У меня в подчинении (по должности и по сроку службы) было два хохлоукра, старший - типичный такой, хозяйственный и степенный, в последние мои полгода службы был отправлен на должность гарсуньщика к мичманам, и младший, с Винницы, здоровяк-спортсмен-каратист-раздолбай (но меня побаивался и уважал). Сценка в центральном посту перед отбоем : сидят несколько кустов, молодняк "чикает" яичницу, принесенную старшим хохлом из гарсунки, пожаренную из купленных старослужащими в местном чепке яиц (весной 90-го у нас было 6 старослуж. кустов, по очереди покупали 20-30 яиц, денежки водились после боевой). Старослужащие дегустируют свежую бражку, приготовленную признанным на Винике бражкогоном - кустом Кошей. Постепенно все начинают говорить все громче и одновременно. Хохлоукры переходят на свою ридну мову которая, надо признать, звучит красиво. И ни слова матом. Тут я вспоминаю заветы Цитруса (нашего древнего годка) и говорю : "Так, а чтобы при нас тут по русски говорили". Хохлы в полной тишине после секундной паузы переходят на русский, состоящий в основном из мата. Народ слушает это и вскоре начинает ржать. Все ржем минут пять потом кто-то спрашивает - "Как же мы дома-то говорить будет ? Без мата и флотских словечек ?"