Пока на заводе и в Военном представительстве оставались энтузиасты - Резчик, Колядин, Гинзбург, Барыбин и другие - работа с торпедой 53-65К продолжалась. Направление работы - повышение коэффициента полезного действия. Доработав турбину по четырем позициям, Д. Гинзбург получил прирост мощности в 100 лошадиных сил при тех же расходах энергокомпонентов. Отличный результат: это увеличение мощности турбины на 25%. Не давалось техническое решение проблемы использования 20% «мертвого» запаса кислорода. Но и эта задача оказалась разрешимой: один сообразительный флотский торпедист подсказал Гинзбургу простое и красивое техническое решение этой проблемы. В итоге оказалось возможным увеличение энергоресурсов торпеды примерно на 40%. Торпеда созрела для серьезной модернизации в плане увеличения скорости и дальности хода в наилучшем их сочетании для получения максимальной эффективной дистанции стрельбы. Но время противокорабельных торпед, так же как и противолодочных, прошло. Наступило время торпед, универсальных по целям. С такими торпедами становятся возможными многоторпедные залпы по груп¬повым надводным целям с больших дистанций: существенное увеличение боевых возможностей подводных лодок.
Руководитель Военного представительства Петр Колядин решил изучить возможность разработки универсальной торпеды на основе торпеды 53-65К. Теоретическое решение задачи обеспечения работы турбины в условиях большого противодавления (на глубинах до 600 метров - на такие глубины хода проектировались подводные лодки вероятных противников) существовало. Скорость торпеды на глубинах порядка 600 метров снижалась, но до приемлемого уровня На больших - порядка 800 - 1000 метров была - по расчетам - уже недостаточной. Наработки по этой проблеме были у филиала «Гидроприбора». Нужно было реализовать теорети¬ческое решение в условиях завода, отработать на специальном стенде. Тогда можно будет, как и в случае с торпедой 53-65К, выйти в УПВ с предложением еще раз. Взять торпеду УГСТ, вынуть из нее экзотическую энергосиловую, ни в какую не желающую работать, установку и заменить ее сравнительно простой кислородной. А все то положительное, что наработано в УГСТ, реализуется. Технические характеристики будут немного ниже, чем обещанные в УГСТ, но они будут. Смысл в этом был, несмотря на то, что универсальная по целям торпеда уже была разработана - это УСЭТ-80 - и потихоньку налаживалось ее производство. Потихоньку - потому, что быстро не могло получиться в принципе: для изготовления торпед в большом количестве - до 2000 в год - нужно еще построить специальный завод для производства батарей. А это когда еще будет. Да и торпеда получилась невероятно дорогой. Батареи первых торпед содержали полтонны серебра каждая. Впрочем, для Главка это - красота, кто понимает! Система оплаты работы заводов была следующей: на все составные части торпеды, получаемые по кооперации от заводов-смежников, головной завод автоматически «накручивал» 20% их стоимости в свою пользу. Идеальный вариант: самому не делать ничего, а только соединить все полученное воедино. Да проверить в сборе - и 20% стоимости ваши! Ведь на одной только батарее торпеды УСЭТ-80 одним росчерком пера «накручивается» 20% ее стоимости. А стоит батарея примерно в два раза больше, чем содержащееся в ней серебро. Выгрузил из вагона присланную батарею - и стоимость 200 кг серебра твоя! Чем товар дороже, тем он лучше! Для Главка, естественно. А если товар и не лучше, так все равно надо сделать его дороже! И делали. Запросто! Завод в Алма-Ате изготавливал контейнеры для торпед. Стоили две тысячи рублей штука. Так начальник 4-го Главка прекратил производство контейнеров в Алма-Ате и организовал их производство в городе Петропавловске-Казахстском. И впаривал их Военно-морскому флоту (УПВ) уже по пять тысяч рублей И УПВ платило! Не свои же. Государственные.
4 пустых металлических чехла стоили дороже, чем сложнейшее техническое изделие: торпеда!
В те времена лозунги типа «Экономика должна быть экономной» были в ходу, но действовали в пределах партийных собраний. Конец собранию - лозунги забыты.
Совсем другое дело Машиностроительный завод имени С. М. Кирова! 3:4 стоимости торпеды завод делает сам и тут уж никаких «накруток». Производительность завода огромна и новых заводов строить не нужно. Потому торпеды завода были дешевыми и более, чем в достаточном количестве. Для УПВ - никаких проблем с обеспечением флота торпедами.
Для того, чтобы попытаться решить на практике проблему обеспечения работы турбины на большой (до 6оо метров) глубине, Петр Колядин пригласил на работу в Военное представительство опытного турбиниста Анатолия Борисовича Шубина, преподавателя Политехнического института, ранее работавшего на заводе. Анатолий Борисович выполнил теоретические расчеты, из которых следовало: нужен двухступенчатый компрессор для отсоса отработавшего на лопатках турбины парогаза за борт торпеды. Торпедный завод умеет делать торпеды, но не умеет делать компрессоры. Но, «надо, Федя»! И завод делает первую ступень компрессора самостоятельно. Грубовато: такое уж у них станочное оборудование. На тормозной стенд его! И получили результат лучше ожидаемого. Влажный парогаз хорошо уплотнял зазоры недостаточно точно обработанных поверхностей деталей компрессора. Воодушевленные успехом, заказали вторую ступень компрессора на авиационном заводе в Казани: у тех станочное оборудование по точности изготовления и чистоте обработки классом выше.
Анатолий Шубин и заместитель начальника ОТК Борис Зеленцов довели испытания энергосиловой установки до логического конца: получили положительный результат. Представили отчет двум институтам и в УПВ ВМФ: может быть разработана универсальная по целям торпеда на дешевой энергетике, хотя и с несколько меньшими техническими характеристиками, чем обещанные у УГСТ.
Военный институт дал положительное заключение. На этом все и закончилось.
Оба института все еще возились со своей УГСТ: как же, уже один раз прошла половину дистанции, скоро будет бегать, как угорелая.
Еще в 1974 году умер решительный директор завода Резчик Петр Харитонович, один из отцов-основателей торпеды 53-65К.
В 1984-ом году в УПВ уже не стало мудрого, как змей, Акопова. Он уволился в запас. Последователи Акопова унаследовали его кресло и проблемы, но не его мудрость и опыт. Опыт приобретается с годами, а мудрость - качество врожденное.
В 1985-ом году Петр Колядин для прохождения дальней¬шей службы убыл в Ленинград
Триумвират: Резчик, Акопов, Колядин распался. Еще раз утереть нос двум институтам стало некому. Руководство УПВ осталось равнодушным к заключению института по результатам работы завода. Правда, институт и сам не проявил в этом деле настойчивости: универсальная торпеда уже есть. Руководству Торпедного управления института нет дела до того, что торпед УСЭТ-80 «на всю Россию - две бутылочки» и стоят они баснословно дорого.
А счастье было вполне возможно. Торпеда обещала быть с техническими характеристиками, не меньшими, чем УСЭТ-80, в шесть-семь раз дешевле, чем УСЭТ-80, не нужно строить завода по производству батарей, а производительность завода в Алма-Ате достаточна для того, чтобы в короткий срок вооружить флот.
Такая торпеда - что может быть лучше для УПВ? Такая торпеда - что может быть хуже для Главка? На чем накручивать деньги?
Петр Колядин доложил результаты работы С. А. Бутову. Бутов - не Акопов. По профессиональному происхождению не торпедист, а тральщик. Идею не воспринял. Во всяком случае, так, чтобы уцепиться за нее, как в свое время Акопов уцепился за предложение группы конструкторов завода и «вытянул» вопрос с торпедой 53-65К. Бутов, чувствуя неловкость ситуации - звание Лауреата получил он, хотя работал по теме Петр Колядин - воспользовался случаем воодушевить Колядина:
- Следующая Госпремия - твоя! Сделаешь «Магот» (так называлась эта тема) - и ты Лауреат!
Как становятся Лауреатами мы уже проходили.
И тут началась такая «перестройка», а позже и контр¬революция, что только держись.
