http://echo.msk.ru/programs/svoi-glaza/813103-echo/
О. ЖУРАВЛЕВА - Добрый вечер. Это программа «Своими глазами». Сегодня все поменялось, все не на месте. Все смешалось абсолютно. И Татьяна Фельгенгауэр вместо ведущего превратилась в гостя. Татьяна Фельгенгауэр - корреспондент «Эхо Москвы». И коллега Татьяны по маршруту – Валерия Балабан, журналист телеканала «Мир». Добрый вечер. А говорить мы будем, у нас будет такой очень девичий разговор. Мы будем говорить о крупнейших учениях Тихоокеанского флота, свидетельницам которых стали наши гостьи. Обе, две. Бедные хрупкие девушки полетели далеко-далеко. Аж на Тихий океан. Мало того, что женщины на корабле и наблюдали морской бой что называется воочию. Вот сейчас они нам об этом расскажут. Сначала расскажите о том, как же вы туда добирались.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Добирались волшебно.
В. БАЛАБАН – Это был очень долгий путь.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я думаю, Лера должна рассказать, как мы добирались. Потому что все мои рассказы были встречены непониманием.
В. БАЛАБАН - Ты просто первый раз, увидев самолет, на этом самолете я уже много раз летала, ИЛ-18, у него 4 пропеллера.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Турбовинтовой называется.
В. БАЛАБАН - Еще планер.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ему 42 года по-моему.
В. БАЛАБАН - У него аппаратура Второй мировой войны стоит еще. Но если что, он главное долетит. Сказали, что он и без двигателей может приземлиться.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Это один из самых надежных самолетов, которые у нас есть на самом деле.
В. БАЛАБАН - Но он летает очень медленно и шумный. А если встречный ветер.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А ветер был все время встречный. 18 часов мы добирались до Камчатки с двумя посадками. В Новосибирске и в Хабаровске. Так как это борт Минобороны, соответственно посадки на военных аэродромах…
В. БАЛАБАН - Где нет ничего кроме собак. И то не везде.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Только в Хабаровске собаки. Но не было трапа, поэтому из самолета мы по приставной лестнице как дрессированные обезьянки.
О. ЖУРАВЛЕВА - А сколько журналистов летело этим бортом?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - 33 по-моему.
В. БАЛАБАН - 33-34.
О. ЖУРАВЛЕВА - И все-таки в меру гражданские люди, которые тоже эту экзотику словили. Или были опытные люди, которые давали советы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там почти все были опытные люди.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вы-то были цветочки.
В. БАЛАБАН - Я знала, кушать там не дают.
О. ЖУРАВЛЕВА - И вы 18 часов на подножном корму существовали.
В. БАЛАБАН - Мы бутерброды взяли, еду.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ребята были в курсе, а значительная часть журналистов была не готова, что не предусмотрено.
В. БАЛАБАН - Но мы добрые, мы с коллегами поделимся.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - По дороге туда в общий котел все друг друга подкармливали, а обратно мы уже знали, что нас ждет. Поэтому закупились.
В. БАЛАБАН - У всех были запасы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - В основном из красной икры…
О. ЖУРАВЛЕВА - 18 часов вы добирались до Тихого океана.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - До Петропавловска-Камчатского.
О. ЖУРАВЛЕВА - Что с вами сделали дальше?
В. БАЛАБАН - Во-первых, из-за того, что это время сместилось, мы сами не понимали, но за это время у нас по идее у организма ночь глубокая, а нас выбрасывают из самолета, солнце, по местному времени 10-11.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - День в разгаре.
В. БАЛАБАН - И мы не понимаем, что происходит. Нас сажают в автобус и везут заселять в гостиницу.
О. ЖУРАВЛЕВА - Заселили в гостиницу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И потом сразу уже все, программа. Уже цигель-цигель, повезли нас…
О. ЖУРАВЛЕВА - А вам выдавали меню, нынче мы будем поражать то-то и то-то.
В. БАЛАБАН - Да, меню было, но очень…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Программа менялась несколько раз, какие-то пункты вообще убрали, например, в Родыгино, на которое очень рассчитывала, что мы там сможем сами пострелять, благоразумно отменили. Знают, что мы будем стрелять не в ту сторону. Некоторые пункты программы переносились с одного дня на другой, со дня на ночь. Например, внезапно мы узнали, что береговая стрельба по морским целям будет ночью. И телевизионщики очень расстроились, потому что в темноте кромешной снимать надо постараться.
В. БАЛАБАН - Это было очень сложно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Программа менялась много раз.
О. ЖУРАВЛЕВА - Изначально вы понимали, что у вас есть некий план.
В. БАЛАБАН - Мы знали, что будет точно, а когда это будет, мы не могли знать. Видимо, чтобы враг не догадался, они все время меняли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - В первый же день мы встретились с одним из военачальников, который нам рассказал…
В. БАЛАБАН - Командующий штаба Тихоокеанского флота.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Рассказал, что за учения, зачем они нужны, цели, задачи.
О. ЖУРАВЛЕВА - Зачем они нужны? Зачем вам нужны - понятно, вы их освещали.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Хочешь, будем бороться с террористами, хочешь – с браконьерами, хочешь – будем устранять последствия аварий или стихийных бедствий.
В. БАЛАБАН - Хочешь – сами постреляем.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Все что угодно.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть это многоцелевые…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Абсолютно универсальные.
О. ЖУРАВЛЕВА - Какие-то процедуры, извините, которые могут пригодиться в любой ситуации.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да. И плюс ко всему нам еще рассказывали от уникальности этих учений. Они очень масштабные.
О. ЖУРАВЛЕВА - Ну расскажите.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вот уже 20, но это мы так прикинули, несколько десятилетий…
В. БАЛАБАН - Он сказал 20 лет таких учений не было на Тихоокеанском флоте.
О. ЖУРАВЛЕВА - А почему кстати? Что с ними такое было?
В. БАЛАБАН - Вы знаете в каком состоянии наша армия.
О. ЖУРАВЛЕВА - Сейчас по идее состояние улучшилось и мы можем себе это позволить. Или просто мы собирались с силами.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Все вместе и плюс были двусторонние учения, в них участвовали не только камчатские, но и приморские. Например, из Владивостока приходили корабли…
В. БАЛАБАН - Половина была из Приморского края, из-под Владивостока. Какую-то бухту они называли…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Порядка 10 тысяч человек в общей сложности.
В. БАЛАБАН - Более 50 единиц техники различной. Нам сказали, что наше путешествие было очень коротким. Из Приморья два месяца к нам плыли на Камчатку.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Поход конечно может зависеть от многих факторов.
О. ЖУРАВЛЕВА - Погоды и прочего.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Они просто шли медленно, параллельно готовились.
В. БАЛАБАН - У них боевая подготовка.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Или например, на мысе Скалистый, откуда шла береговая стрельба по морским целям, там полтора месяца был развернут лагерь. И они жили в полевых условиях и готовились к этим учениям. Потому что главнокомандующий сказал, что я не очень понимаю, почему у нас армия не может в полевых условиях воевать, зачем такая армия нужна. Там же несколько этапов. Сначала все по кабинетам готовятся. Потому что это командно-штабные учения. И там подготовительные этапы проходят, и вот наступает активная фаза…
В. БАЛАБАН - Самая короткая. 5-6 дней.
О. ЖУРАВЛЕВА - А вы сколько всего провели времени?
В. БАЛАБАН - Вместе с дорогой считать?
О. ЖУРАВЛЕВА - Вернулись вы ночью сегодня.
В. БАЛАБАН - Пять дней получилось.
т О. ЖУРАВЛЕВА - И все время вы там провели.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Причем надо сказать, что учения шли 4 дня, а не пять. Потому что пятый день мы провели в Вилючинске это закрытый военный город. Учения, активная фаза получается 4 дня. То есть началось все с высадки…
О. ЖУРАВЛЕВА - Вы жили все время на берегу или еще на корабле.
В. БАЛАБАН - Мы и на корабле жили. И это тоже было.
О. ЖУРАВЛЕВА - На каком?
В. БАЛАБАН - Гвардейский крейсер «Варяг», флагман нашего флота.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Или как написали на сайте «Эхо Москвы» - флагнер. Ко мне подходит один из наших адмиралов, говорит: Таня, вы же с «Эхо Москвы», очень извиняюсь, что я к вам обращаюсь, но почему у вас на сайте написано флагнер. Я говорю, я такого не говорила. Я помню.
В. БАЛАБАН - На сутки мы выходили в океан. А так, в общем, в Петропавловске все время обитали.
О. ЖУРАВЛЕВА - Сразу вопрос от слушателей, во-первых, говорят, что самолет турбопоршневой.
В. БАЛАБАН - Простите, мы почти блондинки.
О. ЖУРАВЛЕВА - Хорошо. Но говорят, что действительно старая, но надежная машина.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ее все хвалят.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вот вопрос от Дмитрия простой, обращен к Татьяне, но я обращу к обеим. Давайте по очереди. Что вас поразило больше всего? Главный сюрприз для тебя, Таня.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Сюрприз?
О. ЖУРАВЛЕВА - Ожидала чего-то, летишь на учения…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Первые же учения, первый эпизод, когда целая война, и в тот момент, когда рядом с нами разорвалась мина, и нас засыпало песком и камнями, я поняла, что вау, вот это да.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть эмоции охватывают.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Не то что эффект присутствия, вот над тобой пролетел вертолет, вот на тебя из воды выезжает БТР, вот ребята с воображаемыми минами, которые нас всех убили абсолютно. Но когда рядом с тобой взрывается и ты прикрываешься от камушков летящих, ты понимаешь, что…
О. ЖУРАВЛЕВА - Эффект присутствия. Я для более опытного.
В. БАЛАБАН - Для меня молниеносность войны на крейсере собственно. Это было очень ярко и коротко.
О. ЖУРАВЛЕВА - Тогда если это коротко, то опиши своими словами, что ожидалось.
В. БАЛАБАН - Нас изначально готовили, что это будет салют, 10 минут хотя бы, ладно час, мы ждали, что там море огня, нам сказали, столько кораблей, ракет. Мы ждали, что там будет просто феерия, светопреставление и лазерное шоу. В общем, все это длилось, Таня говорит, что 3 минуты, у меня отложилось, что по-моему полторы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, все было три минуты. Они же сначала маскировку запускали. Она выдавала звуковой эффект.
О. ЖУРАВЛЕВА - Я так понимаю, что это шоу и лазерное и все остальное вы вообще наблюдать не могли. То есть вас никуда не пригласили с командующим постоять.
В. БАЛАБАН - По идее не могли.
О. ЖУРАВЛЕВА - Где вы находились в этот момент?
В. БАЛАБАН - Мы были в своей каюте. Нас заперли в каюте.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть вас просто задраили.
В. БАЛАБАН - Нам сказали не выходить, потому что мы будем мешать всем матросам работать. Там же люди бегают, а тут будем мы такие праздно шатающиеся женщины. И так уже плохая примера.
О. ЖУРАВЛЕВА - Кстати, про плохую примету.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Варяг нас вообще конечно поразил.
О. ЖУРАВЛЕВА - На флагман как мы теперь знаем, флотский ступили что называется. Были там какие-то…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У нас там девушки, женщины, девушки. Вы их разместите доступно пожалуйста.
О. ЖУРАВЛЕВА - Как отнеслись к вам вообще?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Надо сказать огромное спасибо офицерам, которые служат на Варяге, потому что они уступили нам свои каюты. Нам отдали флагманский коридор. Нам выделили отдельный туалет.
О. ЖУРАВЛЕВА - А девчонок больше не было?
В. БАЛАБАН - Шесть. Три каюты адмиральские можно сказать нам выделили.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть вы жили шикарно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Мы жили действительно шикарно. То есть у нас были просторные каюты, был отдельный туалет, очень чисто. И мы ели с офицерами, в офицерской кают-компании. Нас очень вежливо просили не шататься по Варягу и не спускаться вниз, где матросы. Мы конечно, первым делом отправились вниз, заодно проверить, как операторы…
В. БАЛАБАН - Нашу съемочную группу. Три палубы ниже разместили, их надо найти, они говорят, мы их всех куда-то туда запихнули. Идите ищите. В общем, идите, ищите оказалось каюта 67, найти их очень сложно. То есть они ходами, ходами…
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть не было никакого смотрящего, который бы ходил вас все время одергивал.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Когда мы заблудились, он очень вовремя нас нашел, заблудился вместе с нами, и потом матрос…
В. БАЛАБАН - Нас всех вывел наверх.
О. ЖУРАВЛЕВА - Понятно, так возвращаясь, вы сидели заперты в каюте три и три…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, по два.
О. ЖУРАВЛЕВА - По две барышни сидели и знали, что сейчас идут, а город подумал, учения идут.
В. БАЛАБАН - Мы знали, что они идут. Все готовились. У нас еще был передатчик радиосвязи.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Про радиосвязь надо сказать отдельно, замечательно. Знаете, как просыпаются на Варяге? 7 утра, громко, нас предупредили, что девчата, в 7.30 завтрак, значит в 7 подъем. И в 7 утра идет команда: команде подъем, заправить койки. И на полную громкость врубается гимн РФ. Он играет и играет, и играет. Не оставляя ни малейшего шанса продолжать спать. И я, будучи по-моему, в бессознательном состоянии, встала и начала заправлять койку. Потому что сказали же.
О. ЖУРАВЛЕВА - А кто же будет заправлять. Значит надо заправить.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я показала просто чудеса дисциплины. И потом мы в этой каюте так и сидели.
В. БАЛАБАН - В общем, там все время комментировали по радиосвязи.
О. ЖУРАВЛЕВА - В общем, вы по радиосвязи могли следить за тем, что происходит.
В. БАЛАБАН - Да, они хотя бы нас оповещали, что ракеты выпущены. До пуска мишеней осталось от 9 до 1 отсчет. И мы примерно представляли, что если где-то мишень выпустили, значит, когда-нибудь она долетит.
О. ЖУРАВЛЕВА - Но в иллюминатор вы подглядывали?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да. Кстати из иллюминатора был прекрасно виден эсминец Быстрый, который достаточно далеко был от нас.
О. ЖУРАВЛЕВА - И было что видно? Подвзорвалось что-нибудь.
В. БАЛАБАН - Эсминец тоже выпустил дымовую завесу. Потом выстрелил…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Маскировочную.
В. БАЛАБАН - А потом мы ждали дальше, что же будет, когда наш крейсер будет стрелять.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Хвост мы увидели, или это мишень ушла?
В. БАЛАБАН - Нет, это был хвост.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вы сами оценивали то, что вы видите. Потому что с вами не стоял никакой экскурсовод и не объяснял вот это одно, это другое.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, конечно.
В. БАЛАБАН - Мы даже не знали, когда толком все это начнется. Еще нам сказали сразу, ну вот мы не знаем, на какой борт война пойдет, мы с Таней сидели и молились: хоть бы на наш, хоть мы хоть что-нибудь посмотрели.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А там было замечательно, когда мишень запустили и дальше начались переговоры, кто будет все-таки стрелять по этой мишени. А то там 4 участника, кто должен уничтожать мишень.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть это заранее не прописано получается.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - В этом суть учений.
В. БАЛАБАН - Что они должны быстро между собой договориться и принять решение.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - За 3,5 минуты они-таки договорились. Судя по всему.
В. БАЛАБАН - Там каждый корабль выполнял свою задачу. Они быстро договаривались, кто что делает. Мы не знаем, кто что делал, но в общем, они три минуты.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Из С-300 все-таки пальнули. Из системы Форт корабельный аналог С-300.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вы такие продвинутые уже пользователи. Интересно. Дима интересуется: как кормили, вкусно ли. И кто-то еще добавляет: ели ли вы из офицерской тарелки и пили из офицерской рюмки.
В. БАЛАБАН - Самое что запомнилось, из кормежки на обед нам давали компот с маслом.
О. ЖУРАВЛЕВА - Это как?
В. БАЛАБАН - Мы так поняли, что они не добирают по калориям.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ощутимо такой вкус масла.
В. БАЛАБАН - Подсолнечного. То есть невозможно, ты съел, кормят салатики, два всегда…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И на обед и на ужин есть суп, есть второе, есть компот. И вот дважды нам попался…
В. БАЛАБАН - На завтрак и ужин нормально было, а вот на обед по-моему…
О. ЖУРАВЛЕВА - Но вы не пытались выяснить, это какая-то морская традиция или что.
В. БАЛАБАН - Мы не стали нервировать офицерский состав.
О. ЖУРАВЛЕВА - А вообще нервная была атмосфера. Все там с искаженным лицом мимо пробегают, на вопросы не отвечают.
В. БАЛАБАН - Нет, они нам помогали. Улыбались, помогали, выручали. Но все-таки чувствуется, что у людей какое-то есть дело, а мы так праздно шатающиеся, смотрим на них.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - На самом деле во время учений именно на Варяге очень остро себя чувствуешь лишним и инородным. Потому что корабль это совершенно отдельный мир, который живет по своему уставу, там все жестко зарегламентировано. И даже наш смех в кают-компании вызывал некоторое непонимание. Потому что там так не принято.
В. БАЛАБАН - К нам подошел человек, который нас сопровождал и сказал, что ребята, сюда люди отдыхать приходят, поэтому ведите себя потише, чтобы не мешать офицерскому составу, который здесь работает.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - По поводу кормежки еще добавлю, что 4 раза в день кормят. На корабле.
О. ЖУРАВЛЕВА - Понятно, люди работают и работают тяжело и много.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - По корабельному уставу.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вам доверяли технику? - интересуется Айрат. Давали порулить штурвал, на кнопку нажать. Вы вообще видели, откуда там центр управления.
В. БАЛАБАН - Конечно, нам все показали. Мы снимали там естественно. Общались с командующим, который нам пояснил, что же было за действо.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Три с половиной минуты счастья.
В. БАЛАБАН - Мы даже посидели, ты тоже сидела в кресле капитана. То есть не в том самом, а где он, грубо говоря, командирская рубка, с двух сторон, с одной стороны стул для штурмана на улице, с другой стороны для капитана. Они смотрят и направление курса определяют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Где пеленгаторы.
В. БАЛАБАН - Да.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Кстати единственное, что нам дали подержать и посмотреть – пеленгаторы.
В. БАЛАБАН - Еще в перископ.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, я перископ не стала трогать.
В. БАЛАБАН - Я посмотрела. Он был на эсминец направлен.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я через пеленгатор посмотрела.
О. ЖУРАВЛЕВА - Пишут, хороши дороги на Камчатке и что представляет из себя Петропавловск-Камчатский. Даже такой вопрос возникает.
В. БАЛАБАН - Дороги у нас по стране везде одинаковые.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там, правда, кладут плитку активно.
О. ЖУРАВЛЕВА - Как в Москве. Родина, родина, закричали вы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Петропавловск-Камчатский очень красивый город.
О. ЖУРАВЛЕВА - Кстати, о красотах.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там сопки, вулканы, океан.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вам удалось посмотреть помимо эсминцев и так далее.
В. БАЛАБАН - Мы прогулялись.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У нас было всего пару часов на то, чтобы подняться на одну смотровую, на другую. Потрясающие виды, очень красиво.
В. БАЛАБАН - Очень красиво. Океан очень интересный берег, весь усыпан морскими звездами размеров просто от такой до такой. И по ним ходить как-то, они мягкие такие. Какие-то морские ежи…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Морская капуста. Целый обед можно поесть.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть морепродукты под ногами…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - В изобилии.
О. ЖУРАВЛЕВА - Как к вам относились моряки, - интересуется Тамара Владимировна, - ухаживали, опекали.
В. БАЛАБАН - Как могли моряки относиться. Конечно, они все были рады видеть девушек на борту.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Внимание на проход.
В. БАЛАБАН - Они все по стеночке строились…
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть на вас равнялись.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Матросы так сразу собирались, когда мы проходили мимо.
В. БАЛАБАН - Они все естественно кокетничали, каждый хотел быть лучше своего товарища.
О. ЖУРАВЛЕВА - А вообще впечатление молодцеватости у вас возникло от флотской, от лиц, от формы, от того, как они себя ведут.
Д. ПОЛЫГАЕВА - Не молодцеватость, скорее наоборот такие более серьезные.
О. ЖУРАВЛЕВА - Но вот то, что мы представляли себе в принципе, флот это всегда все-таки белая кость, голубая кровь. Потому что чистота, дисциплина, осанка.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Очень жестко на самом деле. И нас предупреждали, что флот это отдельный мир. И если вы услышите какое-то крепкое словцо, вы не пугайтесь, не удивляйтесь. Это нормально.
О. ЖУРАВЛЕВА - Услышали?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там когда типа через две каюты вниз, когда мы спускались или мимо столовой матросской проходили, то там может быть кто-то кому-то отдает какую-то…
О. ЖУРАВЛЕВА - Какое-то указание. Направление задает.
В. БАЛАБАН - Когда они бегали по коридорам.
О. ЖУРАВЛЕВА - Но тоже присутствие журналистов оно не то что там все заново покрасили, переоделись во все красивое.
В. БАЛАБАН - Нет, у них видно, что это ритуал, мы вышли утром после завтрака, у нас было какое-то время, и мы пошли пройтись, когда можно было по палубе. У них очень строго, мы выходили позавтракавши, они вычищали, эти латунные перила начищали, вымывали. То есть порядок с утра. После завтрака…
О. ЖУРАВЛЕВА - Приборочка.
В. БАЛАБАН - Пол, всю палубу вымыть. Все шахты форт протереть. Они там очень мило с тряпочками…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У меня кстати есть фотография. А нет, у меня есть фотография с базальтом.
О. ЖУРАВЛЕВА - Кстати, о фотографиях. Татьяна Фельгенгауэр корреспондент «Эхо Москвы», соответственно будет блогер. И завтра, наверное, на сайте «Эхо Москвы» можно будет посмотреть фотографии.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Первая часть, это высадка морского десанта. Я там все поясню про группы разграждения, про МИ-8 и про растяжки, по которым мы ходили. Объясню каждую фотографию.
О. ЖУРАВЛЕВА - Есть еще несколько вопросов, военнослужащие по призыву или по контракту, - спрашивает Митя. Участвуют в таких учениях.
В. БАЛАБАН - И те, и те.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Разное соотношение.
О. ЖУРАВЛЕВА - Там очень много людей просто вовлечено.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да, по разным флотилиям.
В. БАЛАБАН - 10 тысяч человек.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А вот например, на подводной лодке только контрактники, по-моему.
О. ЖУРАВЛЕВА - А там вы тоже были?
В. БАЛАБАН - Там учения были.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Про Вилючинск начнем рассказывать.
О. ЖУРАВЛЕВА - Просто про Вилючинск есть вопрос. Поэтому следующую часть своих глаз, прекрасные глаза мы с этого начнем.
НОВОСТИ
О. ЖУРАВЛЕВА - У нас тут продолжается интересный рассказ. Заговорили про подводную лодку, мы немножко не хронологически.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нам положено. Мы под впечатлением, мы только в два ночи приземлились.
В. БАЛАБАН - Мы не знаем какой день недели и которое число.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И сколько времени.
О. ЖУРАВЛЕВА - Я вам скажу, сегодня понедельник 19 сентября, у нас 20.34 в Москве.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У нас плюс 8 часов. Мы уже в завтрашнем дне.
В. БАЛАБАН - У нас уже 5 утра.
О. ЖУРАВЛЕВА - Но прежде чем мы перейдем к подводной лодке, Серж интересуется, были ли вы на ней, вы сказали, что были, я так понимаю, что вам в течение нескольких дней показывали, они шли себе, разные способы…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Разные эпизоды учений. У нас сначала была высадка морского десанта. Это береговой бой…
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть вы находились на берегу и наблюдали с берега.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да.
В. БАЛАБАН - Они захватывали берег, одна команда оборонялась.
О. ЖУРАВЛЕВА - Потом что было?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Потом у нас был выход на Варяге на сутки в океан, там была морская стрельба.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть море, море что называется. Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да, с моря стреляли по воздушной мишени.
В. БАЛАБАН - Надводной называется.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Дозвуковой и сверхзвуковой. Еще расскажи мне в наплав и на упор – это способ высадки, когда из корабля БТР плывут и выезжают из воды.
В. БАЛАБАН - Когда из корабля в воду выезжают – это наплав.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А на упор - когда сразу на берег.
О. ЖУРАВЛЕВА - И десант естественно не пешком выбегал, а на БТР.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Либо с МИ-8 они высаживались с вертолетов. Это группа разграждения, которая должна была убрать мины, по которым перед этим прошлась группа московских журналистов. Потому что мы как всегда по прямой через полигон. И потом кто-то сзади закричал: куда вы прете.
В. БАЛАБАН - Это был сухопутный генерал, который руководил стрельбами. А нас наш адмирал как вел… он да, пойдемте прям через полигончик пройдем. Ну мы и идем, смотрим, какие-то провода, ну мы ну ладно, а нас 35 человек, кто-нибудь обязательно заступит.
О. ЖУРАВЛЕВА - С растяжками познакомились.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я на обратном пути таки споткнулась о растяжку.
О. ЖУРАВЛЕВА - А инструкции по безопасности вам давали? Вы на полигон…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там была киперная лента и еще один раз нас попросили отойти за джип.
О. ЖУРАВЛЕВА - И все? А не говорили, сейчас будет громко, страшно, сейчас еще что-нибудь.
В. БАЛАБАН - Это по умолчанию.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Это же учения, конечно там громко…
В. БАЛАБАН - Будет громко, когда что-нибудь выстрелит, вообще никто ничего не говорит…
О. ЖУРАВЛЕВА - Громко и неожиданно будет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Особенно когда рядом рвануло, там такая воронка была от мины. Мы все ее сфотографировали.
В. БАЛАБАН - Полтора метра наверное воронка.
О. ЖУРАВЛЕВА - Но, тем не менее, я так понимаю, вы находились в более-менее безопасных местах. То есть вы не сами себе были предоставлены.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там легкими ранениями отделался только один человек.
О. ЖУРАВЛЕВА - В каком смысле? Кто-то из журналистов?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Девушка фотограф.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть задело осколками?
В. БАЛАБАН - Ее задело, у нее руку очень сильно разбило камнем. Кровища.
О. ЖУРАВЛЕВА - Понятно, вот там чтобы вашей безопасностью страшно все озаботились, такого не было. Сами за себя отвечаете.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ну почему, нас старались не пущать куда не надо.
В. БАЛАБАН - Если бы мы туда пошли то мы конечно попали под технику, были застрелены и в общем, подорвались на мине…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А там бы отделались только количеством энным синяков и шишек.
В. БАЛАБАН - Земли за шиворот.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - В этом плане самой травмоопасной оказалась подводная лодка. Потому что с непривычки…
О. ЖУРАВЛЕВА - А вот как в учениях принимала участие подводная лодка?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Никак. Потому что Вилючинск это уже была экскурсия. К тому времени учения активная фаза закончилась и уже начинали анализировать, что было хорошо, что не очень. Это считается, что учения продолжаются. Но активные все мероприятия уже закончились. И в Вилючинск нас повезли показать эти подводные лодки. Это те лодки типа Курска.
О. ЖУРАВЛЕВА - Атомная подводная лодка – АПЛ.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да. Они крейсерами называются. Операторов снимающих повели на «Челябинск», а нас запихнули, так как мы без камер и нам не разрешили снимать…
В. БАЛАБАН - Им разрешили видео и фотосъемку, нам сказали вообще…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Им мало что показали. А нам запретили съемку, но зато мы как следует прошлись по «Омску», и даже в торпедный отсек.
В. БАЛАБАН - В отличие от операторов, им этого не показали.
О. ЖУРАВЛЕВА - Но фотографировать вы не могли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И даже самые подводные лодки, которые стояли, определенные выдали инструкции, как фотографировать, сопки должны быть срезаны, чтобы не было привязки к местности. В этом плане очень серьезно. И за нами по пятам ходили люди, которые очень внимательно следили за тем, чтобы мы не доставали фотоаппараты.
О. ЖУРАВЛЕВА - Тесно на подлодке?
В. БАЛАБАН - Очень.
О. ЖУРАВЛЕВА - Клаустрофобия, такое ощущение.
В. БАЛАБАН - У кого есть, тяжело.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Особенно в этом вертикальном, когда мы в трубу спускались…
В. БАЛАБАН - Спуститься в саму лодку, мы хрупкой комплекции, человек чуть шире уже не пройдет. Потому что там ограниченное место очень.
О. ЖУРАВЛЕВА - А подводники, вы с экипажем лодки как-то пересекались.
В. БАЛАБАН - Они нас водили на экскурсию…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Они очень были приветливы, шутили.
В. БАЛАБАН - Веселились над нами.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да, очень. Когда говорили берегите голову…
О. ЖУРАВЛЕВА - Чем вы их забавляли так?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Тем, что мы обо все бились в основном.
О. ЖУРАВЛЕВА - Я подумала, что подводник ходит, наверное, так ничего не задевая.
В. БАЛАБАН - Они юркают, у них уже привычка. А мы хрупкие девушки. Все как коровы на льду, в эти люки карабкаемся, падаем.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Со словами «первый пошел», когда кто-то первый задел макушкой. В основном головой бились.
О. ЖУРАВЛЕВА - Я просто сразу говорю, что девушки наиболее миниатюрные из возможных передо мной, во всяком случае, сидят. По-моему, как-то не ожидаешь, что вы головой где-то стукнетесь.
В. БАЛАБАН - Это было при входе. Заходишь в подводную лодку, тебе машут рукой. Вот сюда. Заходишь, у меня уже две шишки. Заходишь туда и там стоят все также девочки.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И дальше мы понимаем, что говорим с подводниками на одном языке. Еще очень смешно было, у них в комнате отдыха стоит игровой автомат «морской бой», они говорят, боже мой, кто додумался сюда поставить «морской бой». Нам его хватает и по работе.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть не требование, не пожелание экипажа. Просто такая инициатива.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Они сами смеялись.
О. ЖУРАВЛЕВА - Интересно. Спрашивают: на корабле были забавные и смешные случаи, - Дмитрий. Дмитрий, мне кажется, что вообще все было забавно. Но про экскурсию вы сказали, что на подлодку вы поехали, чтобы посмотреть, как она устроена. Что на подлодке помимо ее особенности пространства, что-то еще впечатлило.
В. БАЛАБАН - Это атомная подводная лодка.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там все впечатляет.
В. БАЛАБАН - Но непонятно, как это может плавать. Вот если корабль понятно, то подлодка не знаю. Технически.
О. ЖУРАВЛЕВА - Она большая?
В. БАЛАБАН - Она огромная.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Экипаж 109 человек. Это очень много.
О. ЖУРАВЛЕВА - Отсеки где каюта…
В. БАЛАБАН - Все очень сжато.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Теснотища.
В. БАЛАБАН - Тесные коридоры, там что-то стоит еще. То есть пройти…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но самый большой просторный отсек – торпедный.
В. БАЛАБАН - 2,5 метра потолок.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И достаточно много места в комнате отдыха.
В. БАЛАБАН - Да, пожалуй.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вообще там есть тренажерный зал, есть сауна.
В. БАЛАБАН - Бассейн.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть там есть какие-то вещи для жизни.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Естественно, они же ходят в дальние походы.
В. БАЛАБАН - 2-3 месяца они находятся.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Солярий у них там есть, чтобы восполнять недостаток витаминов. О. ЖУРАВЛЕВА - А какой-то был главный номер, торпедный отсек я так понимаю, что святая святых.
В. БАЛАБАН - Для них святая святых это атомный реактор. Нас туда естественно не пустили.
О. ЖУРАВЛЕВА - Может и к лучшему. Я не самый большой любитель атомных реакторов, честно скажу..
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - До атомного реактора мы не дошли, зато мы познакомились с командующим эскадры, и влюбились в него все.
В. БАЛАБАН - Все журналисты были покорены этим контр-адмиралом.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Николаем Евминовым.
О. ЖУРАВЛЕВА - Ну что…
В. БАЛАБАН - Он просто…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Фееричен. Замечателен.
В. БАЛАБАН - Нельзя однозначно ответить на этот вопрос.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Он очень интересно рассказывал. Насколько непросто общаться с военными…
В. БАЛАБАН - Но он смог заинтересовать 35 журналистов, никто не спал, его слушали все.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Его записывали. У меня в блокноте цитаты все его.
О. ЖУРАВЛЕВА - Ну хоть одну приведи.
В. БАЛАБАН - Плавающий батюшка.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, когда все параллельно и перпендикулярно, тогда и служить легче.
О. ЖУРАВЛЕВА - Ну вы оценили, что служить легче, когда все параллельно и перпендикулярно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Это действительно так.
В. БАЛАБАН - Он сделал для своей военной части очень много всего. Очень хорошо люди живут. Отстроили заново дома, аквапарк у них свой. Огромный. Ледовый каток. То есть такой хозяйственник, как он сам сказал, я в общем, не контр-адмирал больше, я вот обычный прораб.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У него прекрасное чувство юмора.
В. БАЛАБАН - Искрометное.
О. ЖУРАВЛЕВА - Все равно вы как журналисты сталкивались с разными, и на пресс-конференции ходили к военным всякого ранга, вот флот отличается чем, какая-то особенность есть у флотских, когда они особенно в массе.
В. БАЛАБАН - Флот отличается от сухопутных. Они все-таки разные.
О. ЖУРАВЛЕВА - Моряк вразвалочку сошел на берег.
В. БАЛАБАН - Моряки более с чувством юмора.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть это все-таки интеллигенция военная.
В. БАЛАБАН - Пожалуй, да, так они потоньше.
О. ЖУРАВЛЕВА - Ну, может быть, вам еще удалось лучших их лучших наблюдать. Все-таки на такие масштабные учения, наверное, разгильдяи не призываются. Я так подозреваю.
В. БАЛАБАН - Если находятся разгильдяи, я думаю, их учат там.
О. ЖУРАВЛЕВА - Кстати, о том, насколько удачно прошли учения, вы могли судить?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - По 3,5 минутам мы поняли, что все очень хорошо.
О. ЖУРАВЛЕВА - Нет, как-то потом вышли, утираясь или с подбитым глазом.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Например, если говорить про высадку морского десанта, то мне кажется там все получилось. К тому же учитывая то, что на берег высаживались ребята из Владивостока, то есть приморская флотилия и для них этот берег был незнаком. То есть это условия, приближенные к боевым. У них там БТР застревали, действительно потому что незнакомое…
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть не как в кино нам показали.
В. БАЛАБАН - Действительно первый раз видели это место.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Как они пытались выехать, объехать. Как они высаживались. Мне кажется, что этот эпизод был очень даже неплох и, по-моему, даже в итоговых каких-то словах командующий сказал, что он доволен.
О. ЖУРАВЛЕВА - А кого похвалили…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Они же так не говорят.
В. БАЛАБАН - Они не хвалят никого, они говорят: все прошло успешно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Они всегда говорят, будут проведены какие-то оценочные мероприятия.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть не выставили оценок сразу.
В. БАЛАБАН - Они еще месяца три будут разбирать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Подводить итоги. Правда, помнишь, нам сказал командующий флотилией по поводу стрельб морских, что может быть он на какую-то награду будет всех представлять.
О. ЖУРАВЛЕВА - Может быть, меня даже наградят.
В. БАЛАБАН - Посмертно.
О. ЖУРАВЛЕВА - Понятно. Скажите, пожалуйста, пишут нам на sms: ваши рассказы на фоне взрывов, шума и сирен были бы интереснее. У нас рассказы с Татьяной Фельгенгауэр были просто как часы в нашем эфире, во всяком случае, как через торосы и пургу звучала Таня. Но на фоне взрывов и шума вы не успевали рассказать, я так понимаю. Не так долго это все длилось.
В. БАЛАБАН - Можно технически скорее. Там надо было уворачиваться.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И потом вы должны понимать, что у нас там было плюс 8 часов, и например…
О. ЖУРАВЛЕВА - Если вам интересно это в два часа ночи, вы вам…
В. БАЛАБАН - Москва спала.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Та же высадка морского десанта происходила в то время, когда в Москве была ночная ночь.
В. БАЛАБАН - В два часа ночи.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я могу конечно позвонить в прямой эфир в два часа ночи и сказать, выключайте быстро все свои передачи, я вам сейчас под звук МИ-8 приземляющего буду рассказывать. Но это было невозможно.
О. ЖУРАВЛЕВА - Я подумала, Лев Толстой. Пьер Безухов на войне. Тут что-то взрывается, тут кто-то побежал. Вообще что происходит? У вас было такое ощущение, что непонятно, что происходит. Или было очевидно, что это сюда, это сюда. И после этого все будут счастливы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Все очень логично.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть вы знали, что происходит.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Во-первых, нам объясняли, а если было что-то непонятно, то нам объясняли еще раз. И объясняли разные люди разными словами, поэтому в целом становилось уже окончательно ясно.
В. БАЛАБАН - Все время был кто-то, если что, а вот эти кто, там все время был человек, который рассказывал, это эти, это эти, вот эти вот этих. Мы все время понимали.
О. ЖУРАВЛЕВА - Десант вышел, потом с берега в море, его там преследовали или как?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, десант высадился и по легенде учений берег взяли.
В. БАЛАБАН - Захватили.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да, условно например, какие-нибудь террористы.
О. ЖУРАВЛЕВА - Браконьеры. На БТР.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Заняли берег, и морская пехота высаживается на необорудованное побережье.
В. БАЛАБАН - Как это у них называется.
О. ЖУРАВЛЕВА - А оборудованное это когда там лежаки стоят что ли? Зонтики.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И дорожки для БТР проложены. И в этом эпизоде получается, побеждает нападающая сторона. Дальше в морском эпизоде, когда стреляли, конечно, победил «Варяг» я считаю.
В. БАЛАБАН – «Варяг» крейсер.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Флагман. Простите, флагнер.
О. ЖУРАВЛЕВА - Хорошо. Варяг поражал цели надводные.
В. БАЛАБАН - Это были ракеты, которые якобы выпустил противник. И они поражали эти цели.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ночная стрельба береговая по морским целям.
В. БАЛАБАН - По условным кораблям.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Да.
О. ЖУРАВЛЕВА - Стреляют в какую-то точку, где как бы должен быть корабль.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Например. Предположим, что тот десант, который высаживался, это например, это десант противника, и он не смог закрепиться на берегу и был вынужден отходить, то как раз системами «Редут» и «Рубеж» топили бы корабли, на которых этот десант пытается уйти. Мне кажется все очень логично.
О. ЖУРАВЛЕВА - Понятно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Все пути к отступлению уничтожены. Очень красивый был запуск ночной.
О. ЖУРАВЛЕВА - А вот действительно как нам показывают в телевизоре, трассеры прорвали темноту. Вы как-то так наблюдали, там действительно был фейерверк. Красота и все такое.
В. БАЛАБАН - Это было очень кратко, но ярко. Очень красиво.
О. ЖУРАВЛЕВА - Громко.
В. БАЛАБАН - Очень громко.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вернее как, «Редут» стреляет очень громко, у него звук как ты под турбиной самолета стоишь на трапе.
В. БАЛАБАН - Он сначала заводится долго.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Разогревается. Потом начинает уже реветь и стреляет.
В. БАЛАБАН - Как ракета примерно. Уходит огненный хвост.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - На комету похоже. Потрясающе красиво. А «Рубеж» потише стреляет.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вот вы говорите, получается, что неотрепетированный балет, что были какие-то минимальные накладки при высадке десанта. А вы могли судить о том, что она долетела или нет?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет.
В. БАЛАБАН - Нам вообще не сказали, какая дальность. Когда мы задали вопрос о дальности ракет «Рубеж» и «Редут»…
О. ЖУРАВЛЕВА - А то вы сейчас на глаз определите дальность.
В. БАЛАБАН - Да нет, вдруг мы врагу тайну продадим. В общем, мы узнали потом, какая была дальность. До 250 км поражение. То есть не так далеко. Там сказали далеко, уже все представили другие побережья Тихого океана как минимум. Оказалось, что все гораздо ближе.
О. ЖУРАВЛЕВА - Скажите тогда, может быть можно судить о том, насколько довольны участники результатами. Или вы их уже не видели? Личный состав, он же ощущает, сделали они или не сделали, задачу выполнили.
В. БАЛАБАН - Личный состав не может…
О. ЖУРАВЛЕВА - Судить ни о чем.
В. БАЛАБАН - Они сделали свое дело. Это скорее командующий. Потом они наводят все войска, что они взаимодействуют.
О. ЖУРАВЛЕВА - Алекс интересуется: стреляли по буксируемым целям, когда стреляли по морским?
В. БАЛАБАН - Нам сказали, что это условно выведенное судно. Мы так поняли, что там что-то картонное.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть визуально что-то видно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Мы не видели.
В. БАЛАБАН - Это была ночь.
О. ЖУРАВЛЕВА - Им что-то видно. Приборы ночного видения.
В. БАЛАБАН - Они знали, куда они стреляют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там кстати в этих стрельбах ночных участвовали малые ракетные корабли. Они тоже стреляли. Помнишь, мы смотрели вдалеке…
В. БАЛАБАН - По-моему, это был Варяг или эсминец.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, каких-то два МРК. Вдали было видно, как они стреляли.
В. БАЛАБАН - Сами военные не знали, какая будет программа. Потому что нам сказали…
О. ЖУРАВЛЕВА - У вас вообще сложилось ощущение, что это единый слаженный механизм как в театре, все знают, что когда произойдет или есть какие-то вещи, которые идут как идут? И они потом три месяца будут выяснять, кто что сделал.
В. БАЛАБАН - Они знают, что они хотят сделать, они это сделают. Но все-таки со своими сложностями…
О. ЖУРАВЛЕВА - Накладками какими-то.
В. БАЛАБАН - Конечно.
О. ЖУРАВЛЕВА - Это значит вам показывают настоящее.
В. БАЛАБАН - Это не кино, это война.
О. ЖУРАВЛЕВА - Эвакуацию с корабля не репетировали? – спрашивает Георгий, - или такие сценарии не допускают даже?
В. БАЛАБАН - Нет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нас потом просто высадили на катер и отправили с этого Варяга.
В. БАЛАБАН - Я была на Черноморском флоте, там показывали, как эвакуируют судно. Здесь было слишком жестко нас в холодную воду выбрасывать.
О. ЖУРАВЛЕВА - А что значит вас выбрасывали в холодную воду?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нас не выбрасывали. Нас-то как раз пересадили на катер и отправили.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вас бережно. А выдавали какие-то спасжилеты, кортик подержать. Ничего такого не было?
В. БАЛАБАН - Нет.
О. ЖУРАВЛЕВА - Не заигрывали с журналистами.
В. БАЛАБАН - Нет, нет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Все свое дело делали.
О. ЖУРАВЛЕВА - У вас сложилось свое девичье впечатление о боеготовности извините, что все всерьез, все есть, все такое большое, мощное, железное. Сложилось?
В. БАЛАБАН - Конечно.
О. ЖУРАВЛЕВА - А у тебя, Тань?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Работает же. Удивительно, сколько лет всей этой технике, она работает.
О. ЖУРАВЛЕВА - Даже ты не вооруженным научным знанием взглядом можешь определить, что техника старая?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вот ты завтра фотографии посмотришь. Поймешь.
О. ЖУРАВЛЕВА - А, то есть все смогут утвердиться в этом мнении.
В. БАЛАБАН - Там действительно в некоторых моментах видно это. На той же подлодке… И ржавенькая немножко.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я пересматривала фотографии, там просто крупным планом некоторые моменты.
О. ЖУРАВЛЕВА - «Редут» ракетная батарея, она не разогревается, - пишет нам Ал. Ты говорила, что она разогревается.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ее когда запускают, там очень долго идет подготовка.
О. ЖУРАВЛЕВА - Она подготавливается. Поправимся так.
В. БАЛАБАН - По-моему, это все-таки были «Редуты».
О. ЖУРАВЛЕВА - Самое главное впечатление, которое вы что называется вынесли из этого зрелища, путешествия. Я понимаю, что вы влюбились в прекрасного совершенно контр-адмирала. Мы помним, что это Николай Евменов. Еще что-то такое, что запомнилось на всю жизнь. Я понимаю, что взрыв мины и растяжка на тебя произвели впечатление.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И подводная лодка.
В. БАЛАБАН - Давай расскажем про крабов.
О. ЖУРАВЛЕВА - Расскажите.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - По страшному секрету, никому не говорите, на «Варяге» нас накормили свежевыловленными и свежесваренными крабами.
В. БАЛАБАН - Большими тихоокеанскими крабами.
О. ЖУРАВЛЕВА - Которых нельзя ловить.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Очень вкусно.
В. БАЛАБАН - На них надо лицензию. Мы не знаем, у офицеров наверное были лицензии.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Наверняка, они же не могут нарушать закон.
В. БАЛАБАН - Конечно. Офицеры российской армии.
О. ЖУРАВЛЕВА - Ну вам потом объяснили…
В. БАЛАБАН - Мы потом только все узнали. Мы просто были очень благодарны, что нас покормили такой вкуснятиной.
О. ЖУРАВЛЕВА - Спрашивают: на АПЛ вином угощали?
В. БАЛАБАН - Нет.
О. ЖУРАВЛЕВА - А вы там даже не обедали, только на экскурсии были.
В. БАЛАБАН - Нашу группу с камерами вроде как чем-то угощали. Говорят, они успели на ходу что-то съесть, а нам нет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Зато мы торпедный отсек посмотрели. Поесть-то мы всегда успеем.
В. БАЛАБАН - Икры-то мы там объелись.
О. ЖУРАВЛЕВА - То есть еще икрой вас кормили.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Нет, мы купили на рынке икру и на обратном пути всем самолетом ее трескали.
В. БАЛАБАН - Весь полет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Не весь, ты представляешь, 20 часов есть красную икру.
О. ЖУРАВЛЕВА - Вы бы сейчас уже пришли с аллергическими высыпаниями на лице. Алекс пишет: раз не стреляли по буксируемым целям, это значит, балетные учения. А скажите, у вас какие-нибудь военно-морские теперь термины будут в быту использоваться?
В. БАЛАБАН - Гальюн.
О. ЖУРАВЛЕВА - Это извините, слово, которое с детства известно. Кстати по поводу гальюна у вас я так понимаю, был частный. В смысле свой. В адмиральском. То есть вы не ходили…
В. БАЛАБАН - Во флагманском коридоре. Мы видели этот общий, я пыталась внизу на палубах, на 4-й палубе найти его, но мне матрос показал сначала один, там было очень много народу, очень много мужчин, я туда естественно не пошла. А здесь есть еще один, отвел меня другим коридором, там было то же самое. Как ни странно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Казалось бы, что они там делают.
О. ЖУРАВЛЕВА - Одни мужчины на корабле, безобразие. Женщины, которые побывали не только на корабле, но и на крупнейших учениях Тихоокеанского флота за последние 20 лет, оставшиеся живыми, здоровыми и в целом довольными женщинами. Я правильно понимаю?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Очень довольными.
О. ЖУРАВЛЕВА - Их зовут Валерия Балабан, журналист телеканала «Мир» и Татьяна Фельгенгауэр, журналист «Эхо Москвы». Всем спасибо, всего доброго.
