>>>3. Движение по каналам осуществляется в обе стороны. Безопасность при этом самая низкая, зато Турция, регулируя эти потоки, может кого-то оставить в рамках положений Конвенции Монтрё, а кого-то вывести за эти рамки, возможно за дополнительную плату. В этом случае нахождение военных кораблей в Чёрном море уже не будет определяться 21 днём.
>>
>>Конвенция Монтрё определяет правила прохода не только по Босфору, но и по Дарданеллам. Для того, чтобы зайти в Чёрное, минуя оба этих пролива, туркам придётся построить ещё и дублёр для Дарданелл.
>
>Если турки перекапают 50 км., то десяток км. Галли́полийского полуострова им перекопать труда не составит. И что тогда? Конвенция Монтрё на рукотворные каналы не распространяется. Турция станет регулятором на вход и выход в Чёрное море любых кораблей и судов. Что делать?
>"Шеф, всё пропало, гипс снимают, клиент уезжает...!" Пора задуматься.
Я тэбэ сейчас одын умный вещь скажу, только ты нэ обижайся (с)
Международные договоры - это такая штука, от ограничений которых любая страна может запросто отказаться, как только почувствует, что за это ей ничего не будет. Режим Черноморских проливов, установленный конвенцией Монтрё, держится не на куске бумаги, а на балансе авторитета и военной силы государств, его подписавших. Если баланс сложится таким образом, что Турция сможет игнорировать мнение причерноморских стран, а также Франции, Англии и Японии, то эта конвенция окажется в мусорной корзине даже без стамбульского канала. Вот, как Россия, например, после неудачной Крымской войны по условиям Парижского трактата лишилась права держать на Чёрном море военный флот и крепости. А через 15 лет взяла, да и отказалась от этих условий. Потому что уже могла.
В настоящее время этот канал строится по экономическим соображениям: Босфор узок, ограничивает поток судов и много денег за проход не стрясти. А когда прокопают канал, то судовладельцам можно предложить выбор: идти в/из ЧМ сегодня за плату или через неделю бесплатно. А вся риторика насчёт конвенции и прочего - это обычная политическая трескотня, пиар-кампания для повышения авторитета.
А если хотите, чтобы ваши интересы, закреплённые договорами, соблюдались, будьте сильными и решительными.
С уважением, КМ
И не путайте подводную лодку с подледной водкой (с)
>Международные договоры - это такая штука, от ограничений которых любая страна может запросто отказаться, как только почувствует, что за это ей ничего не будет. Режим Черноморских проливов, установленный конвенцией Монтрё, держится не на куске бумаги, а на балансе авторитета и военной силы государств, его подписавших. Если баланс сложится таким образом, что Турция сможет игнорировать мнение причерноморских стран, а также Франции, Англии и Японии, то эта конвенция окажется в мусорной корзине даже без стамбульского канала. Вот, как Россия, например, после неудачной Крымской войны по условиям Парижского трактата лишилась права держать на Чёрном море военный флот и крепости. А через 15 лет взяла, да и отказалась от этих условий. Потому что уже могла.
>В настоящее время этот канал строится по экономическим соображениям: Босфор узок, ограничивает поток судов и много денег за проход не стрясти. А когда прокопают канал, то судовладельцам можно предложить выбор: идти в/из ЧМ сегодня за плату или через неделю бесплатно. А вся риторика насчёт конвенции и прочего - это обычная политическая трескотня, пиар-кампания для повышения авторитета.
Не всё так просто и линейно.
Эрдоган всеми силами стремится оставить в прошлом наследие основателя современной Турции Мустафы Кемаля Ататюрка. В случае же с каналом ревизия наследия Ататюрка связана с неизбежным, в случае успешной реализации проекта, пересмотром международной Конвенции Монтрё о статусе Босфора и Дарданелл, которая была принята в 1936 году, еще при жизни первого турецкого президента. Как будет решаться этот вопрос, если основным коридором между Черным и Мраморным морями станет канал, по-прежнему неизвестно, хотя позиция Эрдогана вполне определенна: турецкий президент считает, что на канал Конвенция Монтрё распространяться не должна. Такая постановка вопроса уже вызывала определенное беспокойство России: в конце 2019 года посол РФ в Турции Алексей Ерхов говорил, что «наличие или отсутствие дополнительной водной артерии не меняет международно-правового режима, установленного конвенцией». Однако на тот момент проект канала выглядел чем-то гипотетическим — в отличие от текущей ситуации.
Что-то мне подсказывает, что позиция, озвученная нашим послом против позиции Эрдогана, всё равно, как две паршивых пары против флеш рояля. С такими картами можно блефовать, но недолго.
Есть ещё одна причина, касающаяся лично Эрдогана. За проектом строительства канала стоят серьезные интересы, причем не только политические. Еще в начале прошлого года ориентированное на мусульманскую аудиторию французское издание The Reference писало о том, что в зоне будущего канала идет активная скупка земель, ведущаяся структурами, связанными с правящей семьей Катара, а также с семьей самого Эрдогана. Как утверждало издание, к этим операциям имел отношение зять турецкого президента Берат Албайрак, на тот момент занимавший пост министра финансов страны. В ноябре прошлого года он был вынужден уйти в отставку после того, как финансовая система Турции под его руководством оказалась близка к полной дестабилизации, но теперь опыт работы Албайрака в большом бизнесе, возможно, пригодится Эрдогану в его новом мегапроекте.
Итак, что мы имеем в сухом остатке? Задача Эрдогана избраться на новый срок, а с учётом того, что его шансы 50\50 это не так просто. Строительство канала, как мега проект с явной финансовой выгодой для страны в долгосрочной перспективе может изменить существующий политический баланс в его пользу. Избравшись, изменить конституцию. Ну и в долгосрочной перспективе иметь неплохой доход при любом политическом исходе через своих доверенных людей и родственников, т.с. "небольшая пенсия" при любом раскладе, особенно в случае неудачи на выборах и отходе от дел.
>А если хотите, чтобы ваши интересы, закреплённые договорами, соблюдались, будьте сильными и решительными.
А кто с этим спорит? Быть здоровым и богатым всяко лучше, чем бедным и больным, аксиома, понимаешь...
>>Международные договоры - это такая штука, от ограничений которых любая страна может запросто отказаться, как только почувствует, что за это ей ничего не будет. Режим Черноморских проливов, установленный конвенцией Монтрё, держится не на куске бумаги, а на балансе авторитета и военной силы государств, его подписавших. Если баланс сложится таким образом, что Турция сможет игнорировать мнение причерноморских стран, а также Франции, Англии и Японии, то эта конвенция окажется в мусорной корзине даже без стамбульского канала. Вот, как Россия, например, после неудачной Крымской войны по условиям Парижского трактата лишилась права держать на Чёрном море военный флот и крепости. А через 15 лет взяла, да и отказалась от этих условий. Потому что уже могла.
>
>>В настоящее время этот канал строится по экономическим соображениям: Босфор узок, ограничивает поток судов и много денег за проход не стрясти. А когда прокопают канал, то судовладельцам можно предложить выбор: идти в/из ЧМ сегодня за плату или через неделю бесплатно. А вся риторика насчёт конвенции и прочего - это обычная политическая трескотня, пиар-кампания для повышения авторитета.
>Не всё так просто и линейно.
>Эрдоган всеми силами стремится оставить в прошлом наследие основателя современной Турции Мустафы Кемаля Ататюрка. В случае же с каналом ревизия наследия Ататюрка связана с неизбежным, в случае успешной реализации проекта, пересмотром международной Конвенции Монтрё о статусе Босфора и Дарданелл, которая была принята в 1936 году, еще при жизни первого турецкого президента. Как будет решаться этот вопрос, если основным коридором между Черным и Мраморным морями станет канал, по-прежнему неизвестно, хотя позиция Эрдогана вполне определенна: турецкий президент считает, что на канал Конвенция Монтрё распространяться не должна. Такая постановка вопроса уже вызывала определенное беспокойство России: в конце 2019 года посол РФ в Турции Алексей Ерхов говорил, что «наличие или отсутствие дополнительной водной артерии не меняет международно-правового режима, установленного конвенцией». Однако на тот момент проект канала выглядел чем-то гипотетическим — в отличие от текущей ситуации.
>Что-то мне подсказывает, что позиция, озвученная нашим послом против позиции Эрдогана, всё равно, как две паршивых пары против флеш рояля. С такими картами можно блефовать, но недолго.
>Есть ещё одна причина, касающаяся лично Эрдогана. За проектом строительства канала стоят серьезные интересы, причем не только политические. Еще в начале прошлого года ориентированное на мусульманскую аудиторию французское издание The Reference писало о том, что в зоне будущего канала идет активная скупка земель, ведущаяся структурами, связанными с правящей семьей Катара, а также с семьей самого Эрдогана. Как утверждало издание, к этим операциям имел отношение зять турецкого президента Берат Албайрак, на тот момент занимавший пост министра финансов страны. В ноябре прошлого года он был вынужден уйти в отставку после того, как финансовая система Турции под его руководством оказалась близка к полной дестабилизации, но теперь опыт работы Албайрака в большом бизнесе, возможно, пригодится Эрдогану в его новом мегапроекте.
>Итак, что мы имеем в сухом остатке? Задача Эрдогана избраться на новый срок, а с учётом того, что его шансы 50\50 это не так просто. Строительство канала, как мега проект с явной финансовой выгодой для страны в долгосрочной перспективе может изменить существующий политический баланс в его пользу. Избравшись, изменить конституцию. Ну и в долгосрочной перспективе иметь неплохой доход при любом политическом исходе через своих доверенных людей и родственников, т.с. "небольшая пенсия" при любом раскладе, особенно в случае неудачи на выборах и отходе от дел.
К чему вообще это многословное пустословие? Для вас "сухим остатком" является благополучие пенсионера Эрдогана? Очень глубокий взгляд на вещи.
С уважением, КМ
И не путайте подводную лодку с подледной водкой (с)