Смогут ли российская армия и флот отразить воз¬душное нападение, которому подвергся Ирак? Суще¬ствует достаточно расхожее мнение: во многом виновны технически отсталые системы и средства ПВО Сад дама Хусейна. Утверждают, что, например, поставка 1999 г. нескольких полковых комплектов ЗРС С-300 на Балканы позволила бы Югославии осуществить эф¬фективное противодействие авиации США и НАТО. Однако на практике произошло бы, вероятно, совершенно обратное — боевая эффективность югослав¬ской ПВО возросла бы незначительно (речь пошла бы всего о нескольких процентах), и доброе имя С-300 оказалось бы навсегда дискредитировано. Не сыграли бы никакой особой роли зенитные ракетные системы подобного типа и в марте - апреле 2003 г. в Ираке.
Почему? Ответ достаточно прост - опора в отра¬жении удара воздушного противника только на систе¬му ПВО (оборонительный компонент) не способна се¬годня уберечь страну от современных средств нападе¬ния. Обладающий ими гипотетический неприятель, пользуясь превосходством в дальности действия сво¬его вооружения, «ослепив» разнообразными помехами радиоэлектронные средства противоборствующей сто¬роны, будет практически безнаказанно наносить уда¬ры по войскам, силам, административно-политиче¬ским центрам и объектам военно-промышленного комплекса.
Однако ситуация резко изменится, если, скажем, командные пункты, аэродромы, склады с авиацион¬ными средствами поражения, авианосцы и другие корабли нападающей стороны окажутся под систе¬матическим огневым прессингом обороняющегося. Эффективность действия военно-воздушных сил и крылатых ракет в этом случае сразу значительно сни¬зится. Но на пути организационной и технической реализации этой достаточно простой мысли в Воору¬женных силах России слишком много препятствий.
Пока непонятно даже, кто будет организовывать подобного рода противодействие. В рамках военного округа осуществлять этот замысел представляется от¬кровенно бессмысленным, поскольку сегодня ВО - отнюдь не оперативно-стратегическая формация, а ад¬министративно-хозяйственная. Помимо всего проче¬го, часть сил и средств (флот и дальняя авиация) фрон¬ту попросту не подчинена, и он не имеет никаких воз¬можностей управлять этими соединениями и частями в боевой обстановке. Российский фронтовой команд¬ный пункт и теперь выглядит как контора с письмен¬ными столами и телефонами. Он так убог по сравне¬нию с оснащением, скажем, объединенного команд¬ного пункта ОЦК ВС США, что при виде этой чудовищной разницы невозможно не испытать чувст¬во сильнейшей досады. Отечественный КП мало изме¬нился со времени Брусиловского прорыва 1916 г.
Ранее существовавшие в ВС СССР главные коман¬дования стратегических направлений, которые теоре¬тически были способны решить подобную задачу, пре¬кратили свое существование. Однако и тогда управле¬ние войсками и силами осуществлялось по большей части боевыми приказами, директивами и распоряже¬ниями, что в современной войне вовсе не исключает¬ся, но по степени оперативности доведения задач до подчиненных в быстро меняющейся обстановке при¬годно лишь для вооруженного противоборства позав¬черашнего дня.
Самое печальное: в ВС РФ не существует матери¬альной основы для адекватного оперативного (опера¬тивно-стратегического) командования на ТВД (в ре¬гионе) - практически отсутствует современная система управления, имеющая в своей основе автоматизиро¬ванные командные пункты, космическую систему разведки, функционирующую в реальном масштабе вре¬мени, разветвленную сеть связи, работоспособную космическую радионавигационную систему.
Немногие имеющиеся ударные силы в Вооружен¬ных силах России распределены между ведомствами, взаимодействие между ними организовано разве что на картах, дальнобойного вооружения в высокоточном исполнении практически нет.
