Максим Рванин. 29 октября ему исполнилось бы 25 лет. Сильный, выносливый, самостоятельный парень. Сам решил пойти в Высшее военно - морское инженерное училище, вступительные экзамены сдал, еще не закончив школу. Родителям о своем решении стать морским офицером сообщил, когда уже точно знал, что зачислен курсантом. За отличную службу Максиму досрочно присвоили звание старшего лейтенанта...
Алексей Иванов-Павлов. Чтобы осуществить свою дет-скую мечту - стать офицером-подводником, Алеха уехал из родительского дома, что в местечке Килия на юге Одесской области. Школу заканчивал у нас, в Няндомском районе, - поближе к Северному флоту. Из военно-морского училища уехал с красным дипломом, буквально плясал от счастья, когда узнал, что ему выпало служить на "Курске". "Такой лодки мир еще не знал!" - говорил о своей субмарине старший лейтенант Иванов-Павлов, командир БЧ-3.
Яков Самоваров. Весельчак, заводила, душа класса - таким его запомнил поселок Луковецкий Холмогорского района, где Яков родился в октябре 1977 года. Он решил пойти по стопам деда - военного моряка. Окончил мореходную школу, после срочной службы в Северодвинске, в части Северного флота, подписал контракт и отбыл на радость деду в Североморск. В этот поход на "Курске" он пошел уже в звании мичмана. Своей любимой писал: "Не думай, что я какой-то пробитый романтик. Но я люблю это море..."
Сергей Грязных. Родом из Мурманской области. Служить ушел в Северодвинск. Отучился на мичмана и получил распределение в Видяево, на базу именных атомоходов. В школе мичманов подружился с Яковом Самоваровым. Они даже служили вместе, в одном отсеке "Курска". В Северодвинске Серега и любовь свою нашел. 12 августа, на свой день рождения, мужа ждала в Видяево жена Елена и думала только о нем, укладывая спать шестимесячного сынишку...
Алексей Шульгин. Он рвался в армию. "Кому же служить, как не мне - здоровому и сильному", - объяснял свое стремление Алеша. После "учебки" котлашанина матроса Шульгина направили на "Курск". Из письма друзьям: "Пишет вам доблестный подводник-североморец. Дела идет хорошо. Сейчас стою в наряде по секретному блоку. Нажимаю кнопочку, она означает, что все нормально. Каждый день подъем в шесть утра, зарядка, строевые занятия. Я бы с удовольствием приехал домой и спал или поел наваристого борща..."
Сергей Узкий. Северодвинец. Умница, красавец. После школы поступил в военно-морской институт подводного плавания, пять лет учился по специальности "крылатые ракеты". Учеба Сергею давалась легко. И дисциплина тоже. На четвертом курсе как лучшего курсанта его назначили заместителем командира взвода у первокурсников. После окончания института приказом министра обороны он был направлен на подводный атомный крейсер "Курск". Ему досрочно присвоили звание старшего лейтенанта...
Андрей Дрюченко. Родом из Северодвинска. До службы Андрей успел получить профессию электросварщика. Он был настолько физически развит, что в военкомате его сразу записали в десантные войска. Но перед отправкой начальники переиграли - призывники потребовались Северному флоту. Судьба сложилась так, что матрос Дрюченко стал членом экипажа именно той подводной лодки, которая была построена на заводе, где работала его мама...
Алексей Коркин. Отзывчивый, доброжелательный паренек, работяга. Закончив 11 класс 68 средней школы, что в поселке гидролизного завода (Архангельск, Маймакса), попытался поступить в АГТУ. Чуть-чуть не дотянул до проходного балла. Весной 1999 года ушел в армию. Присягу принял в "учебке", в Северодвин-ске. Оттуда попал на Северный флот и был зачислен в экипаж "Курска" матросом. Родители радовались, что сын будет служить на Севере, на флоте - не в Чечне. Зимой приезжал в отпуск. И все рассказывал про свой отличный экипаж...
Независимый взгляд
11 августа 2004 (23)
Дмитрий КОЛОСОВ.
"КУРСК" ПОТОПИЛА ЧУЖАЯ СУБМАРИНА?
Через полтора месяца после трагической гибели АПЛ "Курск", 28 сентября 2000 года, на столы чиновников из окружения Президента В.В. Путина лег полный текст аналитического обзора "Российское общество и гибель АПЛ "Курск": история и перспективы". Подготовленный группой российских ученых-концептуалов, документ подписан весьма, на первый взгляд, загадочно: "Внутренний предиктор СССР". Но окружению Президента хорошо известно, что это что-то вроде коллективного псевдонима группы, которая участвовала в создании "Концепции общественной безопасности (КОБ)", успешно прошедшей парламентские слушания в Государственной Думе РФ еще в 1995 году. КОБ у политологов известна также под эпическим названием "Мертвая вода".
В первой по счету аналитической записке по "Курску", подготовленной на основе положений "Мертвой воды", показывалось: АПЛ стала жертвой "закономерной случайности" и потоплена боевым иностранным кораблем. Это похоже на мистику, но концептуалы точнейшим образом как бы заранее предугадали события, которые грянули в США 11 сентября 2001 года, то есть ровно через 13 месяцев после "Курска"! Кстати, термин "предиктор" взят из английского и означает что-то вроде "предсказатель, корректор"...
Василий ДОЙНИЦИН
На днях в редакцию "Независимого взгляда" была передана копия второго подобного "концептуального" текста. На сей раз его автор, крупный специалист в подводном судостроении России, один из авторов аналитической записки Президенту о гибели "Курска", подписался реальной фамилией, оставив в редакции "Независимого взгляда" свои координаты. Этот текст был передан и в администрацию В.В. Путина. Приводим письмо с минимумом редакционной правки.
Очередная годовщина
(мысли по поводу гибели АПЛ "Курск")
Три года назад мною на имя тогдашнего командующего Северным флотом адмирала Вячеслава Алексеевича Попова было выслано 4 письма, где подробно изложена моя версия гибели АПЛ "Курск". К адмиралу меня убедило тогда обратиться его душевное состояние, когда он со слезами на глазах рассказывал о гибели АПЛ. В своих письмах я не обвинял лично адмирала Попова в гибели "Курска", зная по опыту жизни, что кораблями первой линии, т.е. стратегического назначения, распоряжается непосредственно Главнокомандующий флотом страны. Без его ведома ни на одно учение подобный корабль отправлен быть не может. И дело не в том, что он не должен выходить в море только потому, что недавно вернулся из дальнего похода: такова участь кораблей первой линии - быть в полной боевой готовности к выходу в море для выполнения боевых задач. Отправлять подобные корабли на мелководные акватории для увеличения количества задействованного корабельного состава в рядовых учениях, по крайней мере, нелепо.
В Мировом океане последнее время скопилось очень много боевых подводных кораблей. Пути движения их, в отличие от надводных, ни на каких картах не отмечены. На них служат обычные люди, порой с неуравновешенной психикой. И когда долгое время они находятся в состоянии боевой готовности, она все же наступает.
Во время данных учений в акватории обязательно присутствовали торпедные подводные лодки блока НАТО. Ибо информация в наше время играет решающую роль. Их не привлекал внешний вид наших кораблей. НАТОвцев интересовали методы, приемы, построения походного, боевого строев, методики выполнения учебных боев, способы отражения атак. Накануне прихода "Курска" в район учений лодка "Х", лодка блока НАТО, - так будем называть ее далее, перехватила сообщение с надводных кораблей, что рано утром будут производиться торпедные стрельбы по подводным целям.
Поэтому они решили выйти из района учений. Наиболее безопасный маршрут проходил через квадрат расположения наших кораблей. На "Х" надеялись, что взаимные шумы кораблей дадут им беспрепятственно уйти за пределы района стрельб. Почти выйдя из опасной зоны, они получили контакт с подводной целью примерно на глубине до 20-ти метров. Но так как цель шла встречным курсом, они не смогли сразу определить, кто перед ними.
На "Курске" сонары были включены тоже в следящем режиме. Разница в том, что дальность действия сонаров нашей системы не столь велика, как у противника, и поэтому встречную цель гидроакустики "Курска" обнаружили уже после пуска учебной торпеды. Получилось так, что данная торпеда пошла по направлению лодки "Х".
Дальнейшие решения командира лодки "Х" были автоматическими. Таков, к сожалению, суровый закон подводной войны: если в тебя стреляет неизвестный, то ты обязан стрелять, не думая, ибо выбора нет. Или ты - или он. Из практики, идущей еще со времен Второй мировой войны, американцы предпочитают стрелять залпом из четырех торпед. В данном случае одна из них была торпедой-иммитатором, которая перехватила нашу торпеду и увела ее в сторону от лодки "Х".
Командир "Курска", получив доклад, что в их сторону идут три торпеды, решил уклониться. Путь был один - на поверхность. О том, что он начал маневр уклонения, говорит то, что лодка лежала на грунте с креном на борт. Выдвижные устройства были выдвинуты до предела, чтобы как можно скорее связаться со своими кораблями. Все это происходило не столь быстро, так как громоздкость и не приспособленность к скоростным действиям "Курска" не позволяла ему уйти от удара в скоростном режиме. Первая торпеда ударила во второй отсек, в его донную часть, оставив характерный след.
Командир "Курска" к этому моменту отдал приказ перейти экипажу в кормовые отсеки. В центральном отсеке остались только те, кто был обязан вести боевые действия по расписанию. Вероятнее всего, началом трагедии явился именно этот торпедный удар, перебивший часть основных воздушных магистралей. Не нужно забывать, что лодка шла на всплытие. Т.е. велась интенсивная продувка всего водяного балласта. Третья торпеда прошла вдоль палубы, не причинив особого вреда. Вероятно, именно она задела комингс спасательного люка. Далее, пройдя положенную ей дистанцию, она самоликвидировалась. В результате больших потерь запасов воздуха "Курск" получил опасный дифферент на нос.
Командир принял единственно верное решение: отключить реакторы, заблокировать крышки ракетных шахт, чтобы они при ударе о дно не раскрылись. Потом, пользуясь инерцией хода и тем, что рули стояли "на всплытие", а также формой корпуса, он сумел выровнять корабль, когда тот не успел еще получить опасных 30 градусов дифферента на нос. Нетрудно подсчитать, зная массу корабля, его скорость на текущий момент времени и дифферент, растущий геометрически, величину силы удара о дно моря и что произойдет при этом. Практически командир планировал своим кораблем, стараясь до предела уменьшить силу удара. Но подобный исполин трудно удержать. Вероятнее всего, во время этих перипетий один из люков торпедного аппарата, из которого ушла учебная торпеда, был открыт. А раз ситуация стала боевой, на некоторые из торпед, вероятно, были поставлены взрыватели.
Четвертая торпеда, догнав "Курск" уже на дне, влетела непосредственно в торпедный аппарат. По мощности взрыва можно предположить, что это была мина-торпеда. От нее сработали взрыватели наших торпед, но так как они взрывались последовательно, фронты взрывных волн накладывались друг на друга и по теории резонанса - усиливались. Сама форма корпуса еще более усилила данный фронт и превратила его в спираль. Этот вывод обосновывается величиной разрушений и малой величиной огненного потока. Взрывная волна тушит огненный поток в закрытом пространстве. И никакие закрытые люки, и крепкие переборки между отсеками не предохранят конструкцию от действия взрывной спирали. Она словно бы закручивает металлические конструкции, отрывает их от корпуса и рвет на части.
Конечно, трудно поверить, что корабль до последней минуты был управляемым, но командир был профессионалом, подготовленным для грамотных действий в нештатных ситуациях. Время принятия решений головным мозгом на внешний раздражитель 0,28 секунды. У командира же было 179 секунд, о которых он не знал. Настоящий русский офицер, он спасал корабль и людей, а не думал о собственной жизни. Из истории можно привести аналог подобного героизма - подвиг командира Руднева, который до конца сражался за свой "Варяг" и остался непобежденным. Подвиг же командира "Курска" оценят во всем его величии наши ближайшие потомки. И не только в России.
Вопреки утверждениям некоторых журналистов, на подводных кораблях традиционно, еще со времен Великой Отечественной, слово командира имеет силу закона, и поэтому любые хождения по отсекам лодки (даже в гальюн), производятся с разрешения командира. Отсюда ясно, что основной экипаж оказался в кормовых отсеках по команде командира корабля. В обстановке резкого повышения содержания угарного газа, нехватки кислорода, при слабом аварийном освещении подсознание человека как бы гаснет. Ни о каких физических усилиях, а тем более о рукоприкладстве, речи идти не может. Два молодых моряка, пытавшиеся выйти на поверхность, были не меньшими героями, чем командный состав. Ибо прекрасно знали, что с такой глубины в несовершенных спасательных костюмах выход грозит смертельным риском, малейший промах - и наступает кессонная болезнь. И все же молодые моряки, надеясь на свою молодость и подготовку, решились всплыть на поверхность с одной целью - в комплект спасательного оборудования входят сигнальные ракеты и радиомаяк - обозначить место залегания "Курска", т.е. практически ускорить спасательные работы. Но, к сожалению, судьба сыграла с ними злую шутку.
Причина того, что капитан-лейтенант был обожжен до пояса, могла быть только одна. В тесном пространстве отсека вытяжной шнур сигнальной ракеты зацепился за обломок внутренних конструкций. При срабатывании ракеты загорелся весь запас. Температура возгорания сигнальных ракет довольно высока. Другой причины не может быть. Также меня смущает, что в отсеке, куда поступает забортная вода, были растянуты пожарные шланги. Я не могу понять подобную нелепость. Но предполагаю, что это вряд ли было на самом деле, ибо молодые моряки, находясь в тяжелейших условиях, все же сохранили человеческий облик. Об этом говорит то, что тела их нашли в спокойных позах, а на легких переборках нет следов ударов.
Действия лодки противника, вероятно, были таковы: зависнув над "Курском", командир ее приказал дать механический сигнал SOS, который слышали наши гидроакустики, о чем говорил еще адмирал Попов, уточнив при этом, что подобная система есть только на иностранных подводных лодках. Далее, командир лодки "Х" приказал выпустить всплывающие буи и, уйдя на максимально возможную в данном районе глубину, малым ходом, бесшумным, ушел из района учений. Через некоторое время уже рыбацкая шхуна, зайдя, якобы, случайно в район учений, радиосигналом ликвидировала сигнальные буи. Все это командир лодки "Х" делал чисто автоматически, не для того, чтобы признать свою вину, а действуя подсознательно. Их так учат.
Небольшая надежда, что подобная трагедия не произошла бы, состоит в следующем. Мы годами, даже десятилетиями, страдали гигантоманией, но при этом забывали, что подобные монстры должны иметь надежное охранение. У американцев корабли подобного класса имеют по бортам по лодке-истребителю, которые ее охраняют. Если бы "Курск" даже в рядовых учениях имел боевое охранение, все могло бы быть по другому... Но, к сожалению, подобные простые истины отчего-то трудно воспринимаются нашим руководством.
"НВ" не считает для себя возможным давать какие-либо комментарии в отношении этого письма, которое, по нашей информации, вновь было передано руковод-ству страны. Отметим лишь одно, на первый взгляд, чисто хронологическое совпадение: после того, как в администрацию Президента РФ В.В. Путина был передан полный текст еще самой первой аналитической записки "Внутреннего предиктора СССР", над головами многих должностных лиц Российского ВМФ начали сгущаться тучи. Исход вы помните: были освобождены от должностей многие российские адмиралы. А отношения президентов России и США с тех пор вдруг стали чуть ли не задушевными. Получается, военные моряки стали как бы крайними в глобальной игре...
На снимках, которые приложены к вышеупомянутой (первой) аналитической записке, все, думаю, понятно: там показаны те места корпуса уже поднятой лодки, которые вогнуты ВНУТРЬ!!! То есть было ВНЕШЕЕ воздействие...
