А советские подлодки представляли угрозу для американцев?
Доброго времени суток.
Случайно наткнулся на спор в одном форуме где высказывались интересные предположения по структуре и организации борьбы с АУГ. Поскольку самому оценить достоверность информации тяжело прошу Вашей помощи.
С уважением Alex 1
"Максимка> А советские подлодки представляли угрозу для американцев?
Смотря какие и смотря каким американцам. Если речь о пр. 670 и 675 и их угрозе авианосцам, то - да, несомненно. Несмотря на явный статус камикадзе самих лодок, амеры были весьма озабочены этой угрозой. Даже нынче всем известный AGM-84 "Гарпун" изначально появился как средство поражения воздушными патрулями ПЛО АУГ всплывающих для нанесения ракетного удара АПЛ пр. 675, а достойных средств обнаружения и поражения этих лодок на до-пусковых дальностях у них тогда не было. 670-ки с их подводным пуском рисковали меньше, но рисковали все равно, ибо из-за небольшой дальности комплекса им самим приходилось вести АУГ своими техническими средствами - т.е. ЦУ они имели постоянно.
949е - практически однозначно нет. Они зависят от внешнего ЦУ и слаженной работы обеспечивающих сил из состава ПАД - противоавианосной дивизии. Если ЦУ не выдано или оно некорректно, все существование ПАД не имеет никакого смысла. А корректным и надежным ЦУ в реализации этой схемы не было никогда. Самым эффективным средством его обеспечения (можно смеяться) были не воздушные или космические системы, которые так и не заработали как положено, а банальнейший КНС - корабль непосредственного слежения или группа таких кораблей. Это мог быть и ЭМ, и СКР, и БПК, и даже обычный гидрограф. Соответственно, корабль находился в дистанции визуального наблюдения АУГ, и его ценность определялась навыками БЧ-4 по доставке этих вот ЦУ до береговых КП. Если амеры применяли средства радиопротиводействия, очень часто КНС становился бесполезным. Эффективнее работала группа КНС (ГКНС), когда визуально АУГ днем и ночью пас какой-нить СКР, а в дальности технического контакта за ним топал небольшой ОБК - РКР плюс пара БПК, в этом случае СКР мог выдавать ЦУ сразу на крейсер в сетях тактической связи, подавить которую сложнее, и уже крейсер был в состоянии своим залпом грохнуть флэттоп, так как сидящий на нем походный штаб этого ОБК в любом случае гораздо лучше знал место и действия АУГ, чем находящиеся хрен знает где штабы ПАД и соединений МРА - при условии, конечно, что крейсер стреляет первым, по-ковбойски, потому как налёт палубной авиагруппы даже одного АВ этому ОБК не пережить. Так как даже "авианосцы" 1143 почти все свои боевые службы провели именно в такой роли ракетных крейсеров с комплексом П-500 (причем были в этой роли заведомо хуже "чистых" РКР типа 1144/1164, т.к. привлекали слишком много внимания как супостата, так и "мировой общественности"), то именно этот метод уничтожения АУГ и следует признать наиболее действенным. Как видите, лодки здесь вообще не при чем.
Хотя, конечно, если допустить, что каким-то образом это правильное ЦУ всё-таки выдано, принято, а ПАД развернут на позиции без проблем, то если оценивать чисто ударный потенциал 949 - силища, конечно, колоссальная, и с таким ЦУ поражение авианосца в составе АУГ силами ПАД (из расчета - по одному АВ стреляют две лодки, 48 ракет) можно считать гарантированным. Более того, оно еще и красиво как будет Но это если сложится ЦУ, в формировании и выдаче которого сами лодки, как правило, не участвуют.
Тем не менее, реальную угрозу АУГ составляют обычные многоцелевые ПЛА, без учета их ракетных возможностей - лишь бы не сильно шумели на средних ходах. На учениях НАТО как новые, так и довольно пожилые дизелюхи таких стран, как Норвегия или Португалия, регулярно прорывают ПЛО АУГ и условно топят авианосцы обычными торпедами - они просто очень малошумны и их просто не замечают. Противоторпедная же устойчивость АВ сильно преувеличена. Так что ряд схем тактического применения лодок пр. 945, 945А, 671РТМ и 971, касающихся отслеживания АУГ и нанесения по ним именно торпедных ударов ("шквал" с ядерной башкой - это тоже торпедный, а не ракетный удар), тоже можно было бы признать весьма эффективными и сейчас - если бы в живых не остались только "звери" и подготовка их экипажей не оставляла бы желать много лучшего.
Видите, односложно ответить на Ваш вопрос не получается никак
ВЕЛИКАЯ КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА
Игорь ЛОСЕВ,
Месяц назад состоялась конференция украинских и российских политологов. Как всегда, россияне подробно рассказали украинцам, как им следует вести дела в Украине, “обсосали” все внутренние конфликты в политической жизни украинских соседей, углубились во все проблемы, немножко поугрожали “нелюбовью” Москвы, если украинцы что-то будут делать “не так”. В общем, вели себя в своем обычном стиле. Украинцы же, хорошо зная нравы этой публики, как и “красную цену” ей в базарный день, ухмыляясь в усы, сохраняли благопристойность. Все было очень чинно. Но благопристойность нарушил украинец Михаил Поживанов, бывший мэр Мариуполя, а ныне народный депутат Украины. Он сказал, обращаясь к российской делегации: “Вот мы с вами так подробно и детально обсудили весь комплекс внутренней политической жизни Украины. Неплохо было бы в таком же составе собраться и поговорить о внутриполитических проблемах России, например, о Чечне”. Российские коллеги, с присущим им высокомерием, ехидно отпарировали: “Ну, об этом можно было говорить четыре года назад. Вы опоздали”. Мол, уже нет этой проблемы, там наведен порядок, и все в полном ажуре.
Однако события 13 октября 2005 г. в столице Республики Кабардино-Балкария Нальчике наглядно продемонстрировали качество этого “ажура”. Средь бела дня почти 300 боевиков (по данным главы Южного федерального округа РФ Дмитрия Козака) атаковали столицу этой северокавказской автономии, нанесли удар по зданиям республиканского МВД, ФСБ и военкомата. А с вечера был нанесен отвлекающий удар в окрестностях Нальчика, который помог “вытащить” из города части внутренних войск и ФСБ. По некоторым данным, операцией в Нальчике руководил лично бригадный генерал вооруженных формирований Чечни-Ичкерии Шамиль Басаев.
После интенсивного боя на улицах кабардино-балкарской столицы нападающие исчезли.
Российские военные сделали хорошую мину при плохой игре: прозвучали заявления о якобы разгроме боевиков, о “ловушке” для них в Нальчике, хорошо, что хоть не в Москве. (После 1945 г. некоторые особо бесстыжие подхалимы по такой же схеме сравнивали тов. Сталина с Кутузовым, мол, тоже врага до Москвы “заманивал”.)
Заместитель министра МВД РФ генерал-полковник А. Чекалин рассказывал, что его подчиненные сработали отлично. А что он еще должен был рассказывать?
То, что произошло в Нальчике, еще раз (уже который) подтвердило правильность некоторых тезисов аналитиков, внимательно следящих за ситуацией на Кавказе.
Тезис I. Чеченской войны, или, как положено выражаться, “антитеррористической операции”, больше нет. Есть большая кавказская война от Каспийского моря до Черного.
Тезис II. Фактически весь Кавказ — Дагестан, Ингушетия, Осетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкессия, Адыгея — покрыт сетью подпольных антироссийских организаций, совладать с которыми ФСБ не способна, поскольку речь идет о движении, весьма прочно укоренившемся в массах и пользующемся значительной народной поддержкой. Можно спорить о том, насколько она значительна, но очевидно, что не мала. В том же Дагестане террористические акты происходят еженедельно, идет повседневный отстрел сотрудников МВД, ваххабитские структуры явно усиливаются, о чем свидетельствует и происшедший летом этого года инцидент в Махачкале, когда средь бела дня в центре столицы республики истребили 11 спецназовцев. Да и в том же Нальчике спецслужбам России уже приходилось штурмом брать квартиры, где засели отстреливающиеся боевики.
Тезис III. Антироссийское движение на Кавказе не слабеет, а напротив, ширится, захватывая все новые ареалы как географические, так и социальные.
Тезис IV. Федеральный центр стратегически проигрывает войну на Кавказе, которая перешла в затяжную фазу. Эта рана на юге России будет требовать с каждым днем все больше финансовых, военных, политических и людских ресурсов, превращаясь во внутренний российский “Афган”. Причем повстанцы демонстрируют способность удерживать военно-политическую инициативу, диктуя ход событий и нанося удары там и тогда, где и когда сочтут необходимым. Федеральный центр способен лишь на не слишком удачные ответные реакции, как правило, запаздывающие.
Каковы же следствия и перспективы? Во-первых, складывается впечатление, что в Москве просто не осознают всей серьезности происходящего на юге и влияния этого конфликта на перспективы России как государства. Кавказские дела уже давно перестали быть событием всего лишь регионального значения.
Интересно, что постепенно военно-политическая активность на Кавказе смещается с востока на запад, от Каспия до Черного моря. Между прочим, во времена кавказской войны XIX ст. уже даже после пленения Шамиля западный Кавказ (Черкессия, Адыгея, Карачай, Кабарда, Балкария) еще несколько лет продолжат сопротивление.
Во-вторых, никто не поручится, что происходящее будет локализовано Кавказом. Российские силовые структуры не смогли удержать войну в границах Чечни, кто же может гарантировать, что ее не выпустят за пределы Кавказского региона?
И это может быть не только Кубань, Ставрополье и Дон, но и много севернее, западнее и восточнее.
Сегодня самым опасным для России является вот что: возможность геополитического смыкания Кавказа и Поволжья, учитывая весьма неоднозначные процессы в Татарстане, Башкортостане, да и на землях бывшего Астраханского ханства…
Не исключен прорыв боевиков на черноморское побережье, что придаст их действиям новое геополитическое измерение, порождая перспективы интернационализации конфликта. Не говоря уже об огромном символическом значении такого прорыва, на который, кстати, вряд ли смогут надлежащим образом отреагировать… Даже жесткая цензура на российских телеканалах, знакомая по советским временам дозированность и “выверенность” сообщений из Нальчика, не в состоянии избавить от ощущения, что ситуация там — препаскудная…
Да и тактика, и стратегия федералов, начиная с 1999 г., продемонстрировали свою неадекватность характеру угроз. Так, как это делалось все прошедшие годы, можно воевать еще 100 лет… Если хватит ресурсов и исторического времени…
В общем, все смогли оценить соответствие истине многочисленных заявлений российских официальных лиц на предмет “урегулирования” чеченского кризиса. Впрочем, теперь уже надо урегулировать кризис общекавказский.
Когда-то в “Литературной газете” была такая рубрика (еще в советские времена) “Если бы я был директором”. Поскольку россияне (политологи, политтехнологи) обожают поучать украинцев, то позволю и я себе, сирый и убогий, недостойный величественной московской прописки, скромный украинский доцент дать несколько непрошеных советов соседям. Конечно, они могут на них и не реагировать, в конце концов, разве в этой Украине может быть что-то умное и достойное внимания… Но тем не менее.
Прежде всего, надо бы вспомнить об исторических и естественных союзниках, а не цапаться с ними, объективно усиливая антироссийские круги на Кавказе. Столетиями таким союзником России в этом регионе была православная Грузия. Ну, не нравится вам Михаил Саакашвили, так он — не девушка, чтобы всем нравиться. Но без хотя бы дружественного грузинского нейтралитета очень сложно сохранять Северный Кавказ. Надо подумать и взвесить, что важнее для российских интересов в этом регионе: союзный Азербайджан, подпирающий Дагестан и Чечню с юга, или принадлежность Карабаха (азербайджанской территории) армянскому государству.
А чтобы иметь ныне и всегда дружественные отношения с Грузией и Азербайджаном, надо четко определиться с отношением к их территориальной целостности.
Не мешало бы и на западе не связываться с маленькими балтийскими государствами, несолидно как-то для великой державы.
Имея столько больших проблем, тратить огромные ресурсы на “усмирение” и “перевоспитание” Украины — это тоже очень нерационально и контрпродуктивно.
Но это все условия необходимые, но недостаточные.
Что делать с разворошенным “ульем”, Северным Кавказом?
Ситуация здесь предельно сложная. России нельзя с Кавказа уходить, но нельзя и оставаться. И уйти нельзя, и остаться нельзя! Положение хуже губернаторского…
Ясно одно — военного решения на Кавказе нет. Точнее говоря, оно может оказаться в пользу противника. Конечно, попытка “разрубить узел” оказалась трагической ошибкой, которая существенно осложнила положение. Каждый день пребывания российских войск на Кавказе порождает все новых и новых повстанцев. Насилие рождает насилие. Конца и края этому процессу не видно. А начинать-то надо было с другого. Кавказ — это территория с очень специфической структурой, с гноящимися язвами социальных пороков — коррупцией, кумовством, родовыми пережитками, криминалитетом, безработицей, бесправием, миллионами молодых мужчин, лишенных работы, заработка, возможности прокормить семью. Что им было предложено? Ничего.
Нет позитивной программы. Нет перспектив и надежд на будущее. Вот в этой среде следует искать ответ на многие вопросы. Но теперь, после гибели сотен тысяч кавказцев, все станет намного сложнее, запутаннее и кровавее. А решать все равно надо. Впрочем, расчеты на политическую мудрость кризисных менеджеров кавказского конфликта немедленно рухнули после закрытого заседания Госдумы РФ, где обсуждались вопросы отношений с государствами СНГ. После заседания министр иностранных дел России г-н Лавров заявил примерно так, мол, наше оружие — нефть и газ, и мы должны его применять против недостаточно лояльных стран СНГ.
Вот так люди сами создают себе проблемы, иногда неразрешимые… Важно ведь не только знать, как войдешь куда-то, но и как оттуда выйдешь…
Путь шантажа своих соседей (в том числе и энергетического) — это порочный путь. Мы все под Богом ходим. И эти парни в Москве не знают, что их ждет завтра… Не зря ведь сказано в Библии: и первые станут последними, а последние — первыми.
В общем, после заявления г-на Лаврова, я уже никаких советов нашим соседям давать не хочу. Нет смысла… Никакие советы тут уже не помогут."
