Серия "На службе Отечеству" - выпуск No 2
Краснознамённое
ордена Ушакова 1-й степени
соединение ПЛ СФ
Спецвыпуск альманаха "Тайфун"
2003
Воспоминания и размышления командира 4-й эскадры ПЛ
контр-адмирал П.Н.Романенко
<:> стр. 22
В конце апреля 1956 г., я получил предписание убыть к новому месту службы. Быстро передал дела и обязанности
новому командиру, а сам выехал в управление кадров СФ. Начальнком управления кадров был Сережа Лысов. В одно
время мы с ним служили в Полярном в одном дивизионе. Он был командиром лодки, а я - старшим помощником на
другой ПЛ. Он мне сообщил, что я назначен командиром ПЛ, которая должна в этом году идти на ТОФ. В беседе с
начальником отдела кадров, я высказал мысль, что возможно за одну компанию корабли ЭОН не смогут пройти на
ТОФ. Командуя пятый год ПЛ, в совершенстве овладел методикой отработки задач No 1 и No 2, но огневых задач не
выполнял. Если корабли зазимуют, то я на седьмом году командования смогу выполнять огневые задачи. На том наш
разговор и закончился.
После начальника кадров СФ представился командованию ЭОН, принял ПЛ и сразу же пошел в док. В доке нашили
"ледовую шубу" и заменили винты на ледовые. Базировались мы в Оленьей губе, что поблизости от Екатериненской
гавани и Полярный. Подводная лодка и я были готовы к переходу в составе кораблей ЭОН.
В начале июля 1956 г. мне передали приказание прибыть в Полярный к главкому ВМФ. Для меня вызов был полной
неожиданностью. Вроде ни в чем не провинился, зачем меня вызывает главком, непонятно.
На катере из Оленьей губы до Полярного идти минут 25-30. О моем прибытии доложили командующему. Он меня сразу
же принял. До этого дня мне не приходилось его видеть. Когда вошел в кабинет командира дивизии Ивана Ивановича
Поликарпова, перед моими глазами сидели одни адмиралы. Доложил:
"Товарищ главнокомандующий ВМФ, капитан 3 ранга Романенко по вашему приказанию прибыл".
, Мне сразу же был задан вопрос: "Почему не хочешь идти на ТОФ?". На что я спокойно ответил: "Товарищ
главнокомандующий ВМФ на ПЛ проведены все необходимые мероприятия. Подводная лодка и я готовы к переходу на
Дальний Восток". Затем привел доводы, которые в доверительной форме были доложены начальнику отдела кадров по
прибытии на СФ. Главком с ними согласился. "Что еще?" - спросил он.
Я ответил, что капитан 3 ранга Синельников знает тихоокеанский театр и желает туда возвратиться.
Присутствующий здесь же командующий СФ адмирал Андрей Трофимович Чабаненко сказал, что ПЛ Синельникова должна
идти в Гремиху. Я ответил, что готов служить и на Дальнем Востоке, и в Гремихе. Меня отпустили. Дня через два
я получил приказание свою ПЛ сдать капитану 3 ранга Синельникову и принять его лодку.
15 июля 1956 г. группа ПЛ снялась со швартовов. За плавбазой <Аксай> в кильватерной колоне шли в Гремиху лодки
бригады для освоения нового пункта базирования. Нас провожал командующий подводными силами СФ адмирал Алексей
Евстафьевич Орел. Была полная вода. Борт плавучей базы возвышался над причалом. Адмирал Орел с присущим ему
юмором пожелал женщинам счастливого пути к новому месту службы их мужей.
Командирами лодок были Василий Григорьевич Кичев, Владимир Дмитриевич Башкевич, Вадим Леонидович Березовский,
Витя Кириллин, Василий Бурлов, Егор Стефанович Мажный и автор этой публикации.
Это было действительно освоение нового пункта базирования. Кроме одного причала, для базирования и обеспечения
ПЛ в Гремихе тогда еще ничего не было. Крылатым выражением в то время было: "Бригада прибыла, база освоена".
На самом деле воды и тепла для ПЛ, казарм для личного состава и здания штаба, дорог и электрического освещения
жилых домов для семей не было. Вся береговая черта завалена тяжелыми камнями. Был только один железобетонный
причал, к которому ошвартовались <Аксай> и ПЛ. Построен он был неудачно, перпендикулярно к заходящей океанской
волне, стоянка у причала была невозможна даже при 3-4 баллах волнения моря. В этом мы убедились на второй день
прибытия.
Командиром Иоканьгской ВМБ был контр-адмирал Константин Илларионович Деревянко. Очень красивый мужчина.
Женщины были влюблены в него.
Помимо бытовых неудобств через двое суток мы познакомились с гидрометеорологическими неудобствами. В
северо-западном направлении иоканьгской рейд совершенно открыт для северо-западных ветров и океанских волн,
заходящих на рейд между материком и островами Витте и Чаичий. Стоянка у причала в этих условиях была
невозможна. Зная тяжелые условия стоянки у причала, командование бригады для каждой ПЛ, для плавучей базы
<Аксай> и других плавучих средств назначило точки рассредоточения для якорной стоянки.
Как только начинал усиливаться северо-западный ветер, ПЛ и плавучая база начинали рассредоточение в
назначенные точки. Не всегда успевали отходить заранее. Иногда ветер усиливался через 1-2 часа и достигал
ураганной силы. Для ПЛ это было не слишком серьезно, а вот для плавучей базы - очень опасно. Рейд стесненный,
в западной своей части мелководный, большая парусность корабля и илистый грунт не позволяли плавучей базе
после отдачи швартовов удержаться на отданном якоре.
После прибытия в Гремиху мы всем экипажем в течение года жили на ПЛ. В этих условиях нам было проще - успевали
отойти от причала до захода океанской волны на рейд.
Постепенно в Гремихе стали строиться жилые дома для офицеров и мичманов, для личного состава - казармы и
здание для штаба бригады. Когда вступили в строй жилые дома для семей и казармы для личного состава офицеры, в
том числе и командиры подводных лодок, не всегда успевали прибыть на ПЛ, до усиления ветра и захода океанской
волны на рейд. Стоять же у причала было опасно. Мы вынуждены были составить очередность дежурства на ПЛ
офицеров, допущенных к управлению лодкой в надводном положении.
Это были старший помощник и помощник командира ПЛ, штурман и минный офицер и, конечно, командир ПЛ. Часто
приходилось рассредотачиваться только с одной вахтой без личного состава. Личный состав на ПЛ доставлялся
катерами с улучшением погоды. Это бывало через сутки, а иногда и через двое суток штормовой погоды.
С прибытием в Гремиху, лодки продолжали подготовку. Командир бригады и НШ часто выходили в море на отработку
курсовых задач. Полигоны боевой подготовки находились в 2-3 часах перехода от базы. В летних условиях мы
отрабатывали задачи боевой подготовки часов до 22, а на ночь уходили на якорную стоянку. Все ПЛ успешно
завершили отработку задачи No 2 и в августе-сентябре выполнили огневые задачи. Все ПЛ введены в первую линию.
<:> стр. 24-26
С Гремихой у меня связано много воспоминаний. Глубокой осенью 1958 г. командир бригады Федор Иванович Маслов и
командир ПБПЛ <Аксай> Владимир Николаевич Древаль убыли в Североморск. Старшим помощником на плавучую базу
прибыл бывший командир МПК капитан 3 ранга Арюков. До описываемого события Арюков пробыл на плавучей базе три
дня и не успел хорошо изучить ее маневренные качества.
Было все спокойно и тихо. Где-то часов около двух ночи в конце октября 1958 г. оперативный доложил, что в
районе мыса Черный ветер силой в 28-30 м в секунду. Это означало, что через 2-3 часа не только ветер, но и
океанская волна между материком и островами Витте и Чаичий зайдет в бухту и начнет все бить и ломать.
Находясь дома, отдал приказание рассредоточить ПЛ по своим точкам. Рассредоточение пришлось производить в
срочном порядке, а это означало, часть ПЛ отойдет на рейд только в составе нижней вахты. То, что большинство
офицеров не успеют на свои ПЛ, было ясно. Уже дул сильный ветер. Из-за сильного снегопада видимость не
превышала 50 м. Из поселка с большой группой офицеров через сопки до причального фронта мы добирались 1,5
часа. Шли один за другим, держась за веревку.
К нашему приходу ПЛ у причалов не было. Стояла только одна плавучая база носом на выход. Был отдан левый
якорь, с кормы с левого борта заведен швартов на мертвый якорь, правым бортом была ошвартована к причалу. В
тихую погоду плавучая база была растянута на якоре и швартовах, стоянка была спокойная. При урагане базу било
о причал так, что искры летели. Бросили между причалом и бортом плавучей базы бревно. Оно в одно мгновение
превратилось в щепу, а поднявшийся на верхнюю палубу командир БЧ-5 инженер капитан-лейтенант Полещуков с
возмущением сказал: <Что же вы делаете!? От бревен шпангоуты прогибаются". Старший помощи командира плавучей
базы Арюков доложил, что он не имеет допуска к управлению плавучей базой.
В этот момент на причал подъехал командир Иоканьгской ВМБ, контр-адмирал Дмитрий Львович Кутай и спросил у
меня, что будем делать. Если плавучая база останется у причала, то она будет разбита и затонет. Надо было
принимать решение. Я единственный начальник на бригаде. Недолго думая, ответил, что попробую отойти. Дал
команду: "По местам стоять, со швартовов, бочки и якоря сниматься". Не имея опыта в управлении ПБПЛ, да еще
при таком ураганном ветре и сильном снегопаде непросто было в узком месте развернуться и следовать на якорную
стоянку в восточную часть иоканьгской рейда.
Встали на правый якорь в восточной части иоканьгского рейда. Простояли трое суток. Я с мостика не уходил.
Отдыхал в кресле в ходовой рубке. Место плавучей базы контролировали взятием контрольных пеленгов. Через трое
суток, ветер утих, зыби на рейде не было.
Для личного состава строились две трехэтажные казармы и корпус для штаба. В непосредственной близости от
здания штаба было болото. Если бы его засыпать, то на его месте можно создать зону отдыха для личного состава.
Другого подходящего места просто не было. Нас окружали скалы. Вокруг нас было несчетное количество различных
камней. Как-то на построении я поделился этой мыслью с личным составом и попросил при возвращении в казарму
собирать камни и забрасывать их в болото. Мне не пришлось об этом никому больше напоминать.
Постепенно болото стало отступать. На поверхности появились камни. Много было брошено камней в болото. Это
было заметно по расчищенной от камней округе. Наконец болото было засыпано. Теперь поверх камней надо было
насыпать суглинисто-песчаную почву. Она была в карьере метрах в 400. Опять без какого-либо принуждения,
вечерами кто на носилках, кто ведрами, кто мешками стали носить грунт и высыпать на бывшее болото.
Когда грунта натаскали достаточно, его разровняли, и получилась очень большая ровная площадка. На этой
площадке сделали два волейбольных поля, городошную площадку, два турника, перекладину По периметру проложили
широкую беговую дорожку и поставили скамейки для зрителей. Беговую дорожку украсили мелко битым красным
кирпичом. Это было лучшее место для отдыха личного состава.
На ПЛ все еще было много разного боцманского имущества. Следовало освободить ПЛ от этого добра. Надо было
достроить кладовки. Место для них определили, нужен был строительный материал.
Командир ПБПЛ <Аксай> Владимир Николаевич Древаль предложил суток на 7-10 спланировать штурманский поход на
Белое море, по берегу которого много строительного леса. Спланировали на 10 суток штурманский поход на Белое
море. В назначенное время ПБПЛ снялась со швартовов. К исходу десятых суток <Аксай>возвратилась. Она была
полностью загружена строительным лесом. Лес был в торпедном трюме и даже на палубе. Его мы разгружали двое
суток.
Вскоре информация о доставленном строительном лесе дошла до Полярного. Стали запрашивать о количестве. Я
ответил: "Кубов 30-40". На самом деле - не менее трех тысяч кубометров. Это был сухой, ошкуренный морем лес.
Начали со строительства боцманских кладовок. Их быстро построили и мы, наконец-то, смогли разгрузить ПЛ.
К весне 1959 г. вступила в строй котельная. Строительный лес есть, тепло есть. Можно было бы построить своими
силами теплицу, выращивать в ней зелень и некоторые овощи и подавать их на стол личному составу. Надо строить
теплицу вблизи от котельной, но подходящего места не было. Кругом скалы. Осмотрели вблизи от котельной скалу и
решили взорвать ее и построить теплицу. Обратились к строителям. Они любезно согласились провести взрывные
работы, но для укрытия скалы от разлетающихся осколков попросили у нас лес. Мы им выдали столько леса, сколько
они просили.
Немалых трудов стоила расчистка площадки. Часть камней пошла на выравнивание пола и на укладку фундамента. В
процессе этой работы ко мне подошел главный старшина и предложил создать бригаду из личного состава,
подлежащего увольнению в этом году. "Если мы, - сказал он, - построим теплицу раньше срока. Вы нас уволите
досрочно?".
Я подумал и ответил: "Если построите теплицу к октябрю, то будете уволены раньше срока. В бригаду отбирайте
дисциплинированных и трудолюбивых ребят, список отобранных покажете мне". Через несколько минут он показал
список из 20 человек. Из отобранных были созданы три смены. Работа шла непрерывно, каждая смена получала свое
задание. У них была строгая дисциплина. Лодырей не было.
В конце сентября ребята предъявили теплицу к сдаче. Их работа получила высокую оценку. Нам предстояло
выполнить свои обещания и побеспокоиться о земле для теплицы. Ребятам выписали отпускные билеты и документы о
демобилизации.
За землей вновь пришлось посылать <Аксай> в Белое море. Землю доставили. В итоге, у нас в бригаде появилась
настоящая теплица, оборудованная по всем правилам агротехники. Это была наша гордость. Семенами мы запаслись
раньше. Вскоре в нашей теплице появился салат, укроп, зеленый лук. Стали расти огурцы. Зимой на стол личному
составу регулярно подавалась свежая зелень. До этого мы не видели свежей зелени ни летом, ни тем более зимой.
О нашей теплице много писали во флотской газете.
Еще осенью 1959 г. с командиром береговой базы у меня произошел разговор. Он доложил, что на ПБПЛ <Аксай> не
хватает холодильника. Ведь нам один раз в полгода доставлялись продукты. Он предложил построить холодильник
недалеко от столовой для личного состава.
Появилась новая идея. Была создана небольшая группа из личного состава. Стали на озере пилить глыбы льда и на
санях их доставлять к выбранному месту строительства холодильника. Лед складывали так, чтобы получился
сводчатый комплекс. Швы заливали водой. Постепенно получился ледяной дом высотой в 2 метра и шириной метра в
4. Внутри этого ледяного дома поставили деревянные опоры. Провели и натянули проволоку, а на проволоку сделали
и повесили крючки. Сделали дверь. Сверху ледник покрыли опилками. Залили их водой и вновь насыпали слой
опилок. Получился, как бы, сварной каркас. В этом холодильнике мы хранили все скоропортящиеся продукты, целые
туши мяса, рыбу, масло и многое другое. В течение всей зимы мы были обеспечены свежими продуктами. Долго такой
холодильник просуществовать не мог. Года через два его нужно было обновлять.
Чтобы обеспечить сносные условия базирования кораблей, командир Иоканьгской ВМБ контр-адмирал Дмитрий Львович
Кутай начал строить мол перпендикулярно к острову Витте. С этой целью бульдозером сталкивались в море камни и
валуны, которых было в избытке на береговой черте. Строился мол в течение полутора лет. Его не довели до
острова Витте метров 100. Этот проход оставили, чтобы не допустить замерзания рейда. Мол получился шириной в
10 метров. К нему поставили несколько плавучих причалов. Стоянка ПЛ стала более спокойной и надежней. Однако в
суровые зимы рейд стал замерзать. Даже океанская зыбь не всегда очищала рейд ото льда.
По мере освоения Гремихи как базы подводных и надводных кораблей, она стала преображаться. В районе Островной
для подводников строился целый городок. В поселке Гремиха было построено несколько домов. Стали вырисовываться
улицы. Появилась возможность ходить по ним в обычной обуви (в первые годы по поселку можно было ходить только
в резиновых сапогах). Наши семьи помогали строителям как можно быстрее сдать строящиеся дома. Они убирали
мусор, клеили обои, красили. Каждый стремился как можно быстрее получить квартиру и начать нормальную
человеческую жизнь.
Нашему поколению пришлось строить флот, осваивать совершенно неприспособленные пункты базирования. Мы
понимали, что все разом не построишь и не сделаешь. Постепенно в новых базах строилось все, что нужно
человеку. Прежде всего жилые дома, школы, больницы. К домам подвели холодную и горячую воду. Строились
кинотеатры и дома офицеров, дороги.
В апреле 1960 г. часть наших лодок участвовала в учении под руководством командующего СФ. На одной из них я
вышел в море. Когда возвратился в базу, оперативный доложил, чтобы я позвонил командующему. Позвонил.
Командующий спросил: "Как Вы посмотрите, если сделаем Вас Печенегом?" Я ответил: "Ваше доверие, товарищ
командующий, оправдаю". "Хорошо, посоветуйтесь с женой. За Вами 3 мая придет КСВ. Будьте готовы к переходу".
Дома я рассказал разговор жене. Она сказала: "Куда ты, туда и я. Трудностей не боюсь".
3 мая в Гремиху из Полярного пришел КСВ. Я со своим скарбом и семьей перебрался на корабль. Перед самым
отходом мне принесли и вручили огурец, выросший в нашей теплице. Обязанности НШ бригады я передал Вадиму
Леонидовичу Березовскому.
