К-19: сигнал SOS. P.S. 3: Сюрпризы издания воспоминаний.
Роберт Лермонтов.
К-19: сигнал SOS. P.S. 3: Сюрпризы издания воспоминаний.
За годы, прошедшие после аварии АЭУ на атомной подводной лодке К-19, в СМИ неоднократно публиковались интервью, статьи и воспоминания, посвященные аварии и экипажу К-19. Из них известно: одновременно с аварией реактора вышли из строя средства связи. Рост радиации в отсеках, выход из строя средств связи и утрата хода превратили корабль в радиационную западню, из которой без внешней помощи спасения не было.
Начальный этап спасения экипажа – передачу сигнала SOS с К-19 многие авторы представили читателю в далеком от истины виде: у каждого автора – своя радиосеть и свой способ передачи сигнала SOS, однако, все передачи - «успешны»!
1. Ярким примером вымысла с элементами фантастики является «документальная повесть» известного писателя – мариниста Н.А.Черкашина «Хиросима» всплывает в полдень» (Москва, «Андреевский флаг», 1993 г.).
Н.А.Черкашин со слов командира К-19 Н.В.Затеева написал (стр. 8,9,12,13):
«Одна беда не приходит. Радисты не могут связаться с Москвой. Подо льдами раскололи изолятор и залили антенну….Связи нет и теперь уже не будет. Антенна залита соленой морской водой…. Велел врубить аварийный передатчик, и тот посылал сигнал SOS на международной частоте . … Обе услышали наш SOS и покинули завесу на Фареро – Исландском рубеже без приказа. Командиры этих «эсок» Гриша Вассер и Жан Свербилов пришли сюда на свой страх и риск».
Фразы далеки от истины:
а). «Радисты не могут связаться с Москвой» по причине – «Подо льдами раскололи изолятор и залили антенну» соленой морской водой, т.е. вышла из строя одна из антенн: «Ива» или «Штырь». Они - взаимозаменяемы, выход из строя одной антенны не влечет потерю связи корабля. (Примечание 1) Н.В.Затеев в интервью не назвал автору повести истинную причину утраты дальней связи К-19 – выход из строя передатчика «Искра».
б). Н.В.Затеев и Н.А.Черкашина для «документальной повести», а именно так она названа, выдумали фантастическую передачу: «Велел врубить аварийный передатчик, и тот посылал сигнал SOS на международной частоте». Они создали и всучили читателю ложь: в составе вооружения связи корабля К-19 никогда не было аварийного передатчика, имеющего автоматический режим трансляции сигнала SOS открытым текстом на волне (частоте) «Международной аварийной радиосети», т.е. такой передачи не было и не могло быть.
Однако, в тексте повести имеется фраза – «Обе услышали наш SOS и покинули завесу», т.е. передача была успешной.
Радисты дизельных подводных лодок «С-270» и «С-159», командиры которых – Ж.Свербилов и Г.Вассер, действительно приняли сигнал бедствия, переданный радистами К-19, но в другой, реально существующей и действующей радиосети.
2. Старпом К-19 В.Н.Енин в брошюре «Из истории первого экипажа подводной лодки К-19» на стр. 18 написал:
«Беда не приходит одна. Помимо аварии реактора мы остались без дальней связи. Датский пролив мы проходили на больших глубинах и изолятор антенны дальней связи не выдержал длительного большого забортного давления. Мы не могли связаться и доложить обстановку на командные пункты ВМФ и Северного флота.… Ещё перед походом, когда командование знакомило его (командира) с оперативной обстановкой предстоящего флотского учения, командир отметил район развертывания дизельных подводных лодок. И теперь этот район был относительно недалеко от нас.
Решение заключалось в следующем. Подойти к этому району и во время сеанса радиосвязи связаться с лодками с помощью передатчика ближней связи и через их радиостанции доложить командованию сложившуюся ситуацию.
Легли на курс сближения с районом предполагаемого развертывания дизельных подводных лодок…. Пришли в расчетную точку и в момент сеанса радиосвязи дали шифровку на волне ближней радиосвязи. Получили квитанцию (короткий радиосигнал, подтверждающий, что радио принято), а через некоторое время на горизонте появились две точки. В бинокль опознали советские дизельные лодки».
Из текста старпома В.Н.Енина:
а). "Мы остались без дальней связи" по причине – «изолятор антенны дальней связи не выдержал длительного большого забортного давления», т.е. вышла из строя антенна «Ива».
Однако, на К-19 имеется 2-я антенна - «Штырь», её использование восстанавливает и обеспечивает связь. (Примечание 1). Следовательно, "Мы остались без дальней связи" по иной причине. В.Н.Енин не назвал истинную причину утраты дальней связи К-19 – выход из строя передатчика «Искра».
б). По словам В.Н.Енина было принято решение: «во время сеанса радиосвязи связаться с лодками с помощью передатчика ближней связи», т.е. - установить связь с лодками с помощью передатчика «Тантал», и «дали шифровку на волне ближней радиосвязи», т.е. передали шифровку на частоте (волне) «Радиосети ближней связи» в адрес Узла связи СФ, а не в адрес лодок. (Примечание 2).
Замысел был хороший, а исполнение - никуда не годное: передатчик «Тантал» не мог перекрыть расстояние до Узла в «Радиосети ближней связи», а радисты дизельных и атомных подводных лодок не несут приёмную вахту в этой радиосети (они её не прослушивают), потому ни Узел связи СФ и ни «советские дизельные лодки» не могли принять радиограмму от К-19 в этой радиосети и дать квитанцию.
Радисты дизельных лодок «С-270» и «С-159», командиры которых – Ж.Свербилов и Г.Вассер, действительно приняли сигнал бедствия, переданный радистами К-19, но в другой радиосети.
3.Корреспондент О.Фаличев в статье «Драма в океане», написанной со слов командира Н.В.Затеева (газета «Красная Звезда» от 26.12.92 г.) написал:
«Капитан 2 ранга Затеев попытался доложить о ЧП командующему флотом адмиралу А.Чабаненко, однако не смог: на большой глубине раздавило изолятор антенны передатчика, и они практически остались без связи. …
После долгого, мучительного раздумья приказал держать курс в квадрат, где, по его данным, должны были действовать другие корабли ВМФ…
Около 10 часов лодка уже шла на юг в надводном положении: ни радиосвязи, ни встречи с судами. Когда терпение заканчивалосьи командир готов был дать команду на смену курса для движения на базу, сигнальщик доложил: «По такому – то пеленгу – силуэт…
Их встретила наша дизельная подводная лодка под командованием капитана 2 ранга Ж.Свербилова».
В статье у О.Фаличева:
а). Командир и экипаж «практически остались без связи» по причине – «на большой глубине раздавило изолятор антенны передатчика», т.е. вышла из строя антенна «Ива» или «Штырь». Они – взаимозаменяемы, выход из строя одной антенны не влечет потерю связи (Примечание 1).
Следовательно командир и экипаж «остались без связи» по иной причине. Н.В.Затеев не назвал О.Фаличеву истинную причину утраты дальней связи К-19 – выход из строя передатчика «Искра».
. б). Командир Н.В.Затеев «приказал держать курс в квадрат где, по его данным, должны были действовать другие корабли ВМФ» и «Их встретила наша дизельная подводная лодка под командованием капитана 2 ранга Ж.Свербилова», т.е. командир Н.В.Затеев удачным маневром, без использования средств связи обеспечил встречу в Северной Атлантике кораблей К-19 и С-270.
Вынужден опровергнуть:
Встреча кораблей К-19 и С-270 действительно произошла, но по инициативе командира С-270 Ж.Свербилова.
Решение - «идти на помощь» принял командир Ж.Свербилов, ознакомившись с радиограммой – зовом о помощи.
Ж.Свербилов рассказал: «Мои радисты приняли радио: «Имею аварию реактора. Личный состав переоблучён. Нуждаюсь в помощи. Широта 66 гр. северная, долгота 4 гр. «К-19». Собрав офицеров и старшин во второй отсек, я прочитал им шифровку и высказал свое мнение – наш долг идти на на помощь морякам – подводникам. Офицеры и старшины меня поддержали…Мы всплыли в надводное положение и полным ходом пошли к предполагаемому месту встречи….Часа через четыре обнаружили точку на горизонте….Ошвартовались мы к борту (К-19) в 14 часов». (Ж.Свербилов «ЧП, которого не было…», журнал «Звезда», № 3, 1991 год, http://deepstorm.ru/DeepStorm.files/45-92/articl/chp.htm ).
Кроме того, О.Фаличев и Н.В.Затеев не предполагали, что командир БЧ-4(связи) К-19 Р.Лермонтов напишет воспоминания
( http://nvs.rpf.ru/nvs/forum/archive/126/126850.htm ) и расскажет о передаче сигнала SOS нестандартным способом в «Радиосети трансляции Узла связи СФ», благодаря чему сигнал был передан с К-19 и принят радистами С-270 и С-159.
Командир Н.В.Затеев действительно «приказал держать курс в квадрат где, по его данным, должны были действовать другие корабли ВМФ», но поход К-19 в 14 часов прервала С-270.
Фразы Ж. Свербилова – «Ошвартовались мы к борту в 14 часов» и Н.Затеева – «Около 10 часов лодка уже шла на юг» позволяют вычислить время, когда Н.В.Затеев – «приказал держать курс в квадрат, где, по его данным, должны были действовать другие корабли ВМФ»: 14 час. – 10 час = 4 часа. «Чу – до»!!!
Командир Н.В.Затеев около 10-ти часов вёл К-19 на Юг в квадрат, а пришел, как в фантастической сказке с «машиной времени», в чудесное время – 04 часа 00 мин.! Ещё нет аварии реактора, монтажа системы проливки реактора, кошмара радиации и первых пораженных, а командир Н.В.Затеев в 04 часа 00 мин. «приказал держать курс в квадрат, где - корабли ВМФ».
Следовательно, время похода К-19 на Юг было не около 10 часов, а значительно меньше, и встреча К-19 и С-270 произошла по инициативе командира С-270 Ж.Свербилова.
4. Корреспондент В.Изгаршев со слов командира К-19 Н.В. Затеева в статье «За четверть века до Чернобыля» (газета «Правда», от 01.07.90 г.) написал:
«Но не зря говорится: одна беда не ходит. Длительное плавание лодки на больших глубинах при форсировании ледяных полей сказалось на конструкции изолятора антенны главного передатчика: корабль остался без связи с берегом….
Затеев принимает решение – идти обратным курсом на сближение в районе учений с другими нашими кораблями. Расчет один: с помощью аварийного маломощного передатчика связаться с ними, попросить передать на берег доклад о происшествии….
Встреча состоялась. На аварийный сигнал отозвались командиры двух дизельных подводных лодок капитаны 3-го ранга Лев Вассер и Жан Свербилов…».
Не всем читателям, вероятно, известна сила Слова газеты «Правда» - центрального печатного органа ЦК КПСС, самой массовой и популярной советcкой газеты, которая выполняла роль коллективного агитатора, пропагандиста и организатора, была общенародной и авторитетнейшей газетой CCCР. На страницах газеты «Правда» корреспонденты без ошибок, описок и опровержений печатали Правду и только Правду. Лица, названные на страницах «Правды» становились героями страны и носителями Правды или врагами и носителями чуждой идеологии.
Статья в газете «Правда», как индульгенция на безгрешность, гарантировала Н.В.Затееву истинность не только напечатанной статьи, но и всех последующих интервью и воспоминаний.
Статью экипаж принял восторженно, на – Ура! Статья В.Изгаршева, а затем и О.Фаличева стали для экипажа руководством, тезисами, москвичи копировали и рассылали их иногородним сослуживцам. Отныне каждый член экипажа знал: что, как и в каком объеме можно вспомнить и рассказать об аварии реактора.
Экипаж вспоминал и рассказывал тезисы командира, превращая их в мифы: дату аварии, разрыв трубопровода 1-го контура, угрозы теплового и, по старой памяти, атомного взрывов, единственно - правильное решение командира на монтаж нештатной системы, выполнение работ добровольцами во главе с командиром реакторного отсека Б.Корчиловым, не забывали и изолятор антенны «Ива», лишивший К-19 связи с берегом.
Закончилась пора замалчивания аварии на К-19! Пришла пора превратить дату тризны «в дату своего праздника, отмечаемого экипажем без малого 25 лет» (слова командира электротехнического дивизиона БЧ-5 В.Е.Погорелова).
С октября 1961 года и «на всю оставшуюся жизнь» (слова из песни) Н.В.Затеев знал истинную причину аварии реактора, выявленную Правительственной комиссией, – разрыв импульсной трубки. Однако, корреспондентам В.Изгаршеву и О.Фаличеву он не назвал истинную причину аварии. Они же поверили его словам о единственном и правильном способе локализации аварии реактора путем монтажа нештатной системы проливки реактора.
В 1990 году Н.В.Затеев не мог знать и предвидеть, что в 2013 году будет издана книга В.И.Боднарчука "К-19. Рождающая мифы" (СНУЯЭиП, г.Севастополь, 2013, https://yadi.sk/d/zPwnCRiRHpTnE ), в которой автор опроверг мифы аварии.
В анонсе книги: «Ни об одной из аварий, произошедших на советских подводных лодках, столько не сказано, не написано и не показано, как об аварии на К-19. И все для того, чтобы скрыть от общественности правду о том, что же произошло 4 июля 1961 года на первом советском атомном подводном ракетоносце К-19. Большинству читателей об аварии на К-19 стало известно из американского фильма, в котором американские актеры по своим американским меркам показали советских подводников в борьбе с аварией реактора. Насколько все показанное соответствует истине? Во имя чего погибли подводники? Какую угрозу мировой общественности представлял аварийный реактор? Как сложилась судьба членов экипажа, перенесших аварию? На эти и другие вопросы, касающиеся ядерных аварий, сделана попытка дать ответы в этой книге».
Однако, я отвлекся, не зная французского, скажу по - русски: "Вернемся к нашим баранам!"
В статье В.Изгаршева:
а). «Корабль остался без связи с берегом», т. к. «длительное плавание лодки на больших глубинах при форсировании ледяных полей сказалось на конструкции изолятора антенны главного передатчика», т.е. вышел из строя изолятор «антенны главного передатчика» - «Ивы», но использование 2-ой антенны «Штырь» восстанавливает связь. (Примечание 1).
Следовательно, «корабль остался без связи с берегом» по иной причине.
О причине можно лишь догадываться, т.к., неспроста, у Н.В.Затеева возникла мысль: «с помощью аварийного маломощного передатчика связаться с ними, попросить передать на берег доклад о происшествии". Такие мысли могли возникнуть у Н.В.Затеева в удаленном районе океана лишь при выходе из строя основного передатчика "Искра".
б). «Расчет один: с помощью аварийного маломощного передатчика связаться с …» «нашими кораблями» и «Встреча состоялась. На аварийный сигнал отозвались командиры двух дизельных подводных лодок капитаны 3-го ранга Лев Вассер и Жан Свербилов….».
"Расчет" был правилен, но невыполним: Н.В. Затеев не назвал радиосеть и адресата для связи, потому "Встреча" по замыслу Затеева - Изгаршева не могла состояться.
Связь между К-19 и дизельными лодками была возможна только в «Радиосети взаимодействия подводных лодок», но в день аварии эта радиосеть не действовала (быть может, она действовала, но не для корабля К-19, который на учение был ракетоносцем вероятного противника), другой радиосети для связи между подводными лодками нет.
Об этом командир Н.В.Затеев должен был знать: использование средств связи - компетенция и прерогатива командира корабля.
Личный состав БЧ-4 обязан лишь поддерживать средства связи в постоянной готовности к использованию и обслуживать их: по приказанию командира открывать и закрывать вахты, вести прием и передачу в указанных радиосетях, режимах, с указанными адресатами и т.д.
Кроме того, радистам К-19 для двусторонней связи были необходимы позывные дизельных лодок, им - наш позывной, а позывные ни нам, ни им не были известны.
Н.В. Затеев обязан был знать и это.
Встреча всё же состоялась: к терпящей бедствие К-19 подошли С-270 и С-159, радисты которых в «Радиосети трансляции Узла связи СФ» приняли сигнал SOS, переданный радистами К-19 нестандартным способом.
Сущность этого способа:
а) использовать маломощный передатчик «Тантал» в качестве 2-го Узла связи СФ:
б) отказаться от позывного «К-19» и присвоить себе позывной Узла;
в) текст сигнала SOS передавать в зашифрованном виде;
г) радиограмму – шифровку передавать в адрес – «Всем подводным лодкам».
Задачу передачи сигнала об аварии БЧ-4 выполнила, изменив вектор передачи на 180 градусов, т.е. вместо передачи на ФКП (Берег) передали на Эс-ки в море.
В нашей ситуации, когда Берег был далеко, Эс-ки были где – то рядом, а «Тантал» имел небольшой радиус передачи, изменение вектора – адреса передачи – лучший вариант!
Командир Н.В.Затеев и старпом В.Н.Енин в чрезвычайной обстановке - аварии реактора и выхода из строя средств связи не вмешивались в мои действия, фактически предоставили мне полную свободу и самостоятельность действий, за что я благодарен им.
5.Таким образом, командир Н.В.Затеев, старпом В.Н.Енин, писатель Н.Черкашин и корреспондент В.Изгаршев в воспоминаниях, повести и статье применили разные радиосети для передачи сигнала об аварии. Их передачи не могли быть успешными, но читатель, не знающий организацию (схему) связи К-19 и использование средств связи, воспринял их повествования, как успешные.
А О.Фаличев и Н.В.Затеев удачным маневром, без использования средств связи, обеспечили встречу в океане К-19 и С-270.
Путаница радиосетей в воспоминаниях Н.В.Затеева и В.Н.Енина говорит о том, что по истечении 30-ти лет они совершенно забыли схему связи корабля К-19.
Забыли они и о том, что у них в личном архиве хранится краткая записка - доклад, написанная мною старпому в июле 1961 года в госпитале г. Полярный.
В названной записке, как итог доклада, имеются две фразы:
Первая фраза - «Причину неисправности передатчика "Искра" устранить не удалось".
Однако, командир и старпом в вопросе утраты дальней связи К-19 не приняли эту фразу. У них виновник - изолятор антенны «Ива», но антенны «Ива» и «Штырь» - взаимозаменяемы (Примечание 1).
В воспоминаниях и интервью они умышленно замалчивали выход из строя передатчика «Искра». Почему? Три ЧП (авария реактора, выход из строя антенны «Ива», выход из строя передатчика «Искра») в один день – не многовато - ли для одного корабля?!
Вторая фраза – «Подводные лодки Эс-ки приняли от нас РДО … которое было передано на «Тантале» в сети «Берег – ПЛ», т.е. РДО было передано на Эс-ки передатчиком «Тантал» в «Радиосети трансляции Узла связи СФ» (Берег подводным лодкам, т.е. «Берег – ПЛ»).
Эту фразу они отвергли из-за невероятности и абсурдности написанного - "передано на «Тантале» в сети "Берег - ПЛ": невозможно, находясь на борту К-19 и соблюдая Правила связи, что то передать в этой сети.
При желании знать истину они могли спросить у меня, но их подвела излишняя самоуверенность в собственных знаниях и воспоминаниях.
Вымыслы, названных должностных лиц, подтолкнули меня в 2003 году к собственным воспоминаниям, в которых рассказал подлинные события в БЧ-4, передачу сигнала SOS нестандартным способом, и, тем самым, опроверг сочинения Н.В.Затеева, В.Н.Енина, О.Фаличева, В.Изгаршева и Н. Черкашина, не называя Ф,И.О. сочинителей.
Воспоминания "К-19: сигнал SOS"
( http://nvs.rpf.ru/nvs/forum/archive/126/126850.htm ), пытался издать, высылая в редакции журналов Москвы и Санкт-Петербурга.
6. Июль 2004 года. Впервые мои воспоминания «К-19: сигнал SOS» изданы в журнале «Наш современник» (Москва, № 7, 2004 г. http://www.nash-sovremennik.ru/p.php?id=4&n=7&y=2004 ). Издание вызвало не только восторг, но и огорчение: оно - с сюрпризом!
На стр. 186 журнала, из моих воспоминаний, после фразы - «Я принял самостоятельное решение и дал указание радистам:» исключены мои строки: «использовать передатчик «Тантал» и антенну «Штырь» как 2-й Узел Связи СФ, присвоить себе его позывной, работать в адрес «Подводных лодок в море» в радиосети «Узел Связи СФ – ПЛПЛ», не допускать перегрев передатчика «Тантал».
Мое решение – нарушение Корабельного Устава и Правил связи, однако оно не подрывает авторитет и единоначалие командира, а дополняет его действия по выходу из ЧП, по спасению экипажа. Иначе поступить я не могу: необходимы срочные и конкретные действия по установлению связи с любым кораблем или судном страны, Берегом».
Кроме того, из моих воспоминаний исключены строки о том, что в передатчике «Искра» возникал самоустраняющийся дефект.
Мои воспоминания, опровергающие в вопросе передачи сигнала SOS сочинения Н.В.Затеева, В.Н.Енина, Н.А.Черкашина, В.Изгаршева, О.Фаличева и им подобных, подверглись в журнале «Наш современник» не литературной обработке, а - «цензурным изъятиям» c целью скрыть от читателя сущность моего нестандартного способа передачи сигнала SOS и не допустить опроверждения их сочинений.
Воспоминания кастрированы, из них изъято главное, как из кастрата - мужская суть, изъято то, что обеспечило успех передачи, подход к К-19 лодок С-270 и С-159 и эвакуацию экипажа.
Кому выгодны изъятия? Кому нежелательны мои воспоминания? Ответ ясен: для Н.В.Затеева, В.Н.Енина и Н.А.Черкашина. Для них мои воспоминания - что кость в горле, у них на зубах застряла одна общая жвачка в виде изолятора антенны.
Однако, В.Н.Енин и Н.В.Затеев ушли из жизни в 1997 и 1998 годах. Жив и успешно творит Н.А.Черкашин, его, как специалиста – знатока темы К-19 (ранее им издана "Хиросима"), редакция журнала «Наш современник» могла привлечь к оценке моих воспоминаний. Вероятно, он ...и... "оценил"!!! Редакция могла не знать, что пустила козла в огород!
7. Ноябрь 2005 года. Благодаря штурману экипажа Валентину Шабанову, мои воспоминания – «К-19: сигнал SOS» напечатаны в уникальном периодическом издании - «Морская газета» (Еженедельник, орган Лен. ВМБ и ВМУЗ в Санкт-Петербурге, № 63-64, № 67-68, ноябрь 2005 г.).
Газетный формат еженедельника вызвал сокращение текста воспоминаний. Редакция, не увидела в воспоминаниях «крамолу», изъяла лишь незначительные эпизоды, сохранила главное в тексте: выход из строя передатчика «Искра», поиск радиосети для передачи сигнала бедствия, применение нестандартного способа передачи сигнала SOS.
Валентин Шабанов сообщил в письме: «Общий отзыв о ней (статье) – более чем положительный». Для меня такая оценка – высший балл: оценку дали подводники С-Петербурга.
8. 2006 год. Воспоминания вошли в книгу Памяти - «К-19: СОБЫТИЯ, ДОКУМЕНТЫ, АРХИВЫ, ВОСПОМИНАНИЯ» (г. Москва, издательский дом «Вся Россия», 2006 г.).
Составители книги – члены экипажа командир БЧ-2 Ю.Ф.Мухин и электрик Б.Ф.Кузьмин из моих воспоминаний на стр. 66, после слов "...передача не состоялась" исключили нижеследующий текст:
"Как командир БЧ-4 я доложил в ЦП: «Передатчик «Искра» вышел из строя, БЧ-4 приступила к поиску и устранению неисправности».
Связь – дело тонкое, а где тонко, там и рвется. Худшие опасения мои и радистов, ожидания того, что передатчик «Искра» когда-нибудь «проявит» себя с худшей стороны, подтвердились.
В последний год во время «проворачивания механизмов» (ежедневная проверка работоспособности всех приборов и систем корабля) радисты неоднократно обнаруживали ненормальность в работе передатчика «Искра», неисправность появлялась и исчезала, не подчиняясь какой-либо закономерности, ее невозможно было повторить и устранить.
Много раз я, находясь в радиорубке, наблюдал за действиями радистов и работой передатчика, пытался понять причину сбоя, но дефект не проявлялся. Скрытый, он же – пропадающий, он же – самоустраняющийся дефект – худший из дефектов в радиоэлектронной аппаратуре. Аппаратура, имеющая такую неисправность, согласно действующим документам на поставку военной техники, недопустима к эксплуатации на кораблях ВМФ и подлежит замене.
После неоднократных докладов командованию "К-19" и Флагманскому связисту соединения были вызваны представители завода – изготовителя передатчика «Искра». Во время трехдневных проверок скрытый дефект не проявился. Представители уехали, а мы остались с тем, что имели: со скрытым дефектом и недоверием к передатчику, к тому же еще и виновными в вызове представителей.
И вот, в самый напряженный момент, когда на АПЛ – авария реактора, передатчик «Искра» вышел из строя! Мнения радистов – это тот же дефект, так же «опали» стрелки индикаторов передатчика, вместо еле слышимого, как шорох, звука – резкий щелчок, вспышка пробоя и отключение ВН.
Стало обидно и горько, что не смог ранее выявить, доказать другим наличие пропадающего дефекта, но для переживания времени нет: АПЛ далеко от Берега, на ней – угрожающая аварийная обстановка, а тот или другой дефект – значения не имеет, необходимо срочно отремонтировать передатчик и установить связь с Берегом."
Исключенный текст составители заменили одной фразой: "Необходимо было срочно отремонтировать передатчик и установить связь с Берегом."
Далее составители дали три абзаца моего текста:
"Для меня и радистов Николая Корнюшкина, Юрия Пителя, Виктора Шерпилова наступил момент испытания, который растянулся на долгие часы напряженной работы, часы надежд, ожиданий и разочарования.
До базы – 1500 миль (2800 км), чтобы преодолеть это расстояние при скорости в 10 узлов, необходимы 6 суток хода, а сможет ли такую скорость развить аварийная АПЛ? Кроме того, экипаж будет постоянно находиться в условиях воздействия радиации. Гибель экипажа – неминуема!
Командир АПЛ Н. Затеев принял решение идти обратным курсом на сближение с другими кораблями СФ, задействованными в учении."
Затем, составители исключили нижеследующий текст:
"Уточню: в БЧ-4 вышел из строя комплекс приборов, состоящий из передатчика и устройства АВТ – передачи текста.
Прием на Узле Связи СФ – также автоматический, такой режим передачи-приема – новинка связной техники для лодок в 1961 году. Это - основной и единственный режим, обеспечивающий скрытую связь «К-19» с Узлом связи СФ.
В радиорубке имеется второй маломощный передатчик «Тантал», который можно использовать в телеграфном и микрофонном режимах для ближней связи. Однако схема связи его использование не предусматривает.
Под моим руководством радисты приступили к поиску неисправности. Осмотр, проверка режимов и техпараметров устройства АВТ-передачи текста и передатчика «Искра», настройка передатчика, осмотр и проверка сопротивления изоляции антенны «Ива» показали, что все исправно. Однако при их использовании в комплексе возникает пробой и отключение ВН. При настройке передатчика на антенну «Ива» обнаружили искрение с корпуса антенны на корпус лодки, появились сомнения в исправности антенны «Ива», дал указание перейти на антенну «Штырь».
Два часа работы на передачу в АВТ-режиме поочередно на две антенны полной и пониженной мощностью с перерывами для охлаждения передатчика и поиска неисправности не дали результата, несмотря на то, что иногда сеансы передачи проходили без сбоя.
Поясняю: радиограмма с ПЛ в адрес Узла Связи СФ передается до тех пор, пока он не подтвердит ее получение передачей в адрес ПЛ радиограммы-квитанции.
Узел Связи СФ в наш адрес ничего не передавал, следовательно, наши передачи в АВТ-режиме не достигли Берега.
После 8-00 час. поступила радиограмма № 3 из 115 цифровых групп и приказ на ее передачу. Сеанс передачи этой радиограммы в ТЛГ-режиме, т.е. от руки радиста, на антенну «Ива» прервался на 90-й группе, возник сбой. Решил: передатчик выключить, включить и продолжить передачу с 90-й группы, что и сделали.
После перерыва для охлаждения передатчика «Искра» сеанс передачи на антенну «Штырь» прервался на 100-й группе. Передачу закончили аналогично. Узел Связи СФ не услышал нас и в ТЛГ-режиме, квитанций нет.
Возникшие неисправности в передатчике «Искра» и антенне «Ива» лишили «К-19» основного канала передачи. В организации связи и техническом оснащении лодки резерва нет!"
Далее, на стр. 67 напечатан мой текст: " А время течет неумолимо..."
Ю.Ф.Мухин и Б.Ф.Кузьмин в обращении "От составителей" сказали читателям: "перед вами - правда "из первых рук". Моя Правда им не понравилась. Почему? Объяснение простое: в воспоминаниях Н.В.Затеева и В.Н.Енина нет доклада командира БЧ-4 в ЦП о выходе из строя передатчика "Искра", нет и строк о скрытом дефекте в передатчике, а есть жвачка изолятора антенны и замалчивание истинной причины потери дальней связи К-19 – выход из строя передатчика «Искра».
Вот и постарались составители книги Памяти Ю.Ф.Мухин с Б.Ф.Кузьминым причесать мои воспоминания под воспоминания командиров и скрыть выход из строя передатчика "Искра".
9. 2007 год. Воспоминания под названием «Как удалось передать сигнал бедствия. История, рассказанная капитаном 2-го ранга в отставке Робертом Лермонтовым» вошли в главу - «Хиросима» Северного Флота» книги Н.А.Черкашина «ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ НА СОВЕТСКОМ ФЛОТЕ» (Москва, «Вече», 2007).
А ранее было мое письмо Н.А.Черкашину:
Уважаемый Николай Андреевич!
К Вам обращается Лермонтов Роберт Алексеевич, кап. 2 ранга в отставке, член 1-го экипажа АПЛ К-19, на которой 4 июля 1961 года (Примечание 3.) в Северной Атлантике во время учения «Полярный Круг» одновременно произошли два ЧП: авария атомного реактора и выход из строя средств связи.
Рост температуры реактора с угрозой теплового и атомного взрыва, радиация и отсутствие связи поставили экипаж в крайне тяжелое положение – в атомную и радиационную западню, из которой экипаж вышел собственными усилиями и с помощью подошедших ПЛ.
Вам – автору повести «Хиросима» всплывает в полдень» известна аварийная обстановка на терпящей бедствие К-19, героические действия аварийных групп, предотвративших взрыв реактора.
В 1961 г. на К-19 я исполнял обязанности командира БЧ-4 и РТС и отвечал за связь. АПЛ К-19 в походе имела типовую для одиночного плавания организацию (схему) связи – связь лишь с Узлом связи СФ (ФКП).
Мощный передатчик «Искра» и антенна «Ива» вышли из строя, а маломощный передатчик «Тантал» не мог перекрыть расстояние до Узла, и связь К-19 распалась, как карточный домик. По той же причине стала невозможна передача сигнала оповещения об аварии в радиосети АСС СФ, а судов АСС в удаленном районе не было.
Кто – то по скудоумию не предусмотрел запасной вариант связи передатчиком «Тантал»: достаточно было предусмотреть (направить) в удаленном районе корабль-связи или передать его функции на корабль – участник учения по совместительству.
Считаю: организация связи, маневры надводных кораблей и подводных лодок, перемещения судов АСС и вспомогательных судов должны обеспечивать выполнение не только главной задачи учения, но и исключить потерю связи, гибель людей и кораблей. На то оно – Учение!
К 4 июля 1961 г. К-19 прошла Датский пролив, её одиночное плавание закончилось: она – активный участник «игры», как ракетоносец сил «Белых», а дизельные ПЛ и надводные корабли – силы «Красных», связь между «противниками» не предусмотрена даже в случае ЧП, потому К-19, находясь в океане среди дизельных ПЛ, терпит бедствие и не может установить связь с ними.
Мне и радистам пришлось немало поломать головы, чтобы «влезть» в чужую радиосеть для передачи сигнала SOS.
Дизельные ПЛ, находящиеся рядом – в «завесах», определили наш выбор. Связь с ними могла бы обеспечить радиосеть «Тактического взаимодействия ПЛ», но она не действовала 04.07.61 г. Кроме того, нам не были известны позывные дизельных лодок, а им – наш позывной.
Решение было найдено: использовать передатчик «Тантал» в качестве 2-го Узла связи СФ, присвоить себе позывной Узла, сигнал SOS передавать в зашифрованном виде, шифрограмме присвоить адрес - «Всем ПЛ».
Примененный способ обеспечил успех передачи, наш сигнал на ПЛ С-270 Ж.Свербтлова был принят в первые минуты нашей передачи, на ПЛ С-159 Г.Вассера – время не известно. Подход 2-х ЭС-ок спас экипаж К-19 из радиационной западни.
О событиях в рубке радистов я написал статью – «К-19: сигнал SOS», где впервые рассказал о нестандартном способе передачи сигнала SOS.
Первый вариант статьи напечатан в журнале «Наш современник» № 7 за 2004 г. с большими сокращениями, при этом редакция сократила главное – способ передачи сигнала SOS, первая попытка издания статьи оказалась неудачной.
Второй вариант статьи, дополненный ЧП, которые произошли с К-19 в Баренцевом море в апреле 1961 г., напечатан в ноябре 2005 г. в еженедельнике «Морская газета» ( С-Петербург № 63-64, 67-68 ) с сокращениями.
Валентин Шабанов – штурман 1-го экипажа сообщил в письме: «Общий отзыв о ней (статье) – более чем положительный». Для меня такая оценка – высший балл: оценку дали подводники С-Петербурга.
Вся история К-19, на которой ЧП следовали одно за другим, а экипажи мужественно преодолевали их, теряя друзей – сослуживцев в крупных авариях, - уникальна.
История К-19 заслуживает внимания не только кинематографистов США, создавших кинофильм «К-19. Оставляющая вдов», но и СМИ России.
4 июля с.г. исполняется 45 лет со дня трагических событий на К-19, в Москве, вероятно, состоится «Большой сбор» оставшихся членов экипажа на тризну по погибшим и рано ушедшим сослуживцам. Быть может, сбору уделят внимание: ТВ – минутным сюжетом, новостные издания – парой строк.
Было б неплохо, если б в печати появилась подборка материалов, которая даст читателю целостную картину событий на терпящей бедствие К-19, в составе: а).Ваша повесть «Хиросима» всплывает в полдень». Вы с потрясающими подробностями описали аварии 1961 и 1972 годов, героизм и мужество экипажей. Повесть после длительных поисков прочел лишь в 2004 году, все знакомые, кому давал почитать повесть, сняли для себя ксерокопии, тираж в 20000 экз. – мал.
б). Моя статья «К-19: сигнал SOS. в). Статья Ж.Свербилова «ЧП, которого не было …».
Если Вы одобряете мою идею, я вышлю в Ваш адрес свою статью и статью Ж.Свербилова.
Желаю здоровья и творческих успехов. С уважением.
29.01.2006. Р.Лермонтов.
Зная недостатки повести «Хиросима», я похвалил её ради издания воспоминаний моих и Ж.Свербилова. Кроме того, меня интересовал вопрос: как поведет себя Н.А.Черкашин, т.к. мои воспоминания опровергают в вопросе передачи сигнала SOS не только его сочинения, но и всё ранее изданное в СМИ с подачи Н.В.Затеева (реакция Черкашина - в изданной им книге «ЧП на советском флоте»).
В ответ получил бандероль с письмом и книгой.
"Дорогой Роберт Алексеевич!
Получил Ваши замечательные, очень интересные и содержательные воспоминания.
Если не возражаете, я опубликую их в ближайшем сборнике «Совершенно секретно». Вам большой привет от экипажа К-19, с которым я только что общался на вечере, посвященном 100-летию подводного флота.
Есть ли у Вас электронная почта и есть ли у Вас электронная копия Вашей статьи? Мы бы наладили более оперативный обмен нашими «РДО». Обнимаю Вас.
Москва, 16.03.2006. Ваш. Н. Черкашин".
Книга Николая Черкашина «Взрыв корабля» (Москва, 2005) - с дарственной надписью автора.
Доброжелательное письмо и подарок вселили уверенность: статья будет издана в сборнике «Совершенно секретно» в ближайшее время. Оставалось лишь – ждать. И … дождался сюрприза!
Передо мною на столе книга Н.В.Черкашина «ЧП на советском флоте» (Москва, «Вече», 2007).
Текст главки «Торпедировать К-19 буду сам …», входящий в главу «Хиросима» северного флота», повторяет текст первой части повести «Хиросима» всплывает в полдень», изданной Н.В.Черкашиным в 1993 году, потому на стр. 10, 14 и 15 книги знакомые строки:
«Одна беда не приходит. Радисты не могут связаться с Москвой. Подо льдами раскололи изолятор и залили антенну… Велел врубить аварийный передатчик, и тот посылал сигнал SOS на международной частоте …Но никто не откликался…. Не буду говорить, что я испытал, когда сигнальщик доложил, что видит цель и цель эта – наша дизельная подводная лодка,… Вскоре подошла и вторая. Обе услышали наш SOS и покинули завесу на Фареро – Исландском рубеже без приказа. Командиры этих «эсок» Гриша Вассер и Жан Свербилов пришли сюда на свой страх и риск…»
Несмотря на то, что я выслал Н.В.Черкашину свои воспоминания и сообщил в письме радиосеть и нестандартный способ передачи сигнала SOS, он перенес в главку «Торпедировать К-19 буду сам …» фразу: «Велел врубить аварийный передатчик, и тот посылал сигнал SOS на международной частоте…», т.е. повторил ошибку, ранее напечатанную им в «Хиросиме» 1993 года.
Такой передачи не было и не могло быть, а была - нестандартная передача сигнала SOS, её и приняли радисты лодок «С-270» и «С-159».
Фраза - «Велел врубить аварийный передатчик, и тот посылал сигнал SOS на международной частоте…» является ложью, об этом свидетельствую я - командир БЧ-4 К-19, непосредственный руководитель и участник передачи сигнала SOS. Н.А.Черкашин не только повторил эту фразу в главке «Торпедировать К-19 буду сам …», но и утвердил её путем изъятия и подтасовки текста в моих воспоминаниях(о чем ниже).
10. Мои воспоминания в книге «ЧП на советском флоте» Н.А.Черкашин назвал - «Как удалось передать сигнал бедствия. История, рассказанная капитаном 2-го ранга в отставке Робертом Лермонтовым» и поместил на стр. 34-57.
Мне бы читать и радоваться: мои воспоминания, пусть под другим названием, попали в книгу известного писателя – мариниста! Радость была краткой, оборвалась на стр. 44. Мой текст изменён! Заменён мешаниной из моих фраз и фраз отсебятины автора – издателя. О таком издании моих воспоминаний мы не договаривались!
Н.А.Черкашин из моих воспоминаний на стр. 44, после фразы «Гибель неминуема!» исключил не одну - две строки, а нижеследующий текст:
«Командир АПЛ Н. Затеев принял решение идти обратным курсом на сближение с другими кораблями СФ, задействованными в учении.
Уточню: в БЧ-4 вышел из строя комплекс приборов, состоящий из передатчика и устройства АВТ – передачи текста.
Прием на Узле Связи СФ – также автоматический, такой режим передачи-приема – новинка связной техники для лодок в 1961 году. Это - основной и единственный режим, обеспечивающий скрытую связь «К-19» с Узлом связи СФ.
В радиорубке имеется второй маломощный передатчик «Тантал», который можно использовать в телеграфном и микрофонном режимах для ближней связи. Однако схема связи его использование не предусматривает.
Под моим руководством радисты приступили к поиску неисправности. Осмотр, проверка режимов и техпараметров устройства АВТ-передачи текста и передатчика «Искра», настройка передатчика, осмотр и проверка сопротивления изоляции антенны «Ива» показали, что все исправно. Однако при их использовании в комплексе возникает пробой и отключение ВН. При настройке передатчика на антенну «Ива» обнаружили искрение с корпуса антенны на корпус лодки, появились сомнения в исправности антенны «Ива», дал указание перейти на антенну «Штырь».
Два часа работы на передачу в АВТ-режиме поочередно на две антенны полной и пониженной мощностью с перерывами для охлаждения передатчика и поиска неисправности не дали результата, несмотря на то, что иногда сеансы передачи проходили без сбоя.
Поясняю: радиограмма с ПЛ в адрес Узла Связи СФ передается до тех пор, пока он не подтвердит ее получение передачей в адрес ПЛ радиограммы-квитанции.
Узел Связи СФ в наш адрес ничего не передавал, следовательно, наши передачи в АВТ-режиме не достигли Берега.
После 8-00 час. поступила радиограмма № 3 из 115 цифровых групп и приказ на ее передачу. Сеанс передачи этой радиограммы в ТЛГ-режиме, т.е. от руки радиста, на антенну «Ива» прервался на 90-й группе, возник сбой. Решил: передатчик выключить, включить и продолжить передачу с 90-й группы, что и сделали.
После перерыва для охлаждения передатчика «Искра» сеанс передачи на антенну «Штырь» прервался на 100-й группе. Передачу закончили аналогично. Узел Связи СФ не услышал нас и в ТЛГ-режиме, квитанций нет.
Возникшие неисправности в передатчике «Искра» и антенне «Ива» лишили «К-19» основных каналов передачи. В организации связи и техническом оснащении лодки резерва нет!
А время неумолимо, уже около 9 часов. В голове помимо сугубо технических вопросов по поиску неисправностей были и другие мысли: «Обстановка катастрофическая, реактор идет «в разнос», кругом радиация... Если будет «укрощен» реактор и экипаж не «испарится», как было в г. Хиросима с жителями в центре атомного взрыва, то через 10 часов и далее лодка без связи превратится в «корабль-призрак» с «загибающимся» от радиации экипажем на борту. Связь становится решающим фактором!!! Надо искать другой способ связи с Берегом!».
И я сказал радистам: «Стоп! Прекращаем передачу и поиск неисправностей. Мы теряем время! Предлагайте, как использовать передатчик «Тантал» для связи с Берегом!».
Первым высказался молодой радист Виктор Шерпилов: «Надо «влезать» в чужую радиосеть, другого выхода нет, иначе всем…».
Обсудили и выяснили (местонахождение кораблей и подводных лодок подсказал шифровальщик Алексей Троицкий):
- Дальность действия передатчика «Тантал» - мала, нужен корабль (судно) – посредник как промежуточное звено для ретрансляции нашей радиограммы на Берег. В учении принимают участие надводные корабли и вспомогательные суда СФ, однако установить связь с ними не можем, так как не известны их позывные, частоты связи. – «Секретно!»
- Имеется частота и правила передачи открытым текстом сигнала «SOS» в «Международной сети терпящих бедствие кораблей и судов», но это приведет к нарушению секретности и скрытности АПЛ, сенсации. Первыми могут подойти корабли и суда США и НАТО, которые с «большим удовольствием» окажут нам помощь. - «Неприемлемо!» А сам думаю: «Аварийная сеть – крайний случай, а в эту сеть, если ничего не получится, придется «влезать» с разрешения или без разрешения командира АПЛ, иначе весь экипаж погибнет. Время для передачи сигнала «SOS» уже наступило!»
- Имеется частота «Аварийно-спасательной службы» (АСС) СФ, но судов АСС в нашем районе нет, передатчик «Тантал» не охватит расстояние до них. - «Отпадает».
- Имеется частота «Радиосети взаимодействия подводных лодок», но на данный момент для «К-19» она не задействована. Действует ли она для других лодок? Неизвестно. - «Отпадает!»
- Мы часто слышим радистов рыболовных и транспортных судов страны, работающих в микрофонном режиме. Связь с ними возможна только открытым текстом. – «Неприемлемо!»
- Где-то рядом, в «завесах» находятся наши дизельные подводные лодки, которые периодически всплывают для приема передач Узла Связи. Приемные частоты нам известны: они и мы ведем прием Узла в общей радиосети. - « Это и надо использовать!» «Правда, скрытность АПЛ будет нарушена многократной передачей текста в ТЛГ – режиме: нас могут запеленговать корабли и станции радиоразведки НАТО, но… придется рисковать!»
Я принял решение использовать маломощный передатчик «Тантал» в качестве 2-го Узла Связи и приказал радистам:
а) отказаться от позывного «К-19» и присвоить себе позывной Узла;
б) передачу на частоте Узла начинать сразу после окончания сеанса его работы (в этом случае лодки не успеют погрузиться и услышат нас), передачу вести непрерывно, многократно повторяя текст, но не допускать перегрева передатчика;
в) радиограмме присвоить адрес – «Всем подводным лодкам».
Передача своим позывным циркулярно на частоте Узла бесполезна – нашу работу радисты лодок воспримут как помеху, постороннюю радиостанцию, мешающую приему Узла: на частоте Узла господствует и имеет голос лишь сам Узел. Бесполезна передача и открытым текстом: тексты Узла, как все радиотексты в МО, - зашифрованы.
Инициативные, самостоятельные действия на всех уровнях в ВМФ – наказуемы, «фитили» и «небо в решетку», если доберемся, будут на Берегу, а сейчас главное – отвести от себя и радистов вину – гибель экипажа от радиации из-за отсутствия связи.
Мое решение – нарушение Корабельного Устава и Правил связи, однако оно не подрывает авторитет и единоначалие командира, а дополняет его действия по выходу из ЧП, по спасению экипажа. Иначе поступить я не могу: необходимы срочные и конкретные действия по установлению связи с любым кораблем или судном страны, Берегом.
-Текст радиограммы должен быть кратким, как сигнал «SOS», поддаваться расшифровке на других кораблях.
Итак, текст: «Авария АЭУ. Широта… Долгота… Нуждаюсь в помощи. «К-19». А. Троицкий исчез из радиорубки, он, вероятно, взял координаты лодки у штурмана и получил «добро» на текст у командира АПЛ, а затем, зашифровав текст, вручил нам радиограмму № 4, состоящую из 15 цифровых групп.
Я дал дополнительное указание радистам: подготовить радиограмму № 4 к передаче в АВТ-режиме на передатчике «Искра», надеясь, что короткий текст пройдет без сбоя и достигнет Берега».
Н.А.Черкашин на стр. 44 в мои воспоминания, после фразы «Гибель неминуема!», внес свой текст - фальсификацию:
«Передача своих позывных на частоте Узла бесполезна - нашу работу радисты лодок воспримут как помеху, постороннюю радиостанцию, мешающую работе с Узлом. На частоте Узла господствует и имеет голос лишь сам Узел. Бесполезна передача и открытым текстом: тексты Узла, как все флотские радиосообщения, - зашифрованы.
Самостоятельные действия на всех уровнях в ВМФ – наказуемы. Если доберемся до берега, нас ожидают либо «фитили», либо «небо в решетку». Сейчас же главное – наладить связь и спасти экипаж от облучения. Но действовать надо именно так, в нарушение Корабельного Устава и Правил связи. Текст радиограммы должен быть кратким, как сигнал «SOS», и поддаваться расшифровке на других кораблях: «Авария АЭУ. Широта … Долгота … Нуждаюсь в помощи. К-19.»
Мичман А.Троицкий исчезает из радиорубки, он берет координаты лодки у штурмана и получает «добро» на текст у командира. Зашифровав текст, он вручил нам радиограмму, состоящую из 15 цифровых групп. Я даю указание радистам подготовить радиограмму к передаче в АВТ-режиме на передатчике «Искра», надеясь, что короткий текст пройдет без сбоя и достигнет Берега».
Далее на стр. 45 следует мой текст: « Так в эфире на одной частоте …».
Мой текст, несущий полную информацию о действиях радистов по передаче радиограмм в адрес Узла связи СФ, поиску неисправности в передатчике «Искра», поиску радиосети для передачи сигнала SOS, Н.А.Черкашин заменил скудным фальсифицированным текстом, который замалчивает, рассказанную мною, правду и совершенно не раскрывает тему, объявленную им в названии - «Как удалось передать сигнал бедствия. История, рассказанная капитаном 2-го ранга в отставке Робертом Лермонтовы».
Я просил Н.А.Черкашина издать мои воспоминания, но я не просил и не предоставлял ему право сокращать или вносить изменения в мои воспоминания.
Н.А.Черкашин кастрировал мой текст, изъял главное – мое решение передать сигнал SOS нестандартным способом в «Радиосети трансляции Узла связи СФ», причем кастрация - вторичная, ранее была в журнале «Наш современник».
Не сомневаюсь, изымая и фальсифицируя текст, он стремился скрыть от читателя факт самостоятельного решения командира БЧ-4 в чрезвычайных условиях, скрыть сущность его нестандартного способа передачи сигнала SOS, чтобы «История, рассказанная капитаном 2-го ранга в отставке Робертом Лермонтовым» выглядела неправдоподобно, чтобы моя «История» в его книге не опровергала его и Н.В.Затеева ложь: « Велел врубить аварийный передатчик, и тот посылал сигнал SOS на международной частоте…».
Вряд ли нужно писать и объяснять, что «влезать» в мои воспоминания, изымать и подменять текст - непорядочно и недостойно флотского офицера.
В моих воспоминаниях изложены мои действия и мысли, изложены действия и мысли моих подчиненных, мои оценки поведения и роли участников событий, мое видение и оценки событий, т.е. в них всё - моё, всё - не для черкашинской самодеятельности.
Писать мне - «Получил Ваши замечательные, очень интересные и содержательные воспоминания. Если не возражаете, я опубликую их в ближайшем сборнике «Совершенно секретно», а затем, не сообщив, кромсать текст?! На такой поступок не способен порядочный человек !
Н.А.Черкашин своими действиями, без сомнения, нанес мне урон, но он же, напечатав «Историю», в её первых строках представил меня – командира БЧ-4–РТС К-19 читателям и способствовал популяризации моих воспоминаний и имени.
Каждый читатель может набрать в Интернете Роберт Лермонтов и найти «К-19:сигнал SOS», или Роберт Лермонтов «К-19:сигнал SOS», или
Форум РПФ http://nvs.rpf.ru/nvs/forum/archive/126/126850.htm , или
httpp://k19.ru/2011/10/29/роберт-лермонтов-к-19-сигнал-sos/
11. Факты изъятия текста из моих воспоминаний в журнале "Наш современник" (лицо мне не известно), в книге Памяти (Ю.Ф.Мухин и Б.Ф.Кузьмин, оба - в мире ином: 25.01.2006г. и 16.08.2015г.) и в книге "ЧП на советском флоте" (Н.А.Черкашин) говорят о том, что в Москве имеется группа лиц, которая не только разделяет и пропагандирует тезисы Н.В.Затеева, но замалчиванием и фальсификацией стремиться скрыть истину о передаче сигнала SOS с К-19, стремится сохранить искаженное толкование аварии.
В июле сего года некоторые наследники тезисов и мифов Н.В.Затеева «засветились» в статье Марии Поздняковой «Спасите наши души»(еженедельник «Аргументы и факты», № 27, от 6 – 12 июля 2016г. http://www.aif.ru/society/history/cpasite_nashi_dushi_podlinnaya_istoriya_avarii_na_podlodke_k-19#comment_form ), напечатанной в годовщину - 55 лет трагедии на подлодке «К-19».
«Засветились»: историк и шеф экипажа К-19 Александр Никишин - автор книги «Как это было…», Москва, 2011. (Шеф это - начальник, глава. Во главе экипажа - самозванец?!); Ирина, дочь Николая Затеева на момент аварии – малолетка; член экипажа Виктор Стрелец, на момент аварии старшина 2 статьи в должности электрика; Юрий Филин, в ту пору инженер – лейтенант, командир группы дистанционного управления – КГДУ реактором (выделенные фразы из статьи).
«4 июля 1961 г. (Примечание 3) на первом советском атомном ракетоносце «К-19» произошла авария атомного реактора. Катастрофу предотвратили ценой жизни 8 подводников». Этими словами начала статью Мария Позднякова и остановилась.
Авария реактора – ЧП! Авария реактора с гибелью 8-ми подводников – ЧП в квадрате!!!
У меня – вопросы: Причина аварии реактора? Действия (бездействия) командного состава корабля и специалистов, обслуживающих реактор, по локализации аварии и по недопущению распространения радиации? Почему погибли люди?
Квалифицированно ответить может лишь Юрий Филин, с отличием окончивший Высшее военно - морское училище имени Дзержинского в 1960 году, на К-19 командир КГДУ – специалист по атомному реактору. В 1961 году он, для предотвращения атомного взрыва аварийного реактора, предложил создать нештатную систему аварийной проливки реактора.
В статье Марии Поздняковой Юрий Филин, не утруждая себе неприятными вопросами, скрывая Правду аварии, утверждает необходимость создания системы аварийной проливки, которая убила его сослуживцев: «Конструкция реактора «К-19» не предусматривала на случай ЧП системы аварийной проливки водой (она необходима для охлаждения реактора). Эту систему пришлось мастерить из подручных средств, используя сварочный аппарат. Уже после трагедии на нашей АПЛ систему охлаждения стали ставить на всех советских ядерных кораблях».
Правду аварии реактора К-19 изложил В.И.Боднарчук в книге «К-19. Рождающая мифы» (Севастополь: СНУЯЭиП, 2013, https://yadi.sk/d/zPwnCRiRHpTnE ).
По факту аварии была создана Правительственная комиссия. «Правительственную комиссию возглавил заместитель Главнокомандующего ВМФ по кораблестроению и вооружению инженер-адмирал Н. Исаченков. Его заместители – академик А.П. Александров и министр судостроительной промышленности Б.Е. Бутома. В комиссию были привлечены многие руководители и специалисты ведомств, участвующих в строительстве атомных подводных лодок». (В.И.Бондарчук «К-19. Рождающая мифы», стр. 89).
В.И.Боднарчук сообщил и Заключение Правительственной комиссии: «В 1985 году появился закрытый документ «Сборник аварий на атомных подводных лодках». В нем описана и авария на К-19.
Весь смысл трагизма этой аварии укладывается во фразу:
«Личный состав ошибся в оценках состояния аварийного реактора, приняв за истину показания электронных приборов давления и расхода воды на пульте управления атомной энергетической установки. В своих действиях руководствовался этой оценкой и предположением, что без охлаждения активной зоны может возникнуть неуправляемая реакция деления и произойдет ядерный взрыв. Чтобы предотвратить плавление активной зоны, с нее решили снять остаточное тепловыделение путем обеспечения постоянной протечки воды через реактор».
Ну, а о причине аварии сказано, что «в контуре первичного теплоносителя возникла течь по причине нарушения целостности металла одной из импульсных трубок расходомера. От этой трубки брался импульс и для электронного манометра, установленного на пульте управления ГЭУ. При течи импульсной трубки вышли из строя и показывающие приборы давления и расхода» (В.Бондарчук «К-19. Рождающая мифы», стр.7).
Заблудившись в показаниях 3-х приборов (два – названы выше, третий прибор измерения давления - в реакторном отсеке), руководствуясь ошибочным диагнозом аварии реактора – разрыв трубы 1-го контура, управленцы (один из них - Юрий Филин, идея его) и киповцы, предложили своим командирам – руководителям Ю.Н.Повстьеву и А,С.Козыреву, а те – командиру Н.В.Затееву, ошибочное решение локализации аварии – смонтировать нештатную систему проливки реактора.
Н.В.Затеев, считая причиной аварии – «разрыв первого контура», принял проект Ю.Филина с оценкой – «Блестящая идея» (дневник Н.В.Затеева, книга «К-19: события …», стр.57) и приказал БЧ-5 выполнить монтаж.
В 08 час – 08 час. 30 мин. спецтрюмные машинисты реакторного отсека завершили монтаж системы. При подачи холодной воды в раскаленный реактор произошло разрушение активной зоны, возник радиационный выброс, который убил исполнителей монтажа, ухудшил радиационную обстановку на лодке.
Слова Марии Поздняковаой о том, что « от трибунала командира спас академик Александров» - миф, созданный экипажем: известно иное.
«Замполит К-19 А.И. Шипов передал мне суть разговора академика А.П. Александрова с Затеевым, при котором он присутствовал. Анатолий Петрович сказал: «Если вы считаете, что необходимо было монтировать нештатную систему – то это ваше право. Но это было ненужным делом. Я гарантирую, что никакого взрыва реактора не было бы». Об этом разговоре с Александровым Затеев нигде не упоминает». (В.И.Бондарчук «К-19. Рождающая мифы», стр.112).
При аварии реактора – разрыве импульсной трубки диаметром 10 мм., необходимо и достаточно было включить насос «Системы подпитки» на подпитку – проливку аварийного реактора и принять меры по недопущению распространения радиации из реакторного отсека. И весь экипаж был бы жив и здоров!!!
По факту действий ответственных лиц экипажа, приведших к гибели 8-ми подводников, к судебной ответственности никто не привлекался. Почему? (Моя версия).
а). Разрыв импульсной трубки произошел не по вине экипажа К-19 (установила Правительственная комиссия).
б).Ответственные руководители экипажа (снизу вверх) при аварии реактора своими безграмотными действиями наказали себя радиацией, которая вывела их из строя:
1. Врио командир реакторного отсека М.В.Красичков получил лучевую болезнь 3 степени.
2.Командир дивизиона движения Ю.Н.Повстьев получил лучевую болезнь 4 степени, скончался – 23.07.1961.
3. Командир БЧ-5 А.С.Козырев получил лучевую болезнь 3 степени.
4. Помощник – старший помощник командира В.Н.Енин получил лучевую болезнь 2 степени.
5. Командир К-19 Н.В.Затеев получил лучевую болезнь 1 степени.
С момента госпитализации все ответственные лица экипажа, кроме Н.В.Затеева, – лежачие больные, которых медики и новейшие методы лечения возвратили к активной жизни спустя год.
Следственные органы прокуратуры СФ были в большом затруднении при поиске «стрелочника, который всегда виноват» или группы «стрелочников».
Спецтрюмных реакторного отсека, выполнивших монтаж, невозможно было посадить на скамью подсудимых: они - лежали в земле.
Ответственные офицеры - кандидаты на «стрелочника» были больны, первый – скончался, а коммунист и командир Н.В.Затеев был неподсудной персоной: он - номенклатура КПСС и ГК ВМФ.
Такова кратко историческая Правда аварии реактора и гибели 8-ми подводников.
В статье «Спасите наши души» автор использовала 3 мифа, созданные Н.В.Затеевым и экипажем.
Миф 1. Выход из строя антенны «Ива» (антенны главного передатчика) - причина утраты связи К-19 с берегом.
Однако, имеется вторая антенна «Штырь». Антенны «Ива» и «Штырь» у острова Ян - Майен – взаимозаменяемы, выход из строя одной антенны не влечет потерю связи (Примечание 1). Следовательно, утверждение - «выход из строя антенны «Ива» - причина утраты связи К-19 с берегом», является ложью.
В действительности, кроме антенны «Ива», вышел из строя и передатчик «Искра». Н.В.Затеев в статье не назвал истинную причину утраты связи К-19 с берегом – выход из строя передатчика «Искра».
Полная формулировка истинной причины утраты связи К-19 с берегом такова - передатчик «Искра» вышел из строя, а мощности передатчика «Тантал» было недостаточно перекрыть расстояние до берега в «Радиосети ближней связи».
Миф 2. Поход на Юг длительностью 10 часов обеспечил встречу К-19 и С-270.
У Марии Поздняковаой Н.В.Затеев решил: «К-19» начинает двигаться на юг,(где должны были быть позиции советских дизельных подлодок), а радист по запасному маломощному приемнику (так напечатано в АиФ) с радиусом действия около 50 миль передавать сигнал бедствия. Это длилось 10 часов….Как выяснилось, несколько советских субмарин, находящихся поблизости, слышали «К-19», но откликнулись только два командира – Жан Свербилов и Григорий Вассер».
Передача сигнала бедствия радистом К-19 - не зов лектора – любителя 3-х и 5-ти звездочек: «Лю-ди! А-у-у!!!».
А отклик командиров – не ответ: «А-у-у! Я – тута!»
На кораблях ВМФ: использование средств связи – компетенция и прерогатива командира корабля.
Отправляясь на Юг, командир Н.В.Затеев должен был приказать радисту: в какой радиосети использовать запасной маломощный передатчик «Тантал», в чей адрес передать сигнал бедствия.
Беда была в том, что единственная «Радиосеть взаимодействия подводных лодок», в которой была возможна двусторонняя связь К-19 и советских субмарин, не действовала (действует по указанию командования СФ).
Беда была и в том, что на Юге советских субмарин было более 30 единиц, но их позывные (радио имена) не были известны радистам К-19, а радистам советских субмарин не был известен позывной К-19, а без позывных - радиосвязь невозможна, возможно лишь - «А-у-у!».
Командир Н.В.Затеев не знал другой радиосети для передачи сигнала бедствия, потому на корабле в вопросе связи создалась безнадежная обстановка.
Командир БЧ-4(связи) так же не знал другой радиосети, но, понимая последствия воздействия радиации на экипаж, искал нештатный метод передачи сигнала SOS, чтобы выйти из тупиковой ситуации.
Напоминаю, что шли учения СФ. В них К-19 – ракетоносец вероятного противника, ему противодействуют дизельные ПЛ и надводные корабли СФ.
И вдруг – встреча в надводном положении двух ПЛ – «противников». То, что командир Н.В.Затеев жаждал встречи – понятно: на К-19 - авария реактора и кошмарная радиационная обстановка, потеря связи с берегом и утрата хода.
А что заставило командира С-270 всплыть и идти к К-19?
Командир С-270 Жан Свербилов рассказал: «Мои радисты приняли радио: «Имею аварию реактора. Личный состав переоблучён. Нуждаюсь в помощи. Широта 66 гр. северная, долгота 4 гр. «К-19». Собрав офицеров и старшин во второй отсек, я прочитал им шифровку и высказал свое мнение – наш долг идти на на помощь морякам – подводникам. Офицеры и старшины меня поддержали…Мы всплыли в надводное положение и полным ходом пошли к предполагаемому месту встречи….Часа через четыре обнаружили точку на горизонте….Ошвартовались мы к борту (К-19) в 14 часов». (Ж.Свербилов «ЧП, которого не было…», журнал «Звезда», № 3, 1991 год).
В беседе с флагманским связистом Кимом Батмановым, который спросил Ж.Свербилова: «Почему вышел без приказа из завесы?» Ж.Свербилов ответил: «Мы вышли из завесы, так как я решил, что это радио с ФКП…».
Радио, якобы переданное от имени ФКП, радист С-270 мог принять только в «Радиосети трансляции Узла связи СФ», но ФКП не знал об аварии на К-19, потому радио об аварии не могло исходить от ФКП.
Сигнал SOS: «Имею аварию реактора..» был передан радистом К-19 нестандартным способом в «Радиосети трансляции Узла связи СФ». Решение нашел и приказал применить командир БЧ-4 Р.Лермонтов, участие Н.В.Затеева – нулевое.
Сущность нестандартного способа передачи сигнала SOS:
а). использовать маломощный передатчик «Тантал» в качестве 2-го Узла связи СФ;
б). отказаться от позывного «К-19» и присвоить себе позывной Узла;
в). текст сигнала SOS передавать в зашифрованном виде;
г). радиограмму – шифровку передавать в адрес – «Всем подводным лодкам».
В первый сеанс передачи сигнал SOS был принят радистом С-270. Однако, Ж.Свербилов не откликнулся: его радист не передал квитанцию, потому радисты К-19 продолжали передачу сигнала SOS.
Фразы Ж.Свербилова – «Ошвартовались мы к борту (К-19) в 14 часов». и Н.В.Затеева – «Это длилось 10 часов» позволяют вычислить время, когда Н.В.Затеев принял решение - двигаться на юг: 14 час. – 10 час. = 4 часа. Чу – до!!!
Еще нет аварии реактора, монтажа системы проливки реактора, кошмара радиации и первых пораженных, а командир Н.В.Затеева принял решение - двигаться на юг.
Ловушку с «Чудом» Н.В.Затееву создал коллега Ж.Свербилов своим фактическим подходом к К-19 в 14 часов.
Следовательно, поход на Юг длился не 10 часов, а значительно меньше. Его можно вычислить, если из 14 час. – время швартовки С-270, вычесть 9 час. – время окончания аварийных работ и значительного роста радиации, подтолкнувшего Н.В.Затеева к походу на Юг; 14 час – 9 час = 5 час. Но и эта цифра – завышена.
Никто не хотел умирать, но уже были обреченные, никто не хотел увеличения их количества, потому поход на Юг был недолог и недалек. Вначале ход 10 узлов обеспечивала АЭУ левого борта на ГТЗА и винты обоих бортов, но, из – за угрозы облучения обслуживающего персонала, Н.В.Затеев был вынужден приказать заглушить реактор.
Затем ход 4 – 5 узлов обеспечивали дизель – генераторы на электродвигатели и винты, но, по той же причине, Н.В.Затеев приказал прекратить ход. Так закончился поход на Юг, С-270 подошла к К-19 в дрейфе.
Итог. Встреча подводных лодок К-19 и С-270 произошла благодаря решению командира С-270 Жана Свербилова и его экипажа «идти на на помощь».
Роль командира БЧ-4 К-19 Р.Лермонтова и радистов К-19 и С270 – посредническая (передача и прием информации).
Роль командира Н.В.Затеева – пассивный участник встречи: желание было, возможности не было.
Следовательно, миф – «Поход на Юг длительностью 10 часов обеспечил встречу К-19 и С-270» является вымыслом.
Миф 3. О ядерном взрыве и третьей мировой…
Миф в статье представлен текстом: «не стоит забывать, что «К-19» несла баллистические ракеты Р-13, оснащенные 1,4 – мегатонными боеголовками, каждая из которых могла бы разрушить часть большого города. Страшно представить, что могло произойти, если бы аварию на лодке не удалось взять под контроль. Да и сам день происшествия был символичным – 4 июля, День независимости США. В реалиях холодной войны американцы могли возомнить все что угодно. А если бы они решили ответить?...».
Марию Позднякову кто-то из эрудитов - консультантов статьи убедил, что аварийный атомный реактор, как трансформер, мог трансформироваться в ядерную бомбу, в день независимости супостата взорваться и вызвать детонацию ядерных боеголовок ракет Р-13 в виде атомного фейерверка – апокалипсиса у острова Ян–Майен, - всё из мира научной фантастики.
«В своей книге «Запас плавучести» Н.Г. Мормуль приводит мнение бывшего командира группы КИПиА ПЛА К-3, впоследствии начальника цикла по системам управления и защиты реактора в учебных центрах ВМФ в Обнинске, Палдиски и Сосновом Бору капитана 1 ранга Виталия Михайловича Дейкуна:
«С первых шагов практического освоения ЯЭУ широко распространилось мнение, что при возникновении каких-то аварийных условий ядерный реактор с его активной зоной может повести себя как атомная бомба. То есть мгновенное нарастание мощности в реакторе может привести к атомному взрыву.
Некоторое время такое мнение не опровергалось и не подтверждалось серьезными доказательствами даже в кругах, непосредственно причастных к созданию и освоению ядерных энергоустановок.
Правда, на одном из совещаний в период строительства и подготовки к испытаниям ЯЭУ первой советской АПЛ К-3 «отец» атомной энергетики академик А.П. Александров, адресуясь к офицерам первого дивизиона БЧ-5 и всем присутствующим, категорически заявил, что такое событие исключается, так как это невозможно по физико-техническим характеристикам такого типа реакторов.
Тепловой взрыв с соответствующими последствиями, конечно, не исключается, как и на любой теплогенерирующей установке при нарушении баланса тепловыделения и теплосъема.
После катастрофической аварии ЯЭУ на АПЛ К-19 в инструкции по эксплуатации ЯЭУ были официально внесены изменения, категорически отвергающие возможность ядерного взрыва, и определены конкретные действия по предотвращению теплового взрыва».
Если Александров категорически отвергал возможность ядерного взрыва на реакторах первого поколения еще до аварии на К-19, а после аварии эта категоричность была оформлена документально в инструкции по управлению ЯЭУ, то о какой мировой ядерной катастрофе можно говорить сейчас, после 50 лет эксплуатации лодочных реакторов? Разве что себя не уважать». (В.И.Боднарчук «К-19. Рождающая мифы», Севастополь: СНУЯЭиП, 2013, стр. 134 – 135).
Мне нечего добавить к изложенному: миф «О ядерном взрыве и третьей мировой…» - ложь.
12. И последнее: если у читателя возникнет мысль: «Командир БЧ-4 своими «Сюрпризами» тянет одеяло на себя».
Отвечаю: «Командир БЧ-4 и радисты Николай Корнюшкин, Юрий Питель и Виктор Шерпилов передали сигнал SOS нестандартным способом и вместе с экипажами С-270 и С-159 создали условия для спасения экипажа К-19.
Решение на эвакуацию экипажа с борта К-19 – зоны повышенной радиации принял командир Н.В.Затеев, ему, так считает экипаж, принадлежат лавровый венок и почетный титул Спасателя экипажа К-19».
Имея столь высокий титул, Н.В.Затееву, при жизни, не стоило создавать и подкладывать под память о себе бомбу замедленного действия в виде небылиц об удачном маневре, успешной передаче сигнала бедствия и мифов об аварии
Бомба взорвалась и уничтожила сомнительные деяния и мифы. Что осталось?!
Остался лишь подвиг спецтрюмных реакторного отсека, мальчишек - матросов Семена Пенькова, Николая Савкина, Валерия Харитонова и старшин Бориса Рыжикова, Юрия Ордочкина, Евгения Кашенкова. Они в экстремальных условиях выполнили ошибочный приказ командира Н.В.Затеева, смонтировали нештатную систему проливки реактора, которая их убила.
Они - в памяти близких и сослуживцев, в названиях школ и детских и юношеских отрядов, аналогичных Харитоновцам.
28.07.2016 г. Р.Лермонтов.
Примечания.
Примечание 1.
У норвежского о. Ян – Майен, где произошла авария реактора. на дистанции 1,5 тысяч миль от базы, антенны «Ива» и «Штырь» - взаимозаменяемы: К-19 находилась в зоне (на дистанции) устойчивой и надежной связи с ФКП, обеспеченной как антенной «Штырь», так и антенной «Ива».
Тому – пример: подводные лодки С-270 и С-159, подошедшие к К-19, имели надежную и устойчивую связь с Узлом связи СФ, при этом они использовали антенну «Штырь».
На предельных дистанциях связи, когда с антенной «Штырь» приемный сигнал слаб, еле слышим и его прием невозможен, для восстановления связи необходим переход на антенну «Ива», тактико-технические параметры которой выше.
Примечание 2.
«Радиосеть ближней связи» была предназначена для передачи донесений с К-19 и других ПЛ в адрес Узла связи СФ (Берег) в телеграфном (ТЛГ) режиме с использованием передатчика «Искра» при большой дистанции до Узла и – передатчика «Тантал» при небольшом удалении от Узла, радиосеть не обладала скрытностью.
Примечание 3.
Истинная дата аварии реактора на К-19 – 3-е июля 1961 года.
Дата - 3 июля 1961 года:
а). в СПРАВОЧНИКЕ С.А.Спирихина «Надводные корабли, суда и подводные лодки постройки завода № 402 - ФГУП ПО - Севмаш (1942-2005)», стр. 108 , (Северодвинск, 2007 г.);
б). в «Тактическом формуляре К-19» (раздел ЧП), архив музея ЦКБ «Рубин» (ЦКБ – проектант АПЛ К-19 проект 658), Санкт – Петербург.
в). из текста рапорта «Командиру в/ч 15030» (Приложение 1.) начальников дозиметрической и медицинской служб К-19 Н.Н.Вахромеева и В.А.Косач, доложивших радиационную обстановку в отсеках, сложившуюся ко времени – 04.V11.61г 00.30, следует, что авария реактора произошла ранее, т.е. – 3-го июля.
Однако, в письме Н.А.Черкашину и в воспоминаниях я назвал дату – 4 июля 1961 года, т.к., в то время ничем не мог подтвердить дату, чтобы не стать «белой вороной», воспоминания которой годны лишь для мусорной корзины.
Приложения.
Приложение 1.
Копия. Командиру в/ч 15030.
Рапорт.
Докладываем: что к настоящему времени 04.V11.61.г. 00 - 30 на ПЛ
имеется следующая радиационная обстановка:
Данные только по гамма - излучению.
1 отсек - 2 р/час.
2 отсек – 2,5 р/час.
3 отсек – 3 р/час.
4 отсек – 2 – 4 р/час.
5 отсек – от 5 до 50 р/час.
6 отсек – Все приборы зашкаливают.
7 отсек – Приборы зашкаливают.
8 отсек и пульт – 3 р/час.
9 отсек – 2 – 3 р/час.
10 отсек – 2 р/час.
Л/С только по по гамма – излучению с момента аварии получил по
предварительным подсчетам от 80 до 160 – 200 рентген.
Л/С 6, 8 и частично 7 отсеков получил около 200 рентген только
по гамма – излучению.
40 человек с признаками (слово неразборчиво) реакции.
Для спасения Л/C ПЛ необходимо принять меры по быстрейшему
его выведению.
Врио нач. службы «Д» ст. л – т п/п (Вахромеев)
Врио нач. службы «М» майор м/с п/п (Косач)
Александр Марков.
Там у пирсов полярных, где ныне
Из походов никто их не ждет,
Доживают свой век субмарины –
Наша гордость, наш атомный флот.
Люки крышками плотно заглушены,
Им не ведать теперь глубины,
Колыхаются мертвыми тушами
Мостодонты «холодной» войны.
Ту войну мы, считай, проиграли,
А ведь столько готовились к ней!
Сколько ж было затрачено стали,
Миллиардов добротных рублей!
Океанские бывшие «волки»,
Оглашен уже ваш проговор:
Всех порежут теперь на иголки,
А металл продадут за «бугор».
Им теперь – до последнего берега,
Где конец их безрадостный ждет…
Сомневаюся я, чтоб Америка
Так же резала быстро свой флот!
Помню я на ТВ ту картину,
Где России правительство США
Подарило резак-гильотину,
Чтоб разделка быстрее пошла…
Как же просто нас всех облапошить
И своим «знатокам» и чужим!
Будем хлопать сначала в ладоши,
А мозгами потом шевелим…
В круговерти жестоких авралов,
Катастроф и трагических дней
Больше стало у нас адмиралов,
Меньше стало самих кораблей.
Я отнюдь не лоббист и не «ястреб»,
Мысль о прошлом меня не гнетет,
Но, Россия – не Кипр и не Австрия,
Нам ли рушить свой собственный флот!
Извиняюсь, быть может за грубость,
Только дело тут вовсе не в ней,
Ведь на лодках прошла моя юность –
Жалко юности просто своей!
