От kregl
К Esq
Дата 30.03.2003 17:41:07
Рубрики Современность;

Хоть кол на голове...(+)

(Здр!)
> http://www.newsvm.com/cgi-bin/article.cgi?date=2003/03/28&name=xiros
----------------------
Умрёт же со временем! Сколько раз прошено, давать не только ссылку, но и текст!
---------------------

"Хиросима Ивана Кулакова"

Он спасал подлодку К-19 от атомного взрыва

Недавно в Минске состоялась премьера американского фильма "К-19: оставляющая вдов". Его сюжет основан на реальных событиях, развернувшихся в Северной Атлантике 4 июля 1961 года. Тогда на первой советской атомной подводной лодке К-19, вооруженной стратегическими ракетами с ядерными боеголовками, произошла авария реактора.


Восемь подводников погибли от лучевой болезни, получив дозы радиации от пяти до шести тысяч бэр. Остальные, тоже значительно облученные, чудом выжили. Лишь благодаря воистину героическим действиям экипажа "Хиросимы" (так позже окрестили лодку моряки) была предотвращена гибель субмарины и еще большего числа членов экипажа.


Очевидец и участник спасения атомохода, служивший на нем в то время главным старшиной, -- Иван Петрович Кулаков, уроженец деревни Петрыги Мстиславского района Могилевской области, ныне проживающий в Минске...


Через атомное пекло наш земляк прошел за четверть века до чернобыльской катастрофы.


Словно некое заклятие висело над подлодкой К-19. Еще во время ее постройки случился пожар, погибли двое рабочих. В ядовитых парах клея задохнулись шестеро женщин. Когда атомоход стали спускать на воду, он не всплыл: кто-то приварил его к спусковым тележкам. Неспроста, судя по всему, при спуске не сумели разбить, как это положено, бутылку шампанского. Пущенная вопреки традиции не женской рукой, она скользнула по лопастям гребного винта и целехонькой отскочила от обрезиненного борта. Дурная примета!..




Из воспоминаний И.П. Кулакова: — 4 июля 1961 года мы пересекали Датский пролив на глубине сто метров. Нам поставили задачу: уйти под ледовый панцирь и там изображать вражеский атомоход. Две дизельные подлодки должны были сорвать наш “ракетно-ядерный удар”. Я, 22-летний главстаршина команды всплытия и погружения, нес вахту в центральном посту. В 4.07 утра внезапно сработали приборы радиационного контроля. Кто-то из специалистов в страшной тревоге доложил: “В первом контуре давление ноль!” Оказалось, заклинило насосы, обеспечивающие циркуляцию теплоносителя, попросту говоря, ушла охлаждающая реактор жидкость. Представьте, если через дырку в электрочайнике вытечет вода. Что с ним станет? Сгорит, расплавится. Примерно то же ожидало и реактор: расплавиться могли урановые ТВЭЛы (тепловыделяющие элементы). Уран, скопившись в поддоне под реактором и достигнув критической массы, мог бы привести к ядерному взрыву у берегов Соединенных Штатов Америки.


Сработала защита: упала компенсирующая решетка, но реактор уже нагрелся, и температура вокруг него продолжала резко расти. Приборы сигнализировали об увеличении уровня радиации по всей лодке. В том, что произошло, вины экипажа не было. Как выяснили впоследствии десятки комиссий, при строительстве субмарины некий рабочий, производя сварку, не накрыл, как положено, термическим ковриком нижний трубопровод. На него попал расплавленный металл, вызвавший микротрещины. Остальное было делом времени: вода в первом контуре циркулировала под давлением в 200 атмосфер — металл не выдержал. Произошла разгерметизация контура на неотключаемом участке.


Драматизм и без того критической ситуации осложнялся тем, что неподалеку от места аварии, на острове Ян-Майен, размещалась американская военно-морская база. Как назло, была повреждена антенна, и радисты не могли связаться с Москвой. Если бы лодка рванула, даже Главный штаб не узнал бы, чей атомный гриб взметнулся над морем.


В тот трагический миг судьба планеты решалась не в ООН, не в Вашингтоне или Москве, а в одном из отсеков подводного ракетоносца. Членам его экипажа предстояло решить непростую техническую задачу: как не допустить, чтобы расплавились урановые стержни, охладить взбесившийся реактор? По инструкции следовало отвести тепло, прокачав активную зону реактора водой. Но как? Штатная система — магистраль его аварийного расхолаживания — на подводной лодке отсутствовала, хотя во время приемки корабля механики К-19 убеждали, что она жизненно необходима. Однако завод спешил с победным рапортом, и в ожидании звездного дождя наград конструкцию не сочли нужным “усложнять”. Теперь эту систему надо было создавать в море — голыми руками, без защитных костюмов (их у подводников не было), при сумасшедшей температуре и смертельной радиации, в отсеке, где негде было развернуться, в окружении активных газов и аэрозолей...


Кому-то надо было идти умирать... Согласно корабельному аварийному расписанию жребий этот выпал кормовой аварийной партии — лейтенанту Корчилову, главстаршине Рыженкову, старшине 1-й статьи Ордочкину, старшине 2-й статьи Кашенкову, матросам Пенькову, Савкину, Харитонову. До встречи со смертью оставался всего один час — маленькая отсрочка, пока откроют люки, электрики приготовят сварочный аппарат, а дизелисты — дизель-генератор. Им разрешили покурить, пройтись напоследок с “Беломором” в зубах и проститься с друзьями, с жизнью... В 6.05 субмарина всплыла, закачалась на глади моря. Пара чаек пролетела над самой рубкой. Хоть и утро, а солнце в зените — Арктика. В сердцах подводников затеплилась надежда: вдруг обойдется? Не пожар все-таки, гарью не тянет. Может, и радиация эта только пригрезилась? Молодые, здоровые, выдюжим...


Когда ремонтники вошли в аварийный отсек, они увидели голубое сияние — это светился от дьявольской радиации ионизированный водород. Работали по 2—3 человека, закутавшись в химкомплекты, натянув маски противогазов. Когда моряки открыли заглушку воздушного спуска, куда нужно было приварить трубопровод, оттуда вырвалось облако радиоактивного пара. Он заволакивал очки масок. Матросы, чтобы не работать вслепую, стаскивали их и дышали губительной аэрозолью. Интенсивность радиации дошла до 500 рентген, а смертельная доза — 600. Кроме группы Бориса Корчилова, для монтажа самодельной системы в смертельную парилку спускались еще двое офицеров — инженер-механик Анатолий Козырев и командир дивизиона движения Юрий Повстьев.


Из воспоминаний И.П. Кулакова: — Примерно через полтора часа система заработала. Ребят выносили из отсека на руках. Их лица распухли, губы вывернуты, глаза налились кровью. Наш лодочный врач помочь ничем не мог, моряки получили огромные дозы — до шести тысяч рентген — и сами стали интенсивными источниками излучения. Температура в активной зоне реактора упала до 250 градусов, но радиация продолжала нарастать по всему кораблю. Командир, капитан 2-го ранга Затеев, разрешил выдать личному составу спиртное (считалось, что оно “поглощает” радиацию) — кому 50—100 граммов спирта, кому вина — по желанию. Атомоход шел курсом строго на юг, к берегам Норвегии, в надежде быстрее попасть на оживленные морские трассы. Командир готов был высадить нас хоть на рыбацкий сейнер, лишь бы тот шел под красным флагом. Путь напрямую, на базу, занял бы трое суток. За это время К-19 превратилась бы в “летучего голландца” со светящимися трупами в отсеках.


Аварийный передатчик постоянно посылал сигнал SOS на международной частоте. Но никто не откликался: маломощный аппарат работал в радиусе всего ста миль. К счастью, вскоре показались подводные лодки, которые обозначали “нашу” сторону в несостоявшейся игре. Они без приказа покинули зону учений и поспешили на помощь. На одну из субмарин переправили пострадавших и тех, чье присутствие на борту К-19 не было необходимым. Наконец-то удалось связаться с Москвой. Первый вопрос: “Как спасать людей?” Долгожданный ответ: “Давайте им побольше свежих фруктов и натуральных соков”. Обычно сдержанный командир выругался: не в Африке же находимся, где он фрукты возьмет? В 15 часов — еще один удар: отказали автоматические клапаны для откачки воды и пара, и самодельная система охлаждения реактора тоже дала течь. Вновь возникла угроза взрыва. Кого посылать в ад на сей раз? Вызвались трое моряков — старпом Енин, Березов и Иван Кулаков.


Из воспоминаний И.П. Кулакова: — Скажу прямо, я впервые в жизни ощутил такой ужас: трубопроводы, стенки, вода — светятся. Только шум механизмов и хлюпанье под ногами. На мне — легкая одежда, на ногах — кожаные тапочки. Дышать невозможно, кожу обжигает. Нащупал клапан осушения отсека, открыл его и побрел по щиколотку в радиоактивной воде обратно. Потом мы спускались в отсек еще один раз — наша “самопальная” система вновь “продырявилась”, давление стало падать, а температура повышаться. В третий раз я побывал в реакторном, чтобы убедиться, все ли работает нормально. Последнее мое ощущение — жарко... Эти спуски обернулись для меня дозой свыше 500 рентген и 3-й степенью лучевой болезни. Правда, цифры эти узнал позже, когда попал в Ленинград, в Военно-медицинскую академию.


Под утро следующего дня, 5 июля, все моряки оставили К-19. Восьмерых переоблученных доставили вертолетами в Институт биофизики, где они и закончили свой морской и земной путь. Схоронили их в свинцовых гробах, тайно, не известив о месте захоронения даже родственников. Совершенно случайно это совсекретное захоронение обнаружил потом один из членов экипажа лодки. Родина их “не забыла” — поставила грубо сваренные железные пирамидки с именами тех, кто, жертвуя собой, спасал мир.




Из воспоминаний И.П. Кулакова: — Надо заметить, в американском фильме очень точно показан момент нашего перехода на другую подводную лодку. Переходили мы по одному. Лодки качались на волнах, и нелегко было улучить момент для прыжка с одного крыла на другое. Попадешь между ними — переломает и выбросит в море. Людей передавали буквально из рук в руки. Нас тут же догола раздели и — в душ, дезактивационный. Выхожу из-под него — меня обратно. И так несколько раз. Дозиметры зашкаливали. Радиация уже не сверху, а внутри меня была — ее не смоешь. Никаких своих личных вещей — часы, письма и прочее — я после этого душа уже никогда не увидел. Чувствовал себя еще тогда более-менее сносно, только аппетит пропал. Но вскоре резко поднялась температура, стали мучить кошмары, тошнота, головокружение. Затем начался бурный процесс лучевой болезни: я ослеп, облысел, ногти слезли, как чешуя с рыбы. Рот, язык, горло были обожжены, зубы расшатывались, десны кровоточили. Шел активный распад крови: сделают укол, а она не сворачивается. Дырочку от иглы медсестра заклеивала пластырем, чтобы кровь не вытекла. Есть не мог. По трубочке через нос в желудок подавалась питательная смесь. Умирал, одним словом, и ничего другого не желал: скорее бы кануть в черное безмолвие, без мук и боли. Родителям, точнее, брату дали телеграмму: срочно приезжайте, если хотите застать сына живым...


Несколько раз мне полностью заменили кровь. Это не помогло. И из общей палаты меня перевели в “палату смертников” — так ее окрестили в институте за то, что из нее членов нашего эпипажа выносили уже мертвыми. Я был человеком неверующим, несуеверным. Но тут, прямо скажу, со мной начало происходить нечто мистическое, во всяком случае, так мне кажется теперь. Мне предложили кровать, на которой незадолго до этого умер мой друг Борис Корчилов. Но все мое существо противилось этому. “Я буду лежать у окна”, — говорю, указывая на другую постель. Мне: “Там нельзя — солнце”. Я настаиваю. Шторы занавешивают и мой “бзик” удовлетворяют. Вообще, все наши желания (обреченных смертников?) исполняли, ничего не могу вспомнить плохого о медперсонале...


Ивана Петровича буквально вытащил с того света военный врач Григорий Ильич Алексеев. Он пересадил ему костный мозг. А донорами стали курсанты ленинградских военно-морских училищ, братишки-моряки. Фамилий и имен их не знает. Было ребят шестеро или семеро. И без “мистики” здесь тоже не обошлось. В назначенный хирургом день ложиться на операционный стол он отказался. Почему, объяснить не мог. Внутри все буквально протестовало против этого. Ему говорят: доноры пришли, ждут, а ты... Он же — ни в какую...


Операцию сделали на следующий день. И моряк вернулся из забытья. Впервые — сном младенца, без кошмаров — выспался. Большего счастья, кажется, не испытывал никогда. Кулаков стал первым из обреченных выжившим. Потом аналогичные операции сделали некоторым другим нашим подводникам, к сожалению, никого из них нет уже ныне в живых...


Постепенно к нему стало возвращаться зрение, начали отрастать волосы. Ему вновь захотелось жить. Кстати, на операционном столе Иван Петрович поклялся, что если выживет и у него будет сын, то назовет его именем доктора Алексеева. Обещание это он выполнил: сын Григорий окончил Белорусский политехнический институт. Давно выросла и вышла замуж дочь. Уже растут внуки...


После лечения комиссовали Кулакова подчистую. Дали вторую группу инвалидности, назначили пенсию в 28 рублей плюс 4 рубля за старшинское звание. Гуляй, Ваня! И молись Богу, что жив остался.


Из воспоминаний И.П.Кулакова: — Устроиться на работу было невозможно и по состоянию здоровья, и по диагнозу. “Лучевая болезнь” в то время нигде не писали, это был секрет, а с тем, что записали — “остеновегетативный синдром”, принять могли только в “психушку”. Я не преувеличиваю — именно так и было. В этом, видимо, заключалась еще одна степень защиты “военной тайны”: кто-то “расколется” — что ему верить, он ведь того, со сдвигом... Год промытарился. Здоровье вроде пошло на поправку. Питание нужно усиленное, а за что? С отчаяния написал письмо своему бывшему начальнику политотдела Кузьминчуку: что делать, не могу же я идти воровать? Спасибо офицеру: стал за меня хлопотать, договорился с медиками, чтобы дали “добро” на сверхсрочную службу. Так снова попал на флот. И прослужил за Полярным кругом еще 21 год, до августа 1980-го. В море, правда, не ходил, был начальником тренажера в учебном центре подготовки подводников. Уволился в запас мичманом. Спустя 9 лет после аварии женился. Ноги вот только до сих пор не заживают. Затянет их кожицей, а потом она лопается. Зимой руки-ноги мерзнут, а летом их от солнца прятать надо. Но свыкся...


Английское телевидение сняло о К-19 документальный фильм с участием Ивана Кулакова. Несколько лет назад, уточняя сценарий, обращались к Ивану Петровичу за помощью и американские кинематографисты. Что же касается К-19, то первая атомная субмарина продолжила свой дьявольский путь фарватером смерти. Все имущество с нее перегрузили на специальную баржу и поставили на прикол в одну из необитаемых бухт Кольского полуострова. Неподалеку работали военные строители. Прознали, что в старой барже полно деликатесов — копченая колбаса, сыр, шоколад, консервы, вобла, печенье. Да в те-то времена! Ну и устроили себе праздник. Кто знает, что стало с теми стройбатовцами?..


В 1969 году в Белом море произошло столкновение К-19 с американской подводной лодкой “Гэтоу”. А весной 1972 года на “Хиросиме” разразился чудовищный пожар, унесший жизни еще 28 членов экипажа.


Заложенная 17 октября 1958 года, спущенная на воду 7 апреля 59-го и принятая в эксплуатацию 12 ноября 60-го, АПЛ К-19 “Хиросима” в 70-е годы была выведена из состава Северного флота. После выгрузки топлива из реакторов и вырезки реакторного отсека корпус лодки находился на отстое в акватории СРЗ-3 в г. Полярный. В 1991 году его списали и в марте прошлого отправили на утилизацию — на завод “Нерпа”, где закончила свой путь и печально известная АПЛ “Курск”.


В советские времена никто из членов экипажа К-19, жертвовавших собой во имя спасения лодки и мира во взрывоопасной атмосфере “холодной войны”, не был отмечен наградами. Имеющие российское гражданство ветераны-подводники удостоились их только в начале 90-х — указом президента России Бориса Ельцина. С 1993 года им начали выплачивать пенсии по инвалидности. Нашего героя, “чернобыльца” с 1961 года, эти награды и льготы обошли стороной. Обидно. Не столько Ивану Петровичу Кулакову — он, ежедневно глотая таблетки, машет на это рукой, мол, нудные и бюрократические хлопоты. Жив остался — и слава Богу. Больше обидно мне. За то, что слабо нам, как видно, воздать человеку должное...


НА СНИМКАХ: ветеран-подводник Иван Петрович Кулаков; К-19 на причале после выхода “в отставку”.


Василий Арон, военный журналист. Фото Николая Лебедика.



P.S. За время эксплуатации атомных подводных лодок СССР произошло 10 ядерных аварий, из них одна -- при строительстве АПЛ в г. Нижний Новгород в 1970 году (К-320 класса "Чарли-I"). Две -- при перезарядках ядерного реактора (К-11 и К-431), одна -- при ремонте атомной установки на заводе (К-140), одна -- при выполнении модернизационных работ (К-222), четыре аварии -- при работе ЯЭУ на мощности при нахождении АПЛ в море, и одна -- при выводе ЯЭУ из действия (расхолаживании) (К-314). Две ядерные аварии произошли на Тихоокеанском флоте, имели место на Северном флоте (К-19, К-11, К-27, К-140, К-222, К-123, К-192).


Катастрофы и аварии на атомных подводных лодках


К-8. 08.04.70. Бискайский залив


К-219. 06.10.86. Северная Атлантика


К-278. 07.04.89. Норвежское море


Аварии с ядерными энергетическими установками


К-19. 04.07.61. Северная Атлантика


К-11. 07.02.65. Северодвинск


К-27. 24.05.68. Баренцево море


К-140. 27.08.68. Северодвинск


К-322. 1970. Нижний Новгород


К-222. 30.11.80. Северодвинск


К-123. 8.04.82. Баренцево море


К-314. 10.08.85. Владивосток


К-431. Декабрь 1985. Владивосток


К-192. 26.06.89. Баренцево море


Крупные аварии на АПЛ с гибелью личного состава


К-3. 08.09.67. Норвежское море


К-19. 24.02.72. Северная Атлантика


К-47. 26.09.76. Баренцево море


К-131. 18.06.84. Норвежское море


***


В настоящее время в Мировом океане, по предварительным данным, захоронены следующие твердые радиоактивных отходы (ТРО), принадлежащие бывшему СССР:


-- отсек АПЛ К-11 с двумя реакторами (один с невыгруженным топливом).


Накопленная активность -- 800000 кюри;


-- отсек АПЛ К-19 с двумя реакторами. Накопленная активность -- 400000 кюри;


-- реактор с АПЛ К-140. Накопленная активность -- 800000 кюри;


-- реакторная сборка ледокола "Ленин" с остатками отработанного ядерного топлива. Накопленная активность -- около 100000 кюри;


-- 13250 контейнеров со средне- и низкорадиоактивными твердыми отходами, складированные в трюмы 53 плавсредств (барж, спецлихтеров, теплоходов), впоследствии затопленные;


-- 2 экранные сборки;


-- 8 корпусов атомных реакторов;


-- 84 реакторных насоса;


-- 4 контура;


-- 25 парогенераторов;


-- 6 фильтров;


-- 8 крышек реакторов;


-- 2 бака;


-- 7 компенсирующих решеток.
-----------------------------------------------

С уважением, kregl
От Mix
К kregl (30.03.2003 17:41:07)
Дата 31.03.2003 09:34:43

Re: Хоть кол

Здравствуйте.
И не лень было все это цитировать. К-19 подробно описана в "Атомной подводной эпопее"

А, что касается американского варианта "Хиросимы", то достоверного там будет не много. Тому пример недавний показ фильма о трагедии на К-219. К сожалению запамятовал название. Видимо фильм того не стоит.
С уважением Mix
От DSV
К Mix (31.03.2003 09:34:43)
Дата 31.03.2003 10:22:58

Re: Хоть кол


>А, что касается американского варианта "Хиросимы", то достоверного там будет не много. Тому пример недавний показ фильма о трагедии на К-219. К сожалению запамятовал название. Видимо фильм того не стоит.
>С уважением Mix

А при чём здесь амеровский вариант "Хиросимы"?
Фильм называется "Враждебные воды" и ему уж 1000 лет, наверное. Британов по поводу фильма в своё время сказал, что всё полный бред. Единственное, что достоверно - про матроса Перминина и компенсирующие решётки.

С уважением, DSV.
От Илья
К DSV (31.03.2003 10:22:58)
Дата 31.03.2003 23:20:47

но только про Преминина

Привет всем!

Соглашусь, что в том фильме только факт наличия Преминина в аппаратной выгородке достоверен. Все остальное не более, чем научно-американская фантастика. Особенно реакторы. Когда командир отсека Беликов ходил по аппаратке и по очереди заглядывал то в один, то в другой реактор, которые на него светили синим светом через круглые окошки… Все кто со мной смотрел фильм дружно ржали. Понравилась также фишка про компенсирующую решетку, которая рывками неравномерно двигалась вниз…Этот фильм делался для американского и пр. “цивилизованного” обывателя. Мне до сих пор не понятно, неужели они все такие тупые, что смотрят подобные шедевры на полном серьезе?
По данному вопросу вспомнился такой момент. Как-то пришлось наблюдать, как матросов с экипажа атомной пл по плану воспитательной работы потчевали этим шедевром. И тоже на полном серьезе, смотрите мол про мужество и героизм. Дожились. Грустно. А недавно знакомые ребята студенты рассказали, как их кое-кто в погонах кап. 1 ранга (не будем называть фамилии) собирал на бесплатный просмотр К-19 а после сеанса в нагрузку проводил за себя предвыборную агитацию в питерские депутаты, типа смотрите какие мы были, а теперь мы хотим быть депутатами! Только к К-19 они отношения не имели.
Илья.
От Mix
К Илья (31.03.2003 23:20:47)
Дата 01.04.2003 09:36:21

Re: но только...

Доброе время суто, коллеги.

Голивуду многое можно простить, ввиду того, что они не знакомы с нашей спецификой.
В Советские времена издавался такой литературный журнал "Юность" так вот там была опубликована то ли повесть, то ли роман назывался, кажется, "Вечный огонь". Отечественный автор на фоне непростых взаимоотношений между полами описывает аварию с аппаратом. Командир отсека ликвидирует аварию стоя по колено в горячем теплоносителе, за перборкой тихо жужжит реактор и т.д.
А возьмите современных писателей (как они себя называют) которые пишут о проблемах флота (в том числе и подводного). Смешно когда иностранцы показывают нашу действительность. Не смешно, когда тоже самое пытаются сделать соотечественники.
И еще одна непонятка. Где-то в архивах Госфильмофонда есть фильм "Тяжелая вода". Насколько я помню его пооказывали только один раз в середине 80-х. Куда он делся и почему его не показывают по ТВ?
Кстати, фильм снимался на Севере, в условиях реальной ПЛ.
С уважением Mix
От serg
К Mix (01.04.2003 09:36:21)
Дата 01.04.2003 12:27:22

Re: но только...

Доброго времени суток!

>И еще одна непонятка. Где-то в архивах Госфильмофонда есть фильм "Тяжелая вода". Насколько я помню его пооказывали только один раз в середине 80-х. Куда он делся и почему его не показывают по ТВ?
>Кстати, фильм снимался на Севере, в условиях реальной ПЛ.

Это тот фильм, в котором Олялин снимался?

С уважением serg
От AKULA
К Илья (31.03.2003 23:20:47)
Дата 01.04.2003 00:54:44

Ре: но только...

>>Когда командир отсека Беликов ходил по аппаратке и по очереди заглядывал то в один, то в другой реактор, которые на него светили синим светом через круглые окошки… Все кто со мной смотрел фильм дружно ржали. Понравилась также фишка про компенсирующую решетку, которая рывками неравномерно двигалась вниз…Этот фильм делался для американского и пр. “цивилизованного” обывателя. Мне до сих пор не понятно, неужели они все такие тупые, что смотрят подобные шедевры на полном серьезе?>>
 Не понятно,что вас развеселило...американский и прочий обыватель никак не в состоянии уловить какие-либо несоответсвия и уж тем более ржать над этим...а киноиндустрия действительно продукт для обывателей...не для подводников и специалистов по ПЛ...
От Илья
К AKULA (01.04.2003 00:54:44)
Дата 01.04.2003 01:12:17

Ре: но только...


> Не понятно,что вас развеселило...

Американский обыватель, который тоже смотрит этот фильм.

С наилучшими,
Илья.
От Urich
К Илья (01.04.2003 01:12:17)
Дата 01.04.2003 10:06:40

Ре: но только...

Это общая беда всех художественных и около того произведений. Возьмите любое из них и рассмотрите с точки зрения профессионала. Мне тоже было смешно, когда в фильме "Девять дней одного года" необходимый эффект в установке был получен вращением ручки плавной регулировки частоты развертки осциллоскопа. А главный герой, меж тем, находился внутри работающей установки и поглощал рентгены без меры. Но ведь не правда об осциллоскопе - самое важное в фильме?

Авторы, а тем более киношники, вынуждены реалии жизни облекать в "доступную плоскую форму", иначе это будет не художественное произведение, а научно-техническая литература, у которой задачи все же иные.

Противно становится тогда, когда такие ляпы делаются уж очень топорно. Противно от откровенного неуважения к читателю (зрителю, нужное вписать).
От Курдль
К Urich (01.04.2003 10:06:40)
Дата 01.04.2003 11:40:16

А есть ли прецеденты?

>Это общая беда всех художественных и около того произведений.
А мне обидно, что я ни разу не видел фильма (как художественного, так и документального) коть на йоту приблизившегося к реализЬму военно-морских взаимоотношений. Конечно, огромное спасибо и даже благодарственный поклон создателям фильма "К-19" за то, что русские подводники не бегали по пл в треухах и не тушили бычки "Беломора" о пульты. Но матросы, с горящими глазами и придыханием выкрикивающие "ЕСТЬ!!!" и вдохновенно уносящиеся выполнять приказания - это нечто. Реально они кроме "тащ..." выговорить ничего не могут...
А еще - командир, решивший испытать свою лодку "на прочность" - это ж нонсенс! Кэпы и так прозрачные от страха и постоянно под наркозом настойки элеотерокока. Вот уж не видел среди них ни одного любителя адреналина...
О чем это я? А! Вот Вы видели хоть один реалистичный фильм?
От Илья
К Курдль (01.04.2003 11:40:16)
Дата 01.04.2003 21:23:18

попробую сделать робкое предположение

Здравствуйте все!
Спасибо за столь обстоятельные и подробные ответы.
На счет фильма "Тяжелая вода", я его видел, один раз в кинотеатре, еще маленьким был. Он конечно тогда понравился. Но и там неточностей художественных было достаточно.
И еще ни как не могу определить, какая именно лодка снималась там (помню что проект 670 вроде как).
Ну а по части достоверности по-моему наиб. приближенный к реальным условиям это известный немецко-амеровский U-boat.

Илья.
От Elizar
К Курдль (01.04.2003 11:40:16)
Дата 01.04.2003 12:52:14

Re: А есть...


>О чем это я? А! Вот Вы видели хоть один реалистичный фильм?

Добрый день. На счёт настойки это верно подмечено, тонко.

Ну а на счёт реалистичного фильма, так он у каждого свой был. С определенным колличеством серий. Когда смешной, когда грустный. По разному. Реалистичней не снимешь. Нет такого режисcера.

С уважением

Elizar
От Urich
К Курдль (01.04.2003 11:40:16)
Дата 01.04.2003 12:17:17

Re: А есть...

Хоть один реалистичный - да. О ядерных испытаниях. Правда, это кинодокументалистика.

По тематике ВМФ - оценить не могу, ибо сугубо сухопутен.
От Курдль
К Urich (01.04.2003 12:17:17)
Дата 01.04.2003 12:29:51

И вправду?

>Хоть один реалистичный - да. О ядерных испытаниях.
И там все реалии, вплоть до человеческих взаимоотношений?

>По тематике ВМФ - оценить не могу, ибо сугубо сухопутен.
Я пока знаю лишь одно произведение, да и то печатное, наиболее приближенное к действительности - "Расстрелять" А.Покровского. Сколько книжек я не привозил - столько их "зачитывали". Причем - представители разных родов войск и даже один бывший опер (все говорят, что она им тож очень близка по духу).
От Urich
К Urich (01.04.2003 12:17:17)
Дата 01.04.2003 12:19:23

Re: А есть... (-)