На одной из встреч ветеранов-подводников услышал стихи, которые очень понравились. Мне кажется, что они особо близки теи, кто плавал на дизельных пл.К сожалению автор неизвестен, подозреваю, что это тот, кто их прочитал, но он отказываеьтся. А теперь сами стихи. В.Герасимов.
Не для исторической точности,
Не ради напыщенных фраз,
О людях особой прочности,
Будет этот рассказ.
Есть моряки, иль просто мореходы,
Их труд на море испокон веков,
Но есть еще особенной породы,
Особенная каста моряков.
Не из легенд жюль-верновских они явились,
Их воспитал уже двадцатый век
И домом стал для них не «Наутилус»,
А слишком тесный лодочный отсек.
Живут они одним законам подчинены,
Но нет для них священней ничего,
Чем верным быть особому закону,
Один за всех и все за одного.
Средь голых скал, в далеких гарнизонах,
Живут они одной большой семьей,
И даже звезд различье на погонах
Не разделяет их между собой.
Минуты жизни точны там и строги,
И постоянно в темноте ночей,
Срывают их учебные тревоги
От сна, уюта и семей.
В туман и шторм, по первому приказу,
Какою бы погода ни была,
Уходят лодки медленно из базы
Вершить свои подводные дела.
Вдали от баз, за много миль порою,
Плывут они среди морских дорог,
Деля по-братски койки меж собою,
Глоток воды и воздуха глоток.
Живут они, порой не умываясь,
Почти не видя солнечных лучей,
От тишины внезапно просыпаясь,
И сладко спят под грохот дизелей.
Там все в консервах, мясо, лук, салаты,
Картошка, хлеб, колбасы и рагу,
И даже воздух, словно хек в томате,
Хранится в банках в собственном соку.
Не встретить там парадного мундира,
Там вся команда, все там как один,
Все от матроса и до командира
Чернорабочие морских глубин.
Белье там разовое, десять дней и в тряпки,
И на постелях разовых там спят,
И только люди, ни в каком порядке
Износу никогда не подлежат.
Там солью пропиталась атмосфера,
Она вокруг до самых берегов,
Она на бледных лицах офицеров,
Она на потных спинах моряков.
И день, и ночь все тоже окруженье,
И день, и ночь все тот же вихрь труда,
Чреда бессчетных срочных погружений
И бесконечных всплытий череда.
Обидой злой там никого не ранят,
Разделят вместе радость светлых дней,
Еще пред смертью так никто не равен,
Как эти люди равны перед ней.
А, может будет кой-кому не ясно,
Какую пользу в том они нашли,
И почему тревоги и опасность,
Бытью спокойному на суше предпочли.
Понять не трудно тем, кто жгучей страстью
Однажды вспыхнул, чтоб всегда пылать,
И с той поры уже никто не властен
Себе судьбу другую выбирать.
А в них горит огонь особо яркий,
Он в каждой капли крови их течет,
Подводники, народ особой марки,
Подводники, особой прочности народ!
