Вот наконец-то нашел описание это случая у Михайловского
из книги "Рабочая глубина" :
Однако беда, как правило, одна не приходит. Этот «закон природы» проявился вскоре известием о том, что «подводный авианосец» «К-22», несущий боевую службу на Средиземном море, столкнулся с американским фрегатом «Водж». Пара недель напряженного ожидания возвращения злополучной лодки и, особенно, последующее расследование совершенно несуразной, «дикой» картины происшествия заставили отодвинуть на второй план предшествующие неприятности.
Поход «К-22» завершался, когда однажды, всплыв на очередной сеанс связи, командир капитан 1-го ранга Максимов неожиданно увидел в перископ идущий неподалеку малым ходом американский фрегат. А море как зеркало. Видимость великолепная. На небе ни облачка. Дистанция до корабля под звездно-полосатым флагом не более 20 кабельтовых.
Справедливо полагая себя обнаруженным, Максимов, вместо немедленного уклонения погружением, принял чудовищное по своей несуразности решение «выявить тактику адекватного реагирования» американца путем маневрирования в непосредственной близости от него с периодическим подвсплытием на перископную глубину и принялся выполнять задачу, совершенно не свойственную подводной лодке с крылатыми ракетами. При этом командир готовность № 1 не объявил, боевой информационный пост не развернул, о своем замысле в известность никого не поставил, единолично пользуясь перископом, маневрировал безрасчетно, на большой скорости, показывая над водой не только перископ, но и крышу ограждения рубки. Глаза Максимова, возбужденного азартом, светились нездоровым блеском.
Пораженная необычайным зрелищем команда «Воджа» высыпала на палубу. Матросы и офицеры показывали пальцами, щелкали затворами фотоаппаратов, обменивались впечатлениями. Командир фрегата спокойно стоял на мостике, не принимая мер к выходу из района опасного маневрирования неопознанной подводной лодки.
167
Около двух часов продолжался этот «цирк», пока при очередном заходе «К-22» не ударила носом, а затем и ограждением рубки в корму «Воджа», вдребезги разбив ему винт и погнув гребной вал. Фрегат потерял ход, а лодка, хоть и с повреждениями легкого корпуса, перископа и антенны телеуправления крылатыми ракетами, наконец-то ушла на глубину, оторвалась на безопасное расстояние и только затем донесла о случившемся.
Чувствовал я себя худо. Здесь не упущение в конструкции корабля, а «конструктивный недостаток командирского разума», за который лично я отвечаю головой. Сорокин, Мерзляков, Кочегаров, Герасимов, теперь вот Максимов — звенья одной цепочки. Последствия командирского идиотизма могут оказаться непредсказуемыми.
Тем не менее понимаю, что все это моя жизнь, от которой никуда не уйдешь. Видимо, потому на одной из полок кабинета, рядом с куском кораллового рифа карибской банки Хогуа, вскоре появился тщательно отполированный умельцами обломок гребного винта «Воджа», извлеченный из развороченного корпуса несчастной «К-22». А чуть позже разведка донесла, что американцы сняли с должности незадачливого командира своего фрегата.
Таким образом, сомнений в том, как следует решать судьбу Максимова, у меня не осталось. Не место ему среди командиров атомоходов. А ведь на берегу выглядел нормальным, спокойным, симпатичным человеком.
