> Погуляв по ссылке, предоставленной форуму Tanya, я наткнулся на фрагмент видеозаписи интервью, данного бывшим Министром Обороны Сергеевым корреспонденту ОРТ 21/08/2000 года. Закладку на ссылку я не сделал, файл лежит у меня на компе.
Наверно это была страничка http://www.armscontrol.ru/start/rus/archive/news0008.htm - там вообще много любопытных ссылок, а интересующая Вас помечена текстом "Интервью министра обороны маршала Сергеева в программе "Время" ОРТ, 21 августа, 2000 г. (видеозапись)". ASX-файл не такой уж большой, около двух мегабайт.
По всей видимости наиболее полный текст этого интервью (но чудовищно прилизанный противу Вашей стенограммы, а потому не такой достоверный) приведен здесь: http://www.nns.ru/interv/int2047.html (ниже, чтобы не получить по шапке от уважаемого kregl-а, прилагается копия).
Кстати, я бы очень понастаивал, чтобы уважаемый kregl все-таки выложил звуковой тракт этого интервью на общее обозрение, в нашу Копилку.
С уважением.
- - -
Интервью недели
СЕРГЕЕВ: МЫ НЕ ОТВЕРГЛИ НИ ОДНОЙ ПОСЫЛКИ ПОМОЩИ Интервью министра обороны России Игоря Сергеева программе "Вести" (ОРТ).
Игорь Дмитриевич, до сих пор поступает довольно противоречивая информация. Все-таки, каково состояние лодки сейчас? Все ли отсеки заполнены водой? Остаются ли какие-то шансы?
Сергеев: Я могу прокомментировать это таким образом, как это сделала комиссия после длительного обследования состояния лодки совместно с норвежскими специалистами, по тем материалам, которые получались, анализировались. Естественно, по каждому из них делались выводы по работе водолазов, и их мнений, и заключений. Комиссия сделала вывод о том, что после обнаружения в девятом отсеке затопления его, а именно девятый отсек, по мнению специалистов, был отсеком, в котором с большей вероятностью могли сохраниться моряки и были бы живы. Если девятый отсек был затоплен, то, естественно, и, наверное, будут продолжены работы и вскрыты восьмой отсек, но картина будет та же. Отсеки лодки, очевидно, затоплены все.
Если это не какая-то военная тайна, можно сказать, какое задание выполняла лодка в Баренцевом море? И как все это случилось?
Сергеев: Лодка выполняла задачу в рамках учения. Задачей ставилось провести пуск крылатой ракеты, затем в определенном районе обнаружить ордер кораблей и поразить главную его цель торпедным залпом. Выполнение первой задачи командир доложил. И к 18:00 должен был доложить о выполнении второй задачи. В 18:00 лодка на связь не вышла. Командующий Северным Флотом адмирал Попов послал на лодку приказ донести ее место и действия. По нормативным документам в течение четырех часов лодка должна была донести ответ. Этого не случилось, лодка на связь не вышла. Поэтому, начиная уже с 18 часов, командующий флотом принял меры по повышению сил поиска и спасения. Итак, работы начались 12 числа, после 18:00, когда лодка должна была выйти на связь. Уже отданы были предварительные распоряжения по повышению боевой готовности штабов, командных пунктов, и началу развертывания сил поиска. Уже 13 лодка была, как неопознана, обнаружено местонахождение, один субъект неопознанный и рядом с ним второй. Опознание произошло 13 числа в 18:40. И с этого момента начались непрерывные работы над объектом, принадлежность которого была уже определена - да, это наша лодка. Предпринимались объекты по спасательным работам экипажа лодки. И мы все время ссылались на фактор течения, которое достигало в отдельные моменты достигало 2 узлов, 1,5 узла. И поэтому как бы первопричиной неспособности снаряда закрепиться. А сейчас то уже ясно стало, что причиной была трещина. И попытки откачаться или присосаться никогда бы не имели успеха ни у нас, ни у другого какого-то спасательного аппарата, потому что принципы спасательного аппарата одни и те же, что у нас, у английского.
Игорь Дмитриевич, что за объект находился рядом с нашей лодкой, не стал ли он причиной этой катастрофы, как вы думаете?
Сергеев: Ну, мы не опознали его, поэтому говорить об этом сейчас нельзя. Но сам факт того, что и комиссия, и версии, имеющие наибольшую вероятность, говорит о том, что причиной аварии было столкновение. Причиной аварии. А то, что мы видим на дне подводной лодки, это уже следствие причины столкновения подводной лодки. Есть и иные версии причинности аварии. Но они имеют, по мнению комиссии, да и опытных моряков, меньшую вероятность.
Все-таки, вы более склонны к тому, что это было столкновение?
Сергеев: Да, я более склонен к тому, что это было столкновение с объектом, скорее всего, с подводным объектом, так как записи тех, которые непосредственно наблюдали и буи, непосредственно наблюдали и само образование на дне моря, высотой, равное высоте нашей подводной лодки. Это факт зафиксированный.
То есть, это, скорее всего, очень крупный объект?
Сергеев: Это был крупный объект, соизмеримый с подводной лодкой "Курск".
Какие-то очевидцы, буи, или что-то такое видели?
Сергеев: Кстати говоря, о происхождении буев. Они выстреливаются в случае аварии подводного объекта или лодки. Выстреливаются они с целью обозначения своего местонахождения или как способ передачи сигнала, донесений каких-то.
Это со спутником связано?
Сергеев: Очевидно, информация сбрасывается или на летательные объекты, или на низколетящие спутники. Мы, когда проявили опознание нашей подводной лодки, я поставил задачу еще раз обследовать второй объект. Были задействованы гидрографические судна, с более мощной аппаратурой, но этого объекта обнаружено не было.
Ушел.
Сергеев: Не было.
А кто, все-таки, видел эти буи?
Сергеев: Это видели вахтенные службы, конечно, по фамилиям там записано в вахтенном журнале и на тральщике, и на "Петре Великом". Ну, с высоты, он приглубленный буй. Приглубление составляло где-то 3-2,5 метра, плюс волны четырех бального волнения моря. Конечно, когда мы послали вельбот, для того, что бы снять информацию с этих буей, вельботы их не нашли. Погода испортилась резко, и найти их в этих условиях было невозможно. Была неудачная попытка, в основном из-за волнения моря.
Если это лодка, значит она тоже, по видимому, была изуродована?
Сергеев: Естественно.
Никто не признался?
Сергеев: Пока нет, пока нет. Я думаю, что на месте, при более тщательном исследовании мы что-то найдем обязательно, подтверждение или опровержение. Мы запросили, через своего представителя в НАТО, дать нам данные: был ли хоть один корабль в районе, где произошла катастрофа. Нам ответили, что нет, кораблей НАТО в этом районе не было. Правда, странным было добавление, но это уже было не в наш адрес, а, якобы, сказано там, при беседе: что если бы этот случай и имел бы место, то бы мы никогда этого не признали.
Было сообщение о двух взрывах. Это норвежские сейсмологические службы зафиксировали. А наши службы что-нибудь зафиксировали взрывы?
Сергеев: Да, наши службы так же фиксировали, и "Петр Великий", и подводная лодка. Другое дело, что зафиксирован еще один, третий, в 11 часов 44 минуты, это зафиксировала наша подводная лодка.
Что это может быть?
Сергеев: Необходимо дальнейшее расследование и исследование.
Игорь Дмитриевич, а когда было доложено о происшедшем президенту? И в момент доклада все ли понимали военные, что действительно произошла такая катастрофа?
Сергеев: Вы знаете, я получил доклад от дежурного генерала центрального командного пункта в 00:30.
Это уже 13 число?
Сергеев: Это с субботы на воскресенье. С этого момента я не уходил со связи. Все решения докладывались мне. Я их утверждал. Постоянно был информирован докладами нашего центрального командного пункта и командного пункта Военно-Морского флота. О мерах, принимаемых, а, самое главное, как только лодке в 18 часов было присвоено наименование аварийной, и был запущен в действие план действия и спасения, мне, главное было, что бы он выполнялся в полном объеме и своевременно. По докладам о реализации этого плана я понимал, что все события по развитию поиска и спасения выполняются в строгом соответствии с планом. Более того, результаты, которые были получены и по нахождению, и по опознанию лодки в 18 часов 55 минут воскресенья говорили о том, что они эффективно выполняются. В 7:00 я со своего рабочего места доложил президенту о невыхода лодки на связь, и ее нахождении.
Какова реакция президента была?
Сергеев: Президент с этого момента неоднократно выходил и на меня, и на главнокомандующего Военно-Морского флота. Я докладывал ему не реже двух раз в сутки. Он постоянно спрашивал меня: все ли сделано, что необходимо еще сделать? По нашей оценке реализация плана проходила в полном объеме, в установленном сроке, и с сокращением сроков. И мы на тот момент считали, что никаких дополнительных ни команд, ни дополнительных действий не требуется, потому что задействовано было все, что находилось в распоряжении командования Северного флота. Да, еще президент спросил меня: "есть ли необходимость моего прибытия?". Откровенно говоря, я сказал президенту, что "Уважаемый Владимир Владимирович, я считаю, лично, что твердое управление, которое организовано, успешное развертывание сил поиска, сокращенные сроки нахождения объекта и его опознание, на мой взгляд, ваше присутствие там, сейчас - такой необходимости нет". Я и до сих пор, и сегодня считаю, что мой совет был правильным.
Игорь Дмитриевич, вот вы говорили, что очень много было погружений. А почему, все-таки, не воспользовались сразу иностранной помощью, они ведь сразу предложили?
Сергеев: Иностранная помощь. 16 числа это зафиксировано все, первое обращение и прием немедленно главкомом Военно-Морского флота. Я даже откровенно скажу, я, может быть, принял решение не правомочное, а был обязан вначале запросить у президента. Когда мне позвонил Владимир Иванович Куроедов и сказал, что вот нужно принять политическое решение, имея в виду принять помощь, предлагаемую многими, но наиболее, конечно, на наш взгляд, эффективная помощь могла быть оказана именно англичанами, имея в виду аппарат РЛ-5, и норвежцами, которые имели не только специальное оборудование глубоководных работ, но и большой опыт таких работ. И мы немедленно откликнулись, не отвергнув никакую другую помощь, ни от министра оборы Колина, ни от министра обороны Франции Ришара, ни от министра обороны Италии, Германии - не отвергали помощь, но нам нужно было сосредоточить все усилия на спасении экипажа, все остальное у нас в той или иной мере было, барокамеры, медперсонал, лекарства. Но мы не отвергли ни одной посылки помощи, имея в виду, что она может в определенных моментах развития ситуации понадобится, и тогда бы мы попросили эту помощь. Поэтому я могу с уверенностью сказать, что никакого промедления с принятием решения, потом я доложил это президенту, он, конечно, одобрил это решение, не было, да и не могло быть. То, что нас обвиняют в хранении - это все, конечно, для нас тяжело переносить, особенно, когда этого не было.
Игорь Дмитриевич, а вот скажите, неужели на нашем Северном флоте нет таких специалистов, как у норвежцев? Водолазов-глубоководников?
Сергеев: Есть отличные специалисты, водолазы-глубоководники, но нет снаряжения, которое обеспечивает работу этих глубоководников. Знаете, раньше такие суда назывались "эпроновскими судами". Есть на Черноморском флоте, есть на Тихоокеанском флоте, есть на Балтийском флоте, но их состояние плачевное. На Балтийском флоте есть катамаран, который обеспечивает глубоководные работы, который родился аж в 38 году, как и я, понимаете. Это все следствие того, что страну нашу уже в течение нескольких лет разворовывают и раздевают, а вооруженные силы финансируются даже от утвержденных бюджетом средств менее, чем на 50%. Вот где все причины.
Игорь Дмитриевич, вы выясняли, все-таки, был акустический контакт, стуки, о которых говорят?
Сергеев: Да.
И вопрос, который волнует многих, все-таки, если допустить невероятно, что можно было спасти хоть кого-то из экипажа?
Сергеев: Вы знаете, стуки были и тринадцатого числа. Была составлена специальная фонограмма, на которую мы получили короткую: СОС, ВОДА. Это уже была оценка состояния людей, которые еще были живы, и находились в отсеках, очевидно в отсеки уже поступала вода.
Когда эти стуки прекратились? Число?
Сергеев: Ну, практически, после 14.
Каковы будут выводы, и какова будет помощь семьям погибших? Выводы, я имею в виду, со стороны военных. И помощь, от кого она пойдет?
Сергеев: Вы знаете, назначена комиссия уже. Им предстоит проделать долгий путь от скрупулезного изучения всех документов, свидетельств. Только на основании этого глубокого проникновения в суть отдаваемых распоряжений, команд, конечно, с учетом всех факторов, которые на данный момент имели место, определить правильность, взвешенность решений, в том числе и обученность людей исполнять команды. Поэтому здесь еще долгий путь для этой работы. Не исключено, что делались какие-то ошибки. Но, как мне кажется, еще в горячке принципиальных ошибок не было сделано. Но, повторяю, для этого надо подняться над эмоциями, и хладнокровно, и скрупулезно расследовать все принятия решений, исполнение решений. Это комиссия сделает, в этом я не сомневаюсь, как бы тяжелы последствия не были. Слишком дорогая цена. А что касается помощи. С первых же дней были направлены офицеры, лучшие офицеры, и воспитательных структур, и медперсонала, открыты горячие линии. Мы все делали для того, что бы ответить на интересующие вопросы, и облегчить страдания людей.
Игорь Дмитриевич, что теперь будет с лодками, аналогичными "Курску"? Будут ли они выходить в море или пока не разберется комиссия?
Сергеев: Ну, я думаю, однозначно, что пока не выясним причины этой катастрофы, лодки ну будут выходить в море. Эта работа будет организована, уверен, она и сейчас уже идет. Но с высокой вероятностью установления причин, и с возможностью нахождения этих предпосылок на лодках этого класса - ни одна лодка в море пока не выйдет. Но это, наверное, естественно и логично. В конце хочу сказать, что вся страна, прежде всего мы, которые несем всю полноту ответственности, как бы то ни было, за все случившееся, скорбим вместе с близкими. Никогда не забудем того, что моряки сделали все возможное и невозможное. Но обстоятельства, и сила этих обстоятельств не позволили им воспользоваться теми средствами, которые предназначены для спасения. Память о них сохранится у каждого, и в сердцах, и в истории Российского флота.
