>> Любопытно, а как этот вопрос решают китовые и им подобные рукокрылые?
>
> Китовые - по разному, у них есть НЧ и импульсный режимы. Рукокрылые используют ультразвук и пачки импульсов, т.е. обнаруживают точно мелкие цели, но преимущественно вблизи.
А на меня однажды напала кошка. В абсолютной темноте. То есть, в темноте, абсолютной физически: под землей, при полном отсутствии источников света.
Дело было по молодости - много лет был очень увлечен тем, что нынче называют термином "спелестология", т.е. ползание по древним каменоломням (в описываемое время мы по незнанию обходились романтическим "спелеология", что есть неправда, конечно же). Каменоломни, о которых здесь речь, не очень древние - выработки завершились в 1900-е годы, но в силу природных причин уже практически полностью обрушенные, а это значит, что вместо относительно просторных штолен и штреков почти на всем протяжении они представляют из себя груду известнякового лома произвольного размера и позиции, со сложной трехмерной системой пролазов и шкуродеров между ними. Общая протяженность этих каменоломен по обмерам составляет десятки километров, но место, в котором разразилась эта душераздирающая сцена, от выхода отстоит не очень далеко - всего каких-нибудь метров триста. Однако метры эти по описанной выше причине приходится не просто проползать, через них надо продираться, в некоторых местах прилагая для этого значительные физические усилия.
Соответственно, продравшись до относительно просторного - два-три метра в ширину и меньше метра в высоту - места, я взмок, вымотался и решил отдохнуть, развалясь прямо тут же на камне. Светодиодных фонарей тогда в помине не было, а свет - это жизнь для истинного спелестолога: фонарь, естественно, я сразу выключил.
Ощущения человека в абсолютной тишине и не менее абсолютной темноте - отдельная увлекательная тема, распространяться не стану. Существенно здесь то, что я был не менее чем абсолютно уверен, что я в системе один: на входе в каменоломню ведется регулярный журнал входов/выходов аборигенов, откуда моя уверенность и происходила. Поэтому я полностью расслабился и не менее получаса отдыхал, предаваясь этим самым увлекательным ощущениям и оптическим глюкам. Под землей время течет странным образом, на точности настаивать не буду, но, судя по тому, что уже начал замерзать - 100% влажность и температура около 7 по Цельсию - большой ошибки быть не должно.
И в этот момент на меня со страшной силой набросился некто, острейшими когтями и зубами вцепился мне в грудь и с рычанием начал разрывать меня на части.
Над головой в полуметре - каменный потолок, и по бокам места не то что для разгона - для размаха не очень уж много, что многократно усиливало известный психологический эффект. Тот шок безусловно входит в десятку наиболее сильных ощущений, пережитых за мою бурную жизнь. Аж искры, помнится, и всполохи зелеными пошли кругами...
Когда через пару секунд наступило привыкание к впрыску адреналина, я догадался, что это местная кошка Мурка, видимо, соскучившаяся за неделю по человеческому общению и теплу. Мягко подобралась ко мне в темноте, прыгнула на грудь погреться, замурлыкала и стала по-кошачьи мять когтями мою штормовку от удовольствия. Восторженное "мр-р-р-р-р" у нее получалось с громкостью небольшого трактора.
Кто ее затащил под землю, было неизвестно, но она явно там прижилась - сначала на деликатесах аборигенов, а потом освоила традиционное помойничанье и охоту на мышей в незрячем формате. Как она охотится я слышал собственными ушами, во время одной из ночевок под землей. Сначала полная тишина, потом короткий панический писк, едва слышный шмяк прыжка, и через пару секунд хруст разгрызаемых косточек.
Мурка сподвигла меня на довольно рискованный эксперимент - 600-метровую проходку в одиночку, без фонаря, наощупь, с десятью спичками и парой сигарет в кармане (это был далеко не самый дурацкий эксперимент в моей жизни). Выяснилось, что уголек от сигареты не помогает абсолютно нисколько, т.к. после прикуривания глаза к темноте привыкнуть не успевают. Зато оказалось, что шум дыхания зачастую правильно ориентирует относительно близких стен или открытых пространств. Причем участие дыхания в этом деле я вычислил не сразу: поначалу было ощущение, что я слышу стены, если они близко, а от пространства такого ощущения не исходило. Головой покрутишь - и "шум стены" поворачивается тоже, как и положено. А вот если попридержать дыхание (на проходке дышишь как загнанный), то эффект "слышания стен" исчезает. Зато сердце начинает бубухать как свайная машина, заглушая все на свете.
Все это я к чему. У кошачьих ведь никаких акустических приспособлений для пеленгации в активном режиме природой не предусмотрено. Тем не менее, Мурка прекрасно прожила под землей год-полтора, прежде чем куда-то делась - при том, что аборигены могли ее подкармливать только по выходным, и не факт, что по каждым. От места постоянного обитания до места живописанной выше нашей встречи ей добираться не менее ста метров было - по всем тем пролазам и шкуродером сложной трехмерной геометрии. Но ведь услышала меня, и как-то ведь добралась - полагаясь лишь на свои уши, память и на какой-то свой авторский вариант метода акустического темного поля...
И что-то мне подсказывает, что у этого метода должно быть сильное будущее.
