ПОТЕНЦИАЛ СДЕРЖИВАНИЯ
ВПК, №14 (81) 20 - 26 апреля 2005 года Сергей БРЕЗКУН - профессор Академии военных наук
СТАВКА НА ТАКТИЧЕСКОЕ ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ ДОЛЖНА БЫТЬ СОХРАНЕНА
Основным гарантом внешней безопасности России в перспективе остаются ядерные вооружения, которые обеспечивают режим ядерного сдерживания глобальных и региональных угроз по всему возможному спектру. Военно-политический механизм сдерживания на межконтинентальном уровне с его военно-технической базой - Стратегическими ядерными силами (СЯС) - складывался десятилетиями, и его концептуальной основой является гарантированная способность России нанести ответный удар возмездия по любому агрессору. Региональное сдерживание имеет особенности, присущие только ему, и отличается от глобального сдерживания принципиально.
НОВЫЕ ВРЕМЕНА - НОВЫЕ ЗАДАЧИ
На региональном уровне России необходимо потенциальное ядерное сдерживание ядерных и "региональных" неядерных держав с целью как нейтрализации угрозы региональной агрессии против нашей страны и ее союзников, так и эффективного пресечения такой агрессии уже в ее начальной фазе без катастрофических политических и экологических последствий.
Да, системно самостоятельная военно-политическая задача России (как ранее и СССР) заключается исключительно в эффективной нейтрализации любой гипотетической агрессии. При этом как для СССР, так и для России оправдана (была ранее и поныне) только оборонительная война. И вот в такой гипотетической войне при наличии эффективного ядерного статуса, в том числе и регионального, Россия побеждена быть не может.
Размещение в Калининградской области тактического ядерного оружия и средств его доставки позволило бы минимизировать риски, возникшие после вступления в НАТО Польши и стран Балтии.
Фото Леонида ЯКУТИНА
Концептуально проблема регионального сдерживания разработана слабо, имеющиеся воззрения противоречивы. В то же время достаточно очевидно, что являющаяся концептуальной основой межконтинентального сдерживания идея немедленного массированного ответного удара возмездия для случая регионального сдерживания неприменима. Наиболее вероятный вариант развития гипотетической региональной агрессии - постепенное возрастание напряженности в режиме эскалации. Характерные времена нарастания угрозы при этом, скорее всего, - недели, а характерные времена начальной фазы региональной агрессии - несколько суток.
Поэтому имеются значительное время и реальная возможность осуществить деэскалацию агрессии и ликвидацию ее в начальной фазе (при неблагоприятном для России развитии событий) за счет ограниченного использования ядерного фактора.
В начальной фазе использование ядерного фактора должно носить ограниченный, демонстрационный характер и не иметь катастрофических последствий. На этом начальном этапе важно не столько добиться серьезного чисто военного успеха, сколько продемонстрировать решимость политического и военного руководства России к использованию ЯО во все возрастающих масштабах в случае продолжения агрессии против нее.
Ясно декларированная политически и адекватно подкрепленная военно-технически идея ограниченного, эскалационного задействования ядерного фактора не может не иметь серьезного (очевидно, даже решающего) значения для сдерживания потенциальной агрессии и нейтрализации агрессивных намерений всего возможного спектра региональных агрессоров.
С точки зрения теории в начальной фазе необходимы такие удары по потенциалу агрессора, которые могли бы отрезвить его, а не ожесточить - то есть, именно удары без катастрофических последствий.
Военно-технической базой режима регионального сдерживания должны быть те системы ЯО, которые традиционно (хотя и системно неверно) определяются как "нестратегические", "тактические", "оружие поля боя".
И СДЕРЖИВАТЬ, И ВОЕВАТЬ
Любой класс ЯО целесообразно оценивать по возможности встраивания его в общий механизм ядерного сдерживания агрессии. Если та или иная система ЯО не обладает сдерживающими качествами, то ее можно рассматривать как избыточную в оборонном арсенале России.
Такой подход не противоречит взгляду на ЯО как на средство, которое может быть применимо в определенных обстоятельствах даже при неядерной агрессии. Ведь если у потенциального агрессора не будет уверенности в принципиальной готовности и решимости потенциальной жертвы на ответный ядерный удар и если ТТХ ЯО потенциальной жертвы не позволяют его эффективно применить в том или ином объеме, то не обеспечиваются не только чисто военные задачи, стоящие перед ЯО, но и задачи сдерживания.
Из сказанного следует, что в проблеме ядерного сдерживания в конечном счете важен психологический момент. Однако только вполне определенная военно-техническая база сдерживания (типаж и номенклатура ЯО, ТТХ различных систем ЯО, количественные уровни и т. д.) способна обеспечить высокую психологическую уверенность потенциального агрессора в решимости потенциальной жертвы на ядерный ответ.
Отметим одно существенное обстоятельство. Если система ЯО не обладает сдерживающими качествами, она избыточна. Но верно и обратное. Если в ядерном арсенале России отсутствует какой-то класс ЯО, который обладает присущими только ему сдерживающими качествами, но концептуально необходимость в таком классе ЯО уже осознана, то необходимо предпринимать конкретные, практические шаги по созданию этого недостающего ЯО и принятия его на вооружение.
Недооценка психологической стороны проблемы, а также отсутствие адекватной военно-политической концепции ведут к утрате системных ориентиров в оборонной политике, к накоплению избыточных, неэффективных систем оружия и к бесцельной растрате усилий общества и государства.
Недооценка военно-технической стороны проблемы ведет к "провисанию" концепций, к ослаблению (или даже утрате) материальной базы сдерживания.
Необходимы разумный, гармоничный учет всех аспектов проблемы и понимание - какие структурные элементы военной организации России необходимы и достаточны для обеспечения внешней безопасности на всех уровнях гипотетических угроз. Какой может быть конструктивная роль ЯО на уровне нейтрализации региональных угроз России.
Надо понять и то, каким должен быть облик такого ЯО и каким - алгоритм его задействования при необходимости.
ЧТО ЗАЩИЩАЛ СССР?
Основной военно-политической целью любого подлинно миролюбивого государства является обеспечение такой ситуации, когда:
- против него невозможна никакая успешная агрессия со стороны другого государства или блока государств;
- оно полностью суверенно в своих действиях внутри и вне своих границ;
- для внешнего мира исключены все возможности использовать его потенциал в интересах, отличных от интересов национального общества и государства.
К началу 80-х гг. ХХ в. Россия впервые в своей истории достигла этой цели и обрела практически абсолютные гарантии внешней безопасности. Угроза агрессии против СССР была фактически исключена за счет мощной комплексной военной структуры СССР.
На глобальном и на всех региональных уровнях был создан механизм эффективного многофакторного (ядерного и неядерного) сдерживания любых попыток строить взаимоотношения с Россией на принципах силового диктата или решения противоречий военным путем.
Военная структура СССР включала в себя три системные компоненты:
- ЯО межконтинентального класса;
- ЯО регионального, континентального класса;
- "обычные" виды Вооруженных Сил (ВС).
Подчеркну, что выше названы не организационные, а системные компоненты.
ЯО межконтинентального класса (стратегическая "триада") находилось в составе наземной компоненты - РВСН, морской компоненты - МСЯС Военно-морского флота и авиационной компоненты - АСЯС Военно-воздушных сил. ЯО регионального, континентального класса находилось на вооружении в видах Вооруженных Сил: Сухопутных войсках, ВМФ, ВВС, войсках ПВО.
"Обычные" виды Вооруженных Сил (ВС) представляли собой неядерную компоненту общей военной организации - то есть, армию, авиацию и флот в их традиционном понимании.
Каким был вклад в обеспечение стабильности и сдерживания агрессии каждой из этих компонент к середине 80-х гг.?
1. СЯС триадного состава обеспечивали ядерное сдерживание на межконтинентальном уровне и были способны даже в случае массированного первого ядерного удара по СССР нанести такой гарантированный ответный удар по агрессору, который обесценивал саму идею агрессии.
При этом всем было ясно, что ЯО СЯС - это, по сути, политическое оружие, реальное задействование которого означало бы глобальную катастрофу.
2. "Континентальные" системы ЯО в составе видов ВС СССР (называемые также "оперативно-тактическим ЯО", "тактическим ЯО", "нестратегическим" ЯО, "оружием поля боя", "ядерными вооружениями ТВД") концептуально рассматривались как более приемлемые для ведения реальных боевых действий.
Собственно, термин "нестратегическое" ЯО был введен Соединенными Штатами Америки в рамках активно разрабатывавшихся в 60-80-е гг. концепций "ограниченной" ядерной войны. Фактически, речь шла о том или ином варианте такой европейской или азиатской ядерной войны, когда США могли бы использовать в ней свое ЯО, не рискуя получить ядерный удар по собственной территории.
Системно более точно называть это ЯО "региональным". И даже этот термин подразумевает принципиальное различие в роли "регионального" ЯО для США и России. Об этом ниже будет сказано.
Необходимо отметить, что насыщение практически всех видов и родов войск ядерным оружием имело в СССР характер достаточно некритического подражания в этой сфере политике США. По открытым данным, в США за период с 1950 по 1980 г. было создано более 50 типов различных ЯБП для оснащения "нестратегических" систем ЯО. Номенклатура аналогичных отечественных вооружений оказалась существенно шире, чем в США, при огромных количественных уровнях этих вооружений.
Была ли в этом для СССР необходимость?
Объективно, для США - с учетом их прикрытия двумя океанами и слабого в военном отношении геополитического окружения - "региональные" системы носят агрессивный характер, поскольку они даже теоретически не предназначены для защиты национальной территории США.
Для континентального СССР - с учетом его геополитического окружения - необходимость парирования региональных угроз была объективно насущной. Поэтому "региональные" системы ЯО были необходимы. Однако масштабы создания "регионального" ЯО в СССР были скорее избыточными по отношению к задачам эффективного сдерживания любой агрессии - если брать в расчет сдерживающий эффект мощных обычных Вооруженных Сил СССР.
В целом же "региональные" системы ЯО имели для СССР фактически стратегический характер, поскольку перед ними стояла та же стратегическая задача сдерживания агрессии, но не на межконтинентальном уровне (как для СЯС), а на региональном.
Поэтому (по аналогии с СЯС) далее будем называть эту компоненту военной организации СССР региональными ядерными силами (РЯС), хотя подобного вида Вооруженных Сил в СССР не было и нет в РФ. Термин "РЯС" тут носит чисто рабочий характер.
Соответственно, взамен системно неверного применительно к российскому ЯО термина "нестратегическое" ЯО далее будет употребляться термин ЯО регионального сдерживания (ЯОРС).
3. "Обычные" виды Вооруженных Сил СССР включали в себя Сухопутные войска, Военно-морской флот, Военно-воздушные силы, войска ПВО и другие войска.
Уровень "обычных" ВС СССР и их технической оснащенности был таков, что уже их было достаточно для того, чтобы у ближайшего геополитического окружения СССР не возникало агрессивных намерений по отношению к нам.
Эту компоненту военной структуры будем называть далее сокращенно ОВВС СССР (далее также - ОВВС РФ).
ЧТО БЫЛО БЫ, ЕСЛИ БЫ...
Проведем мысленный эксперимент, последовательно убирая из общей оборонной структуры одну или несколько компонент военной структуры СССР. При всей кажущейся надуманности такого эксперимента он позволит оценить роль той или иной оборонной компоненты для обеспечения режима глобальной и региональной стабильности, а также эффективного механизма сдерживания агрессии против нашей страны.
Все теоретически возможные варианты таковы:
- исключение СЯС при сохранении РЯС и развитых ОВВС;
- исключение РЯС при наличии СЯС и развитых ОВВС;
- исключение развитых ОВВС при сохранении СЯС и РЯС;
- исключение РЯС и развитых ОВВС при сохранении СЯС;
- исключение СЯС и ОВВС при сохранении РЯС;
- исключение СЯС и РЯС при сохранении развитых ОВВС.
Каковы могли быть результаты реализации каждого из этих вариантов? Анализируя, можно констатировать следующее.
Вариант №1.
Исключение СЯС при сохранении РЯС и развитых ОВВС сразу же ликвидировало бы механизм ядерного сдерживания. Именно СЯС гарантируют быстрое и неотвратимое массированное возмездие агрессору.
СЯС были также пригодны для решения региональных проблем - в частности, в силу того, что РК континентальной дальности "Пионер" находился в составе РВСН. Однако региональные проблемы тогда решались за счет наличия РЯС и ОВВС.
Обратное было неверно, то есть РЯС и ОВВС гарантированно не решали задачу сдерживания на глобальном уровне. То есть, СЯС - абсолютно необходимый, ничем не заменяемый элемент военной структуры, гарантированно исключающий агрессию против нас.
Вариант №2.
Исключение РЯС при наличии СЯС и развитых ОВВС означало бы, что Советский Союз отказывается от той части ядерных вооружений, которая выполняла функции сдерживания по отношению к НАТО.
Однако даже при отсутствии у СССР "регионального" ЯО агрессия со стороны Запада гарантированно исключалась за счет СЯС и мощных ОВВС.
Азиатский аспект безопасности был тогда малозначащим, и отказ СССР от РЯС не сказался бы на мировоззрении азиатских соседей СССР. Могучие обычные Вооруженные Силы СССР эффективно обеспечивали неядерное сдерживание на всех азиатских направлениях (при, естественно, дополняющем факторе ядерного сдерживания за счет СЯС).
Однако наличие "нестратегических" систем у США (как и ЯО континентальной дальности у Франции и Англии) при полном отсутствии РЯС у СССР могло продуцировать авантюрные тенденции в политике Запада. Поэтому до некоторых пределов наличие РЯС у СССР было оправданным.
Вариант №3.
Исключение развитых ОВВС при сохранении СЯС и РЯС означало бы, что, в полной мере обеспечивая ядерное сдерживание США и НАТО, Советский Союз фактически лишал бы себя возможности вести неядерную войну.
Был бы такой вариант катастрофичным для национальной безопасности СССР? Думаю, нет. И вот почему.
Отсутствие у СССР развитых ОВВС при наличии мощных развитых РЯС просто лишало бы СССР возможности втягиваться в такие конфликты, участие в которых было избыточным (афганская война, вьетнамский конфликт) и проводить избыточно активную в силовом отношении внешнюю региональную политику. В то же время отсутствие развитых ОВВС при наличии СЯС и РЯС не увеличивало бы значительно опасность внешней агрессии.
Уже при наличии у СССР одних лишь СЯС и РЯС с мощью на уровне 80-х гг. ни одна страна мира не смогла бы планировать агрессию против СССР. Ведь при отсутствии развитых обычных вооружений ответ СССР мог бы быть только ядерным с самого начала - то есть, сокрушающим. И провоцировать его никто бы не рискнул.
Для парирования любых военных амбиций было бы достаточно однозначного заблаговременного предупреждения со стороны СССР о том, что в случае агрессии и при отсутствии могучей обычной армии СССР будет вынужден почти сразу же после предупреждения агрессору наносить нарастающие ядерные удары по объектам вначале высшего военно-государственного управления, а затем - и по объектам ВЭП агрессора.
Наличие до 20 тыс. единиц "регионального" ЯО, размещенного на тысячах носителей и отсутствие эффективного противодействия им на региональных ТВД вполне компенсировало бы отказ от развитых ОВВС.
В целом как глобальная, так и региональная стабильность в этом случае тоже сохранялись бы, скорее всего, на прежнем уровне. И этот вывод сегодня еще более актуален, чем ранее!
Вариант №4.
Исключение РЯС и развитых ОВВС при сохранении СЯС означало бы, что Советский Союз, по сути, не в состоянии вести никакой войны, кроме полномасштабной ядерной, причем только на глобальном уровне.
Безусловно, даже наличие одних лишь СЯС было бы первостепенным отрезвляющим фактором, поскольку угроза даже частичного задействования СЯС против регионального агрессора обеспечивала бы серьезный сдерживающий эффект. Однако не абсолютный.
Слабость СССР на региональном уровне, отсутствие военных средств парирования второстепенных угроз объективно стимулировали бы региональный авантюризм собственно наших геополитических соседей, а также (и, пожалуй, в еще большей мере) авантюристический военно-политический курс Запада и США в различных регионах мира.
В целом глобальная и региональная стабильность в этом случае, скорее всего, сохранялась бы и впредь, но уровень ее серьезно снизился бы.
Вариант №5.
"Исключение СЯС и ОВВС при сохранении РЯС" и вариант №6 "Исключение СЯС и РЯС при сохранении развитых ОВВС" являются, собственно, тождественными варианту №1 (исключение СЯС).
И если исключение уже только СЯС ликвидировало бы гарантированную глобальную стабильность, то исключение, кроме СЯС, еще одной компоненты военной организации тем более привело бы к однозначной утрате глобальной стабильности и восстановлению нарастающей угрозы агрессии против СССР.
Итак, с достаточной уверенностью можно констатировать определенную системную взаимозаменяемость (с позиций обеспечения сдерживания агрессии) "регионального" ЯО СССР и обычных Вооруженных Сил СССР к середине 80-х гг.
Следовательно, можно говорить и об определенной избыточности одной из двух этих компонент военной структуры СССР. Если бы СССР не развивал (или прогрессивно сворачивал) только РЯС ("ТЯО"), то его безопасность в ситуации 80-х гг. практически не снизилась бы. Это же можно сказать о возможных значительных сокращениях ОВВС СССР - при сохранении арсенала РЯС на уровне 80-х гг.
Оптимальной структурой были бы мощные СЯС в сочетании с разумно минимизированными РЯС и ОВВС.
При этом можно было бы за счет оптимизации структуры РЯС минимизировать ОВВС даже в большей мере, чем РЯС.
Так или иначе, но "региональные" системы ЯО имели для СССР второй порядок значимости. Это же можно сказать (особенно при наличии РЯС) и об "обычных" Вооруженных Силах СССР.
РОССИИ НЕОБХОДИМО "РЕГИОНАЛЬНОЕ" ЯО
Сегодня ситуация изменилась. И даже в случае полного сохранения Россией потенциала эффективного ядерного сдерживания США на межконтинентальном уровне, проблема сдерживания потенциальных конфликтов на региональном уровне становится все более значимой.
Обладает ли Россия военной структурой, способной выполнять двуединую задачу сдерживания на глобальном и региональном уровнях в настоящее время, и какой должна быть адекватная задачам сдерживания перспективная военная структура России?
Нижеприводимое рассмотрение абстрагируется от глобального аспекта сдерживания и посвящено аспекту регионального сдерживания. При этом предполагается, что сдерживание на глобальном уровне гарантированно обеспечивается и впредь.
Формально военная структура Российской Федерации одинакова с военной структурой СССР. Однако, по сути, все ее компоненты серьезно и негативно изменились, и сегодня их можно оценить так:
1. Стратегические ядерные силы триадного состава сохранены, однако постоянно находятся под угрозой обвальной деградации, начальная фаза которой уже пройдена.
Впрочем, достаточно реальны возможности сохранять, по крайней мере до 2010 г., как РВСН с "тяжелыми" МБР с РГЧ, так и МСЯС с глобальным потенциалом ответного удара, а также АСЯС с потенциалом сдерживания если не угроз со стороны США, то ряда других угроз (АСЯС могут рассматриваться и как некий резервный компонент в системе регионального сдерживания).
2. "Нестратегическое" ЯО (которое фактически является стратегически значимым ядерным оружием регионального сдерживания - ЯОРС) по сравнению с ситуацией середины 80-х гг. утратило прежде всего такую эффективную континентальную систему оружия, как ракетный комплекс средней дальности "Пионер".
В итоге суммарная количественная и качественная мощь российского ЯОРС и его системные возможности по сравнению с серединой 80-х гг. значительно упали. Ситуация усугубляется концептуальной неопределенностью в этой сфере. Дополнительные осложнения вносит нажим Соединенных Штатов, пытающихся концептуально и договорным путем уравнять значение своего объективно действительно "нестратегического" ЯО и фактически стратегического российского ЯО регионального сдерживания.
Роль и место ЯОРС в военной структуре России внятно не обозначены.
3. "Обычные" Вооруженные Силы РФ претерпели наиболее серьезные и негативные изменения по сравнению с ситуацией середины 80-х гг. Это, увы, факт.
Резко сократились как численность армии, так и уровень ее материальной обеспеченности, вооруженности и боевой подготовки. Резко сокращаются закупки техники и вооружения, Вооруженные Силы не переоснащаются новой техникой.
И говорить об обладающих серьезным потенциалом сдерживания обычных Вооруженных Силах РФ сейчас нельзя. На негативные изменения в военной структуре России накладываются кризисные явления в экономике и во внешней политике.
Проведем еще один мысленный эксперимент. Законсервируем современные уровни мощи ЯОРС России и ее ОВВС и посмотрим, какими могут быть последствия отказа от одной из этих компонент.
Вариант 1.
Исключение ослабленных ОВВС при сохранении ЯОРС.
Ясно, что Россия лишается возможности проведения какой-либо активной военной политики за пределами своих границ. Однако возможности сдерживания региональной агрессии у нее будут при наличии ЯОРС достаточно большими.
В этом случае - при начавшейся агрессии против России - у нее возникает реальная потребность сразу же прибегнуть к ядерному удару, а при продолжении агрессии - осуществить эскалацию ядерного пресечения агрессии за счет ядерных ударов или угрозы ударов непосредственно по ВЭП агрессора.
Даже сегодняшнего ЯОРС достаточно для нанесения катастрофических ударов по любому гипотетическому региональному агрессору. И это внешний мир хорошо сознает. Поэтому даже при наличии только ЯОРС в подкрепление к СЯС вероятность агрессии против России катастрофически не возрастет.
Однако гипотетическое исключение ОВВС из оборонной структуры России все же резко сокращает возможности внешнеполитического и военно-политического маневра и т. п.
Вариант 2.
Исключение ЯОРС при наличии ослабленных ОВВС.
Без особых натяжек можно предположить, что российские ОВВС сами по себе не в состоянии эффективно сдержать региональную агрессию, в том числе за счет утраты Россией потенциала перенесения начавшихся военных действий на территорию агрессора.
Состояние российских ОВВС также не позволяет вести какую-либо активную военную политику даже в пределах традиционного российского геополитического пространства, хотя наличие у РФ даже тех ОВВС, которые сегодня имеются, серьезно подкрепляет региональные позиции РФ с учетом ее комплексного ядерного статуса.
Резюмируя, можно сказать следующее. Современная и наиболее вероятная перспективная ситуации таковы, что две последних компоненты военной структуры России (ЯОРС и ОВВС) уже не являются ни избыточными, ни взаимозаменяемыми. В перспективе их целесообразно рассматривать как взаимодополняющие.
Иначе говоря, применительно к ядерному аспекту оборонной проблемы можно констатировать, что если ранее "тактическое ЯО" в оборонном арсенале СССР было в немалой мере избыточным и его сдерживающее значение было невелико, то в перспективе значение ЯОРС для России перманентно возрастает. Отметим при этом, что в Военной доктрине РФ данный тезис заявлен явно недостаточно.
Необходим отдельный анализ возможной реакции различных стран и блоков (прежде всего блока НАТО) на активизацию усилий России в части придания новых сдерживающих качеств перспективному "региональному" ядерному оружию России (например, отказ от договора по РСМД и восстановление РСД типа "Пионер").
При этом именно ракетные комплексы с дальностью порядка 5-6 тыс. км (скажем, на базе облегченной МБР "Тополь" в неком варианте "Тополька") могут стать эффективным российским ЯОРС.