Извините, - не удержался, захотелось поделиться о том, что увидел в паутине. Захватывает. :-)
Академик Черток о нашей космонавтике
"Черток Борис Евсеевич- последний из "зубров" отечественной космонавтики, работавших в команде Королева. Каждое выступление его — как памятник той эпохе и тем людям, и одновременно откровенный взгляд на то, что сегодня собой представляет наша космонавтика и страна в целом.
Под катом вступительное слово Бориса Евсеевича на пленарном заседании XXXIV академических чтений по космонавтике, посвященных памяти С.П. Королёва и других выдающихся отечественных учёных – пионеров освоения космического пространства.
--------------------------------------------
Я хочу начать с того, чтобы поблагодарить еще раз руководство МГТУ имени Баумана за предоставление нам достаточно комфортных условий для нашей работы. Мы обязаны прилагать усилия, используя в интересах космонавтики весь авторитет МГТУ, для того, чтобы привлечь как можно больше новых молодых творческих активных наших людей к деятельности в области космонавтики.
Кстати, начну с того, что есть такая организация ВЦИОМ, которая интересуется нашим общественным мнением и что мы думаем по всякого рода проблемам. ВЦИОМ задал вопрос гражданам России – кого они считают самым главным выразителем духа России, характеризующим нашу страну. Ответ был подавляющим большинством – Юрий Алексеевич Гагарин. Это очень показательно.
На наших XXXIV чтениях нам предстоит заслушать и обсудить очень широкий и разнообразный, я бы сказал, сверхобширный круг вопросов истории и современного состояния ракетной техники и космонавтики, прежде всего – российской.
Прошедший год подтвердил, что российский оборонно-промышленный комплекс все-таки способен на создание самых современных технологически сложных систем. Этот комплекс был и остается сегодня реальной производственной базой для прогресса нашей космонавтики. В то же время сохраняется, к великому сожалению, большое тормозящее действие такой реальной силы как олигархо-чиновничий класс, для которого основной целью является, конечно, не космонавтика и не ее успехи, и не успехи в области других современных технологических достижений, а личное сверхобогащение. Для сохранения России в числе ведущих космических держав необходимы, мне кажется, новые позиции не только технологические, научные, но и политические.
Наша промышленность и сельское хозяйство пострадали от мирового кризиса значительно больше, чем другие передовые государства. В этом смысле очень показательный совершенно уникальный исторический подвиг великого коммунистического Китая. Достижения Китая очень не любят упоминать наши многочисленные политологи. Да, там действительно жёсткий авторитарный режим. Кстати, стоит вспомнить, что ракета Р-7, 50-летие принятия на вооружение которой мы отмечали 20 января этого года, и вся наша мощная ракетно-космическая промышленность тоже создавались в условиях авторитарного государственного режима. У нас сегодня в этом смысле полная свобода для не только экономических успехов и достижений, но, как вы знаете и чувствуете сами, и для экономического криминала.
20 января председатель Правительства РФ Владимир Путин поздравил ветеранов и работников ракетной отрасли с 50-летием принятия на вооружение первой стратегической межконтинентальной ракеты Р-7.
Модификация этой ракеты под индексом «Союз-У» является до сих пор самым надежным космическим носителем. Но этот замечательный российский носитель сейчас, как выяснилось, в результате рыночного произвола и рыночной свободы лишился одного из своих отечественных компонентов – перекиси водорода, которая является рабочим телом для турбонасосных агрегатов его двигателей, и теперь надо покупать ее за рубежом. 50 лет назад трудно было себе это представить. Ну, вот 80 лет назад меня не приняли в это самое замечательное МВТУ по той причине, что я не имел рабочего стажа, а социальное происхождение не было чисто пролетарским. Однако надо сказать «спасибо» тогдашней приемной комиссии, которая предложила мне три года поработать. Из меня получился более или менее за это время и чуть дальше активный строитель нового общества, в котором пролетариат, крестьянство, научная интеллигенция не были, в конце концов, антагонистами, а работали совместно.
В современной России погиб, исчез такой класс, как трудящееся крестьянство. В результате нормальный обед, скажем, в Москве – это проверяли – в два раза дороже, чем в Берлине или в Нью-Йорке. Зато пуск чужого зарубежного спутника на наших надежных российских носителях типа «Союз» или «Протон» в полтора раза дешевле, чем на американских. Поэтому наша космонавтика загружена пусками зарубежный космических аппаратов значительно в большей степени, чем пусками своих отечественных.
Но выстояла наша космонавтика, несмотря ни на кризис, ни на прочие беды, которые свалились на нашу страну. У нас появились новые, ранее не ведомые, проблемы. Скажем, найти квалифицированного рабочего для работы на современных станках для наших заводов ракетно-космической отрасли труднее, чем после войны, когда погибли миллионы квалифицированных в силе находящихся молодых людей.
Кстати о миллионах. По разным источникам – точной статистики никто так и не приводит – за последние 20 лет из России мигрировали свыше 2 млн вполне трудоспособных специалистов. Не всем сладко на чужбине, но, к сожалению, они не возвращаются. В Москве на Садовом кольце у американского посольства с утра стоит очередь за получением виз в Америку. Аналогичной очереди в Вашингтоне у нашего посольства нет.
Нашей космонавтике для прогресса необходимы не только собственные успехи, а оздоровление всей экономики страны. Наше машиностроение, станкостроение, авиация, автомобильная промышленность только пытаются встать с колен. Электронику, информационную технику Россия полностью покупает в Европе. А при ближайшем рассмотрении купленной техники оказывается, что почти все это сделано в Китае.
Наши квасные патриоты ворчат, что китайцы делают свои космические пилотируемые корабли, имитируя технологию наших «Союзов». Ну и что? Пусть имитируют, чёрт возьми, пусть сделают свои корабли – и сделают, наверное, в ближайшее время – может быть даже лучше, чем наши «Союзы». Наверное, лет через 15 их корабли будут превосходить, быть может, не только наши, но и американские. Лет через 20 американцы с японцами и европейцами и, может быть, даже с нашим участием все-таки прилетят на Луну. Ну, и ходят такие разговоры, что на Луне их будут ждать луноходы, на которых будет написано: «Сделано в Китае». Надо сказать, что коммунистический Китай, страна жёсткого авторитарного социально-политического режима делает исключительные успехи не только в космонавтике, но и во всех областях новых технологий. В стратегии развития, которое ведет сейчас руководство этой страны, четко выделена опора на науку, на экономику знаний, на массовое производство по самым современным технологиям в интересах всего народного хозяйства и в интересах народа, который живет не очень сладко.
В этих условиях наша космонавтика устояла и сегодня в мире еще значится в передовых, потому что создавалась она тоже во времена мобилизационной экономики и авторитарного социально-политического режима. Живут, работают – и успешно работают – научные и конструкторско-производственные предприятия, основанные Королёвым, Челомеем, Глушко, Янгелем, Исаевым, Макеевым, Пилюгиным, Барминым, Рязанским, Козловым, Решетневым, Надирадзе, Конопатовым, Семихатовым. Современная научная база нашей космонавтики создавалась под руководством Келдыша, Петровых, Тюрина. Она не застоялась и она готова и сегодня поддержать самые дерзкие проекты. Однако надо признать, что в последние годы российская космонавтика категорически отстала от американской и европейской, а теперь начинает отставать даже от индийской в части прямых фундаментальных научных исследований. У нас нет ни одного научного космического аппарата принадлежащего России. Десять лет никак не долетим до Фобоса. Последний научный аппарат «Коронас» чихал, чихал – то работал, то нет – сейчас как будто совсем кончил даже чихать.
Утешением могут быть обильные медико-биологические эксперименты на Международной космической станции. Повторяю, нет своих научных космических аппаратов. Но самое обидное, что они и не востребованы нашей властью. Для российских олигархов создаются самые роскошные, самые крупные в мире, и как говорят специалисты, самые дорогие в мире яхты. Каждая яхта по стоимости соизмерима с научным космическим аппаратом. У нас – яхты, у американцев – почти вся мировая космическая наука, распространяющаяся сегодня на самые отдаленные уголки нашей вселенной. Как сказал один из героев любимого нашими космонавтами фильма, за державу обидно!
Российская ракетно-космическая промышленность до сих пор очень тесно связана с бывшими братскими республиками. Наши знаменитые «Тополя-М», которыми мы гордимся, передвигаются на белорусских телегах. А для пилотируемых «Союзов» основную радиосистему нам поставляет до сих пор Украина, Черниговский радиозавод. И таких примеров можно много привести.
Наши космодромы Капустин Яр, Байконур и Плесецк в сумме по количеству пусков вывели Россию на первое место в мире. Если говорить, что пуски с Байконура – это тоже российские.
Надо отдать должное Ракетным войскам стратегического назначения и Космическим войскам. Они не только прикрывают страну, но и активно поддерживают российскую космонавтику.
Несмотря на проблемы, российская космонавтика остается до сих пор ведущей силой нашей экономики. Пока! После всех достижений науки – в последнее время, надо сказать, очень глубоких и интересных – вся мировая наука пришла к тому, что наша планета Земля, жизнь на ней, мы все, в том числи и сидящие в этом зале, человеки – это уникальное явление во всей обозримой Вселенной. На сотни тысяч световых лет нет ничего похожего на нашу планету. Поэтому при всех прочих проблемах задача нашей космонавтики и наших сегодняшних чтений в том, чтобы мы направили свои усилия на то, чтобы это уникальное творение природы сохранить для самых близких и для самых далеких потомков."
>Извините, - не удержался, захотелось поделиться о том, что увидел в паутине. Захватывает. :-)
Речь главы Apple — Стива Джобса перед выпускниками Cтэнфорда (2005)
Для меня большая честь быть с вами сегодня на вручении дипломов одного из самых лучших университетов мира. Я не оканчивал институтов. Сегодня я хочу рассказать вам три истории из моей жизни. И всё. Ничего грандиозного. Просто три истории…
Первая история – о соединении точек.
--------------------------------------------
Первая история – о соединении точек.
Я бросил Reed College после первых 6 месяцев обучения, но оставался там в качестве “гостя” ещё около 18 месяцев, пока наконец не ушёл. Почему же я бросил учёбу?
Всё началось ещё до моего рождения. Моя биологическая мать была молодой, незамужней аспиранткой и решила отдать меня на усыновление. Она настаивала на том, чтобы меня усыновили люди с высшим образованием, поэтому мне было суждено быть усыновлённым юристом и его женой. Правда, за минуту до того, как я вылез на свет, они решили, что хотят девочку. Поэтому им позвонили ночью и спросили: “Неожиданно родился мальчик. Вы хотите его?”. Они сказали: “Конечно”. Потом моя биологическая мать узнала, что моя приёмная мать – не выпускница колледжа, а мой отец никогда не был выпускником школы. Она отказалась подписать бумаги об усыновлении. И только несколько месяцев спустя всё же уступила, когда мои родители пообещали ей, что я обязательно пойду в колледж.
И 17 лет спустя я пошёл. Но я наивно выбрал колледж, который был почти таким же дорогим, как и Стэнфорд, и все накопления моих родителей были потрачены на подготовку к нему. Через шесть месяцев, я не видел смысла моего обучения. Я не знал, что я хочу делать в своей жизни, и не понимал, как колледж поможет мне это осознать. И вот, я просто тратил деньги родителей, которые они копили всю жизнь. Поэтому я решил бросить колледж и поверить, что всё будет хорошо. Я был поначалу напуган, но, оглядываясь сейчас назад, понимаю, что это было моим лучшим решением за всю жизнь. В ту минуту, когда я бросил колледж, я мог перестать говорить о том, что требуемые уроки мне не интересны и посещать те, которые казались интересными.
Не всё было так романтично. У меня не было комнаты в общаге, поэтому я спал на полу в комнатах друзей, я сдавал бутылки Колы по 5 центов, чтобы купить еду и ходил за 7 миль через весь город каждый воскресный вечер, чтобы раз в неделю нормально поесть в храме кришнаитов. Мне он нравился. И много из того, с чем я сталкивался, следуя своему любопытству и интуиции, оказалось позже бесценным.
Вот вам пример:
Reed College всегда предлагал лучшие уроки по каллиграфии. По всему кампусу каждый постер, каждая метка были написаны каллиграфическим почерком от руки. Так как я отчислился и не брал обычных уроков, я записался на уроки по каллиграфии. Я узнал о serif и sans serif, о разных отступах между комбинациями букв, о том, что делает прекрасную типографику прекрасной. Она была красивой, историчной, мастерски утонченной до такой степени, что наука этого не смогла бы понять.
Ничто из этого не казалось полезным для моей жизни. Но десять лет спустя, когда мы разрабатывали первый Макинтош, всё это пригодилось. И Мак стал первым компьютером с красивой типографикой. Если бы я не записался на тот курс в колледже, у Мака никогда бы не было несколько гарнитур и пропорциональных шрифтов. Ну а так как Windows просто сдули это с Мака, скорее всего, у персональных компьютеров вообще бы их не было. Если бы я не отчислился, я бы никогда не записался на тот курс каллиграфии, и у компьютеров не было бы такой изумительной типографики, как сейчас.
Конечно, нельзя было соединить все точки воедино тогда, когда я был в колледже. Но через десять лет всё стало очень, очень ясно.
Ещё раз: вы не можете соединить точки, смотря вперёд; вы можете соединить их, только оглядываясь в прошлое. Поэтому вам придётся довериться тем точкам, которые вы как-нибудь свяжете в будущем. Вам придётся на что-то положиться: на свой характер, судьбу, жизнь, карму – что угодно. Такой подход никогда не подводил меня, и он изменил мою жизнь.
Моя вторая история – о любви и потере.
Мне повезло – я нашёл то, что я люблю по жизни делать довольно рано. Woz и я основали Apple в гараже моих родителей, когда мне было 20. Мы усиленно трудились, и через десять лет Apple выросла из двух человек в гараже до $2–миллиардной компании с 4000 работников. Мы выпустили наше самое лучшее создание – Макинтош – годом раньше и мне только-только исполнилось 30. И потом меня уволили. Как вас могут уволить из компании, которую вы основали? Ну, по мере роста Apple мы нанимали талантливых людей, чтобы помогать мне управлять компанией и в первые пять лет всё шло хорошо. Но потом наше видение будущего стало расходиться, и мы, в конечном счёте, поссорились. Совет директоров перешёл на его сторону. Поэтому в 30 лет я был уволен. Причём публично. То, что было смыслом всей моей взрослой жизни, пропало.
Я не знал, чего делать несколько месяцев. Я чувствовал, что я подвёл прошлое поколение предпринимателей – что я уронил эстафетную палочку, когда мне её передавали. Я встречался с David Packard и Bob Noyce и пытался извиниться за то, что натворил. Это было публичным провалом и я даже думал о том, чтобы убежать куда подальше. Но что-то медленно стало проясняться во мне – я всё ещё любил то, что делал. Ход событий в Apple лишь слегка всё изменил. Я был отвергнут, но я любил. И, в конце концов, я решил начать всё сначала.
Тогда я этого не понимал, но оказалось, что увольнение с Apple было лучшим, что могло было произойти со мной. Бремя успешного человека сменилось легкомыслием начинающего, менее уверенного в чём-либо. Я освободился и вошёл в один из самых креативных периодов своей жизни.
В течение следующих пяти лет я основал компанию NeXT, другую компанию, названную, Pixar и влюбился в удивительную женщину, которая стала моей женой. Pixar создал самый первый компьютерный анимационный фильм, Toy Story, и является теперь самой успешной анимационной студией в мире. В ходе поразительных событий, Apple купила NeXT, я вернулся в Apple, и технология, разработанная в NeXT стала сердцем нынешнего возрождения Apple. А Laurene и я стали замечательной семьёй.
Я уверен, что ничего из этого не случилось бы, если бы меня не уволили из Apple. Лекарство было горьким, но пациенту оно помогло. Иногда жизнь бьёт вас по башке кирпичом. Не теряйте веры. Я убеждён, что единственная вещь, которая помогла мне продолжать дело, была то, что я любил своё дело. Вам надо найти то, что вы любите. И это так же верно для работы, как и для отношений. Ваша работа заполнит большую часть жизни и единственный способ быть полностью довольным – делать то, что по-вашему является великим делом. И единственный способ делать великие дела – любить то, что вы делаете. Если вы ещё не нашли своего дела, ищите. Не останавливайтесь. Как это бывает со всеми сердечными делами, вы узнаете, когда найдёте. И, как любые хорошие отношения, они становятся лучше и лучше с годами. Поэтому ищите, пока не найдёте. Не останавливайтесь.
Моя третья история – про смерть.
Когда мне было 17, я прочитал цитату – что-то вроде этого: “Если вы живёте каждый день так, как будто он последний, когда-нибудь вы окажетесь правы.” Цитата произвела на меня впечатление и с тех пор, уже 33 года, я смотрю в зеркало каждый день и спрашиваю себя: “Если бы сегодняшний день был последним в моей жизни, захотел ли бы я делать то, что собираюсь сделать сегодня?”. И как только ответом было “Нет” на протяжении нескольких дней подряд, я понимал, что надо что-то менять.
Память о том, что я скоро умру – самый важный инструмент, который помогает мне принимать сложные решения в моей жизни. Потому что всё остальное – чужое мнение, вся эта гордость, вся эта боязнь смущения или провала – все эти вещи падают пред лицом смерти, оставляя лишь то, что действительно важно. Память о смерти – лучший способ избежать мыслей о том, что у вам есть что терять. Вы уже голый. У вас больше нет причин не идти на зов своего сердца.
Около года назад мне поставили диагноз: рак. Мне пришёл скан в 7:30 утра и он ясно показывал опухоль в поджелудочной железе. Я даже не знал, что такое поджелудочная железа. Врачи сказали мне, что этот тип рака не излечим и что мне осталось жить не больше трёх-шести месяцев. Мой доктор посоветовал пойти домой и привести дела в порядок (что у врачей означает приготовиться к смерти). Это значит попытаться сказать своим детям то, что бы ты сказал за следующие 10 лет. Это значит убедиться в том, что всё благополучно устроено, так, чтобы твоей семье было насколько можно легко. Это значит попрощаться.
Я жил с этим диагнозом весь день. Позже вечером мне сделали биопсию – засунули в горло эндоскоп, пролезли через желудок и кишки, воткнули иголку в поджелудочную железу и взяли несколько клеток из опухоли. Я был в отключке, но моя жена, которая там была, сказала, что когда врачи посмотрели клетки под микроскопом, они стали кричать, потому что у меня оказалась очень редкая форма рака поджелудочной железы, которую можно вылечить операцией. Мне сделали операцию и теперь со мной всё в порядке.
Смерть тогда подошла ко мне ближе всего, и надеюсь, ближе всего за несколько следующих десятков лет. Пережив это, я теперь могу сказать следующее с большей уверенностью, чем тогда, когда смерть была полезной, но чисто выдуманной концепцией:
Никто не хочет умирать. Даже люди, которые хотят попасть на небеса не хотят умирать. И всё равно, смерть – пункт назначения для всех нас. Никто никогда не смог избежать её. Так и должно быть, потому что Смерть, наверное, самое лучше изобретение Жизни. Она – причина перемен. Она очищает старое, чтобы открыть дорогу новому. Сейчас новое – это вы, но когда-то (не очень-то и долго осталось) – вы станете старым и вас очистят. Простите за такой драматизм, но это правда.
Ваше время ограничено, поэтому не тратьте его на жизнь чей-то чужой жизнью. Не попадайте в ловушку догмы, которая говорит жить мыслями других людей. Не позволяйте шуму чужих мнений перебить ваш внутренний голос. И самое важное, имейте храбрость следовать своему сердцу и интуиции. Они каким-то образом уже знают то, кем вы хотите стать на самом деле. Всё остальное вторично.
Когда я был молод, я прочитал удивительную публикацию The Whole Earth Catalog (“Каталог всей Земли”), которая была одной из библий моего поколения. Её написал парень по имени Stewart Brand, живущий тут недалеко в Menlo Park. Это было в конце шестидесятых, до персональных компьютеров и настольных издательств, поэтому она была сделана с помощью пишущих машинок, ножниц и полароидов. Что-то вроде Google в бумажной форме, 35 лет до Google. Публикация была идеалистической и переполненной большими идеями.
Steward и его команда сделали несколько выпусков The Whole Earth Catalog и, в конце концов, издали финальный номер. Это было в середине 70–х и я был вашего возраста. На последней странице обложки была фотография дороги ранним утром, типа той, на которой вы, может быть, ловили машины, если любили приключения. Под ней были такие слова: “Оставайтесь голодными. Оставайтесь безрассудными”. Это было их прощальное послание. Оставайтесь голодными. Оставайтесь безрассудными. И я всегда желал себе этого. И теперь, когда вы заканчиваете институт и начинаете заново, я желаю этого вам.