>>Где сейчас наши "герои"?- В своих московских квартирах, занимаются благотворительностью
>>и писательским трудом.
>
>Вы же прекрасно знаете, кто убрал Стрелкова с Донбасса. Зачем приводите нечистоплотные аргументы?
Приношу свои извинения за некоторую некорректность, может быть неточно выразила свои мысли, и это прозвучало двусмысленно и могло быть неправильно понято.
Меня эмоционально задело то, что не рассматриваются последствия стратегического отступления из Славянска для гражданского населения Новороссии.
Я смотрю на это как-бы глазами женщин оставшихся на захваченых карателями территориях, и тех женщин в Донецке, к домам которых на расстоянии артиллерийского выстрела подошли каратели, со своими Градами, Ураганами и т.п. Клятвенно обещали - будем стоять до конца, а утром жители Славянска проснулись, а ополченцев в городе нет...
>Вы невосприимчивы к рациональным аргументам. В ВОВ точно такое же пережили жители половины европейской части СССР. Вы сможете утверждать, что Красная Армия их "героически оставила без боёв"?
Вы затронули тему Великой Отечественной войны,
посмотрела трагическую историю 33-й армии, которой командовал генерал Ефремов и которая вместе с 1-м кавкорпусом П.А. Белова оказалась в окружении
«Но положение ухудшалось с каждым днем.
Командарм бывал в дивизиях и полках, наблюдал за действиями своих передовых подразделений. Однажды в 160-й дивизии подошел к полевой кухне и попросил повара налить ему в котелок солдатской похлебки. Командарму подали ложку. Он начал хлебать. И вдруг спросил повара:
— Почему похлебка дегтем пахнет?
Повар помялся-помялся и сказал, что заварена она на картофельных очистках. Туда же мелко нарезаны конские гужи.
— А что говорят солдаты? — спросил генерал.
— Солдаты довольны, — ответил повар.»
Ефремов видел, что в лесах, где стояли в обороне роты его армии и в тылах, обломаны все макушки сосенок — люди жевали молодую хвою, чтобы хоть как-то поддержать слабеющий организм. Наблюдать за тем, как голод, нехватка боеприпасов, холода и угнетенная атмосфера блокады уничтожают его армию, командующему было невыносимо. А тут еще сразу в нескольких дивизиях вспыхнул тиф.
И надо было выходить на соединение со своими войсками фронта, перед ним была поставлена задача прорываться из района Вязьмы через партизанские районы, лесами..
Генерала Ефремова часто сравнивают с другим генералом. Особенно в последнее время. На телевидении в последние два-три года прошло несколько документальных фильмов и передач. Одна из них буквально так и построена: Ефремов — Власов. Так сложились их судьбы. Вначале очень похоже: оба командовали армиями, и 2-я Ударная, и 33-я ушли в глубокий отчаянный прорыв, и та и другая при этом были отрезаны и окружены. Но дальше судьбы двух генералов сложились совершенно по-разному. Один поднял руки, передал личное оружие врагу, а затем изменил присяге и служил вермахту. Герой же нашей книги оружие не сложил и последний патрон истратил по назначению, следуя древней заповеди русского воина: мертвые сраму не имут.
И этим своим поступком, этим выстрелом, последней жертвой — так сложилось — искупил многое, в чем можно было его упрекнуть. И одновременно выкупил жизнь многих своих солдат и офицеров.
Вышедшие из окружения под Спасской Политью и Мясным Бором вскоре оказались в фильтрационных лагерях. И многие вскоре оказались под дулами расстрельных взводов Смерша. На 2-ю Ударную смотрели через призму предательства командующего. Власов бросил грязную тень измены на всех своих солдат и офицеров. И они, не виновные ни в чем, более того, герои, ценою неимоверных усилий и жертв вырвавшиеся из окружения, они, вынесшие знамена своих полков, платили за малодушие своего генерала. Для многих платой стала жизнь. Для других — долгие годы послевоенного позора, непонимания, забвения.
Ефремов же своей смертью обелил даже тех малодушных, которые в трудную минуту дрогнули и бросили своего командующего, чтобы спастись в одиночку. И, как показывает история, так спаслись многие. Командарм был как магнит, за которым неотступно следовала группа спецназначения из полка «Бранденбург-800». И многие это вскоре поняли.
Генерал Ефремов предпочел плену пулю в висок. Тем самым он подтвердил неписаный кодекс русского офицера: когда судьба ставит перед выбором — жизнь или честь, — выбор остается за последним.
Власов сдался немецкому патрулю. Произошло это через три месяца после вяземских событий. Власов имел перед собой пример поступка человека равного ему и по званию, и по должности. Но выбор сделал иной — жизнь.
Каждый выбирает свое.»
