центральный пункт управления лодкой)? Слава богу, что этого не произошло! Однако именно этот факт и вызывает вопросы. Дело в том, что даже при самопроизвольном срабатывании системы пожаротушения предусмотрена возможность блокировки системы, которая могла и должна была быть включена с центрального поста управления лодкой. Этого не произошло, что говорит о том, что непосредственно перед трагедией на отдельной колонке ЛОХ на пульте «Молибдена» в третьем отсеке могли вестись какие-то работы.
В любом случае причины трагедии будут выяснены, виновные наказаны, погибшие похоронены. Что дальше? Хотелось бы, чтобы хотя бы на этот раз работа над ошибками вышла за рамки только данной нештатной ситуации. Хотелось бы, чтобы комиссия обратила особое внимание на тяжелейшие обстоятельства «рождения» Амурским судостроительным заводом без преувеличения уникальной подлодки «Нерпа». Это необходимо, если мы хотим и дальше строить корабли и иметь современный флот. И чтобы при этом не гибли люди.
* Более того, по результатам испытаний оформлены все протоколы и имеются автоматически записанные параметры, соответствующие техническим условиям на систему (иначе бы военная приемка не подписала бы их).
Один из создателей «Нерпы», капитан 1-го ранга в запасе Михаил Хейфиц — о том, что происходило вокруг лодки
— В первую очередь хочу сказать, что гибель людей — это большое горе. Я сам бывший офицер-подводник, хорошо всю систему знаю. Технических заключений сейчас давать не могу, должна поработать комиссия. Но ясно одно. Такая система пожаротушения, как ЛОХ (лодочная объемная химическая), не имеет права работать исключительно в автоматическом режиме. Это были правила проектирования, строительства ПЛ и нормативы, принятые в ВМФ, которые написаны с учетом многолетнего боевого использования и эксплуатации кораблей. ЛОХ управляется только дистанционно. То есть только вахтенный может с центрального поста (ЦП) и только с соответствующего пульта (в данном случае это пульт управления общекорабельными системами «Молибден») включить ЛОХ по команде командира лодки или того должностного лица, которое приняло на себя руководство борьбой за живучесть корабля.
— Какая ЛОХ была установлена на лодке? Та, которая существовала на лодках 1-го и 2-го поколения или более современная?
— ЛОХ на «Нерпе» была установлена давно и модернизировалась уже в процессе достройки корабля, что вдвойне сложнее, поскольку требует сложнейшей отработки и взаимодействия между проектантом корабля и разработчиками системы. Но в этом проекте также не было предусмотрено автоматическое срабатывание системы пожаротушения, насколько я информирован, без соответствующей команды из центрального отсека.
— На лодках предыдущих поколений был предусмотрен режим эксплуатации «ЛОХ на себя» непосредственно из отсека.
— Всегда ЛОХ управляется с ЦП дистанционно. Но в случае проблемы со связью с ГКП (главным контрольным пунктом) можно было подать ЛОХ только в свой отсек, и решение это принимал командир отсека. Но это делалось только после того, как личный состав отсека и прикомадированные (в нашем случае это сдаточная команда с завода-изготовителя и контрагенты) включатся в ИДА (индивидуальное средство защиты). У переносного ПДУ защиты хватает на 10—15 минут, но это дает возможность найти и включиться в ИДА-59 (стационарный). То есть смысл в том, что ЛОХ можно использовать только после того, как применены средства защиты. Потому что это очень опасная система. Еще в советском ВМФ проводились соответствующие работы по замене фреона-112 на новый огнегаситель, который не обладает токсичными свойствами. Насколько мне известно, эти работы не были завершены. При использовании ЛОХ люди могут пострадать от двух факторов: первое — удушье, так как фреон поглощает кислород из воздуха, и второй фактор — отравление. После удушья можно давать кислород, делать искусственное дыхание, проводить оксигенобаротерапию, а после отравления нужны специальные медикаментозные средства, и применить их для реанимации человека необходимо в течение 10 минут. Так вот, в случае с «Нерпой» это все, к сожалению, не было реализовано.
— В чем заключалась тогда модернизация ЛОХ на «Нерпе»?
— Суть модернизации любой системы — это более точная, более чувствительная система автоматики. И что самое главное — упрощение управлением системой, прежде всего в аварийной ситуации. Пульт, который управляет всеми системами лодки, в том числе и ЛОХ, уникален и называется «Молибден». Отработка этого пульта общекорабельных систем — одна из самых тяжелых задач, и именно этим на заводе занимались длительное время в период проведения швартовых испытаний.
ЛОХ — это система пожаротушения, которая имеет систему управления с центрального поста, но может управляться в каждом отсеке с местного поста. Она срабатывает на задымление, на повышение температуры в отсеке и другие показатели пожара. Так вот, система автоматики ЛОХ и должна прежде всего выдать сигнал на ЦП. ЦП в рамках мероприятий по борьбе за живучесть мгновенно оценивает обстановку, герметизирует отсеки, отключает вентиляцию и самое главное — убеждается, что все люди в отсеке включились в ИДА. Трагедия на «Нерпе» произошла в 1-м и 2-м отеках. А в первом отсеке размещен боезапас на лодке. Там предусмотрены дополнительные противопожарные системы (орошения и проч.). Только после того, как личный состав отсеков включился в ИДА, старший в ЦП (командир корабля, старпом, командир БЧ-5) принимает решение о подаче ЛОХ в отсеки. При этом отвечает за все, что происходит на корабле, и принимает решения по борьбе за живучесть, командир корабля. За безопасность мореплавания, обеспечения безопасности мореплавания и обеспечения всех мер по борьбе за живучесть в период проведения испытаний несут ответственность флот и его экипаж. За эксплуатацию материальной части до ее передачи флоту с точки зрения отработки, наладки и установки характеристик ответственность несет завод-изготовитель. Если система не сработала — экипаж не несут ответственности, если, конечно, кто-то из членов экипажа или сдаточной команды не совершил какие-то несанкционированные действия по эксплуатации, например включил манипулятор, который подает ЛОХ в отсек. При этом необходимо отметить, что члены экипажа одновременно являются полноправными членами сдаточной команды и должны наравне со всеми получить соответствующий допуск. Причину несанкционированного включения ЛОХ может определить только комиссия.
Сегодня главный вопрос — каким образом, если не было ошибочного действия с ЦП, ЛОХ стала подаваться в отсек? Она не должна срабатывать из отсека без команды с ЦП и без включения в отсеке звуковой (ревун) и световой сигнализаций. Ревун на ПЛ включается при аварийной тревоге и имеет такой уровень звука, что люди, даже отдыхая, не могут не проснуться и соответственно тут же должны включаться в индивидуальные средства защиты.
— Может эта система пожаротушения среагировать на задымление в отсеке?
— Один из основных факторов для срабатывания ЛОХ является задымление. Но сначала сигнал о задымлении должен высветиться на пульте в ЦП. Тогда ЦП запрашивает отсек, выясняет все обстоятельства и принимает решение о подачи ЛОХ в отсек. Все это занимает не более минуты.
— Могла ЛОХ среагировать на дым от сигареты?
— Скорее всего, на сигарету ЛОХ никогда бы не сработала, а вот дополнительный источник задымления мог появиться. Таким источником мог быть фильтр химической очистки воздуха. Это угленасыщенные фильтры, они не опасны при горении, но дают насыщенную сажу при тлении, при коротком замыкании. Но даже в этом случае система не должна была сработать, она должна была сигнализировать на ЦП, что появился источник задымления.
— Двоих погибших не могли долго опознать. Не связано ли это с тем, что в отсеке возник пожар?
— Это тяжелый вопрос. Если случился пожар, то это невозможно будет скрыть. Мне тоже не понятно, почему не могли опознать двух погибших. Возможно, это были представители заводов-контрагентов, с которыми не были достаточно знакомы.
— На лодке было слишком много даже для сдаточной команды людей. Не связано ли это с тем, что набрали специалистов, чтобы в три смены контролировать работу приборов и тем самым ускорить испытания?
— Испытания — это действительно огромные затраты, стоимость шеф-дня, командировочные затраты и др. А в тех тяжелых условиях, в которые поставило завод Минобороны, в условиях неплатежей старались привлечь максимальное количество специалистов в сдаточную команду, чтобы уложиться в плановые сроки испытаний и минимизировать непроизводительные затраты. Сдаточная команда постоянно обновлялась, потому что в тех условиях хронического недофинансирования, в которых находился завод, люди просто не выдерживали и уходили. Команду приходилось переукомплектовывать. Поэтому и важно сохранить классных специалистов, которые должны отработать технику во взаимодействии с контрагентами. Эта практика существует на всех судостроительных заводах, и еще никто в мире другого не придумал. Здесь важна организация на корабле, в море, контроль за действиями представителей промышленности в части выполнения ими необходимых требований безопасности и неукоснительное выполнение утвержденной программы испытаний корабля. Задача непростая для экипажа, но решаемая. Это не первый сдаточный корабль вообще, соответствующий опыт у флота есть.
— При подачи ЛОХ в отсек идет сильный звуковой сигнал. Но погибшие оказались без ИДА и находились в бессознательном состоянии. Как вы это объясняете?
— Это может означать, что сигнала не было и система сработала нештатно. В штатной ситуации сначала поступает команда с ЦП включиться в ИДА, потом идет звуковой сигнал (ревун) и затем подается ЛОХ в отсек. Когда она подана, у человека есть 10—12 секунд, а потом наступает удушье. Если система сработала наоборот, то есть ЛОХ в отсек была подана без сигнала, тогда у людей шансов практически не было.
— Мне подводники говорили, что для гражданских людей трудно включиться в ИДА. Психологическая такая штука…
— Каждый член сдаточной команды прошел соответствующую подготовку. Подключался в ИДА, прошел через торпедный аппарат и через спасательный «колокол». Это, конечно, неприятные ощущения, но они были подготовлены, и для психологически уравновешенного человека это не является серьезной проблемой.
— Что вы имели в виду, когда говорили о тяжелых условиях, в которые поставило завод Минобороны?
— Этому проекту ровно 22 года. Все корабли ТОФ этого проекта построены на АСЗ от 501-го заказа до вот этого 518-го. Но «Нерпа» — уникальный корабль, он полностью автоматизирован. Ни одного такого корабля у нас на флоте пока нет. Он имеет 14 абсолютно новых комплексов, проведено несколько десятков НИРов и ОКРов (научно-исследовательских работ и опытно-конструкторских работ). Сейчас у нас на испытаниях находится, по сути, головной корабль. То есть настолько модернизирован проект, что его, по сути, можно считать головным.Это многократно усложняет испытания такого корабля, но результаты испытаний позволят внедрить эти комплексы на кораблях ВМФ. Конечно, уровень сдаточной команды, уровень техсопровождения проектантов недостаточен, только в утвержденный технический проект корабля внесено более 15 тыс. изменений, что повлекло за собой переделки в уже выполненных работах и многократно увеличивает затраты. В условиях хронического отсутствия финансирования со стороны государственного заказчика (Минобороны. — Прим. ред.) все эти факторы усложнили ситуацию во много раз и увеличили степень риска. Нельзя отделять сегодняшнюю трагедию от той ситуации, которая сложилась вокруг АСЗ. На протяжении трех лет АСЗ существует в режиме уголовного преследования. Цель этих уголовных дел — избавиться от акционеров завода и в конечном счете исключить из системы судостроения единственный крупный завод на Дальнем Востоке.
«Нерпу» вообще-то бросили финансировать в 99-м году, когда на ее строительство выделялось всего 3—5 миллионов рублей в год, хотя только содержание лодки, а соответственно и завода обходилось около 50 миллионов рублей в месяц. В 2000 году, когда появились новые акционеры, на заводе вообще сложилась катастрофическая ситуация. Отключалась электроэнергия, и все с криками бегали, занимали деньги где только можно, чтобы заплатить энергетикам. Потому что при размораживании активной зоны реактора (лодка-то атомная!) мог бы получиться Чернобыль на Дальнем Востоке. И никого это не интересовало…
За последние шесть лет почти мертвый завод, на котором с 90-х годов стояли две заброшенные недостроенные атомные лодки, был поднят за счет менеджмента и привлечения кредитов. Мы начали получать крупные заказы, например, по строительству и переоборудованию нефтедобывающей платформы «Орлан» для компании «Эксон», построили и передали заказчику уникальное судно сейсморазведки, транспортно-буксирное судно UT-772 для работы на шельфе и разместили в строительстве серию танкеров-химовозов дейдвейтом 18 тыс. тонн, а главное, на завод стали возвращаться люди, потянулась молодежь, потому что поверили в будущее АСЗ. Были выиграны конкурсы, и началось строительство корвета и транспорта вооружения для ТОФ. В том числе получили заказ и на достройку подлодки «Нерпа». Заказ был особый*, государственным заказчиком было Минобороны РФ.
Но вот что самое главное: с 2004 года финансирование по этому заказу («Нерпа». — Прим. ред.) завод не получал, в бюджет Минобороны этот заказ включен не был, хотя это предусмотрено всеми правительственными решениями. Фактически этот заказ строился под гарантии акционеров на средства, которые выделял Сбербанк России. В результате неплатежей и сложной ситуации люди стали увольняться с завода. Не выплачивается последние полгода регулярно зарплата, а это, замечу, период, когда идут испытания заказа. Сдаточная команда переукомплектовывалась неоднократно. Профессионально подготовленные люди уходили, в основном сдаточная команда сформирована из молодых людей, опытных специалистов недостаточно.
Все контрагенты и поставщики, в том числе и по комплексу системы пожаротушения (ЛОХ), своевременно не получали средств от завода, не выезжали на завод, не осуществляли своевременно наладки. Сроки поставок оборудования срывались, плановый срок сдачи заказа из-за тяжелейшего положения завода, связанного с неплатежами, выполнен не был. Все это создало тяжелейшие условия для сдачи заказа и испытаний, для подготовки специалистов и как следствие увеличило риск возникновения таких трагедий. Сложилась довольно удивительная ситуация: Министерство финансов абсолютно конструктивно работало в рамках этого заказа и выделяло деньги на этот проект, а из Минобороны эти средства до завода не доходили. Разбираться с этим начали только тогда, когда пришел Сердюков, но ситуация остается непростой и требует скорейшего решения. Может быть, эта трагедия даст толчок к осмыслению ситуации, которая сложилась в отечественном судостроении: как и кем оно управляется и что все-таки надо сделать. Может быть, это удастся недавно созданной «Объединенной судостроительной корпорации».
Профессиональные сокращения:
ЛОХ — используемый на подводных лодках комплекс пожаротушения, лодочная объемная химическая.
ЦП — центральный пункт управления на подводной лодке, находится в третьем отсеке, который еще называют «центральным отсеком».
ПЛ — подводная лодка.
ПДУ — портативное дыхательное устройство, обязано быть у каждого члена экипажа и сдаточной комиссии, закрепляется на поясе.
ИДА — индивидуальный дыхательный аппарат.
БЧ-5 — электромеханическая боевая часть, командир этой части отвечает на подводной лодке за эксплуатацию комплекса пожаротушения ЛОХ.
АСЗ — Амурский судостроительный завод.
КОНТРАГЕНТЫ — специалисты с других заводов, на которых изготавливают различные системы и механизмы для подводной лодки.
ШЕФ-ДЕНЬ — стоимость шеф-монтажных работ контрагентов по наладке и отработке систем и механизмов непосредственно на лодке на заводе-изготовителе.
Досье «Новой»:
Михаил Хейфиц в 1975 году окончил Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище, в 1985-м — Московский финансово-экономический институт, в 1997-м — Российскую академию государственной службы при президенте РФ. С 1975 по 1981 год служил на атомных подводных лодках 2-й флотилии ТОФ (Петропавловск-Камчатский), с 1981 по 1993 год — в военных представительствах Министерства обороны (последняя должность — начальник 878-го военного представительства МО РФ), с 1993 по 1997 год — в центральном аппарате Главного штаба ВМФ, где заканчивал службу в должности начальника отдела контроля за деятельностью военных представительств ВМФ на предприятиях промышленности при заместителе Главнокомандующего ВМФ по вооружению. С марта 2001 года — генеральный директор ОАО «Концерн средне- и малотоннажного кораблестроения». Академик Санкт-Петербургской академии инженерных наук по секции «Судостроение», доктор экономических наук, профессор. Награжден орденом и 11 медалями. Во время лечения за границей на М.В. Хейфица усилиями ФСБ РФ было заведено уголовное дело.
* От редакции. По контракту с ВМС Индии «Нерпа» уходила в лизинг на 10 лет в Индию. Стоимость контракта — 650 миллионов долларов США.
