Владимир Нагирняк
"Малютки" в Лиинахамари: как советские подводники прорывались во вражескую гавань.
"В во время Великой Отечественной войны подводным силам Северного флота (СФ) пришлось выполнять непростые задачи. Немногочисленным советским субмаринам нужно было как оборонять побережье, так и наносить удары по вражеским морским коммуникациям. Тем не менее подводники-североморцы осуществили несколько очень дерзких операций, прорвавшись в гавань Лиинахамари и атакуя стоявшие там суда. Особого упоминания заслуживает подлодка Валентина Старикова, побывавшая в Линахамари дважды – 13 сентября и 2 октября 1941 года.
Большие задачи для маленького флота.
Накануне войны Северный флот по сравнению с Балтийским и Черноморским был не очень силен. Но задачи перед ним стояли серьезные: уничтожение вражеских ВМС при появлении их в Баренцевом и Белом морях, совместная с армией оборона советского побережья и крейсерские действия подлодок у западного побережья Норвегии и в проливе Скагеррак. Однако выполнению таких задач состав СФ явно не соответствовал.
Подводные силы Северного флота оставляли желать лучшего как по численности, так и по уровню боевой подготовки. В предвоенное время на север перевели 18 подлодок для формирования трех дивизионов. Но вскоре две лодки погибли в катастрофах, а еще одна ушла на капитальный ремонт в Ленинград. Гибель упомянутых субмарин напугала командование, что существенно сказалось на организации подготовки подводников. Теперь она проводилась с большими ограничениями, в частности, запрещалась отработка ряда важных упражнений, включая практику глубоководных погружений и скрытных торпедных атак.
Система обучения изменилась только к 1941 году, время было упущено. В результате, когда началась война, лишь немногие экипажи субмарин могли действовать на вражеских коммуникациях в любых условиях. Все это привело к тому, что в первые военные месяцы действия подлодок Северного флота на вражеских морских коммуникациях были малоуспешными. Многие командиры вели себя нерешительно, не проявляли инициативы и настойчивости в поиске и атаках противника. Тем ярче на этом фоне выделяются такие командиры, как Израиль Фисанович, Валентин Стариков и Николай Егоров.
Дебют Фисановича
Капитан-лейтенант Фисанович возглавил команду «М-172» в конце июля 1941-го. Он был полной противоположностью прежнего командира этой лодки, снятого с должности за трусость и паникерство. Фисанович обладал незаурядными качествами подводника, подтвердив это в первом же походе. Учитывая его неопытность, начальство отправило вместе с ним в море командира дивизиона подлодок Ивана Колышкина. Но Фисанович быстро доказал, что няньки ему не нужны.
18 августа «М-172» вышла в поход, направившись в район Варангер-фьорда. Уже на вторые сутки Фисанович предложил Колышкину войти в залив Петсамо-Вуоно (ныне Печенгский) и атаковать вражеские суда на рейде гавани Линахамари. Ожидавший от молодого командира осторожности, комдив был удивлен лихостью его предложения. Понаблюдав за входом в залив и убедившись, что он свободен, Колышкин дал добро на прорыв. Днем 21 августа «малютка» проникла в Петсамо-Вуоно, обнаружив на рейде Линахамари крупный транспорт «Монсун».
Казалось бы, перед Фисановичем идеальная цель. Но неопытного подводника подвела спешка, так как он совместил торпедный выстрел с поворотом лодки, желая побыстрее покинуть гавань. В результате торпеда не попала в судно, а врезалась в причал рядом с ним. Но Фисанович этого не видел, так как после выстрела опустил перископ, продолжая разворот «М-172». Услышав взрыв, он решил, что уничтожил транспорт.
Уже выйдя из залива, на следующий день лодка атаковала торпедой немецкое госпитальное судно, приняв его за паровую яхту. И хотя нападение было неудачным, командир и комдив сочли «немца» потопленным. Вернувшись на базу, Фисанович доложил об успехе. Ему было засчитано потопление двух судов как результат этого похода.
«Малютки» идут на прорыв.
Проникновение «М-172» во вражескую гавань вдохновило других командиров подлодок повторить ее успех. Правда, действовать им пришлось уже в иных условиях, так как дерзкий рейд Фисановича насторожил противника.
Второй после «М-172» в Петсамо-Вуоно побывала «М-171» Валентина Старикова. С начала войны он был не на самом хорошем счету у командования, раскритиковавшего его действия в первом походе (июль 1941-го). Чтобы улучшить свое реноме, во втором походе Стариков решил проникнуть в Линахамари. И вновь обеспечивающим с ним вышел в море комдив Колышкин.
Вечером 13 сентября «малютка» вошла в залив, желая попасть в заветную гавань. Двигаясь под водой по узкому и длинному «рукаву» Петсамо-Вуоно, лодка въехала носом на мель. Сняться с нее удалось, лишь всплыв и показав рубку на поверхности. В конце концов Стариков все-таки пробрался в Линахамари, но судов он там не обнаружил. А на обратном пути, при выходе из залива, «малютку» атаковал вражеский сторожевик. Как вспоминал Колышкин, взрывы первых глубинных бомб подбросили ее на несколько метров. Но все обошлось. «М-171» вернулась на базу целой, хоть и без победы.
Следующей по проторенной дорожке в Линахамари пришла «М-174» Николая Егорова. Патрулируя Варангер-фьорд и не найдя там целей, Егоров решил идти на прорыв в эту гавань. Чутье не подвело подводника. 26 сентября его «малютка» вошла в Петсамо-Вуоно и обнаружила у причала несколько судов. Егоров выпустил по ним две торпеды. Увы, далее произошло то, чего он менее всего ждал – взрыватели не сработали. Одна торпеда ударилась в скалу и разрушилась, вторая пробила деревянный пирс и застряла в нем.
После залпа «М-174» бесконтрольно начала всплывать, показав противнику свою рубку. По ней стали бить пушки и пулеметы, но Егоров сумел погрузиться и направился прочь из залива. Выдержав атаку глубинными бомбами, «М-174» вырвалась в открытое море. Егоров привел поврежденную лодку на базу, где его встретили, как героя. Любопытно, что в своем рапорте он не отразил результат торпедной стрельбы. Но командование, сочтя его действия успешными, засчитало подводнику потопление двух вражеских судов. А вскоре Егорова наградили орденом Ленина.
Дубль Старикова
Как ни странно, но после всего вышеперечисленного противник так и не укрепил оборону Петсамо-Вуоно. В итоге 2 октября 1941 года «М-171» командира Старикова снова пришла в Линахамари, где у причала стояли два транспорта. Лодка начала разворачиваться и на медленной циркуляции выпустила по ним две торпеды. Увы, производя залп подобным образом, Стариков повторил ошибку своих предшественников. В итоге обе торпеды попали в пирс рядом с судами, но этого командир лодки не увидел, так как уже начал маневр уклонения. Поэтому на «М-171», услышав взрывы, сочли цели пораженными.
Выходя из залива, «малютка» запуталась в рыбачьей сети и попала под обстрел вражеских батарей. Экипажу казалось, что конец неминуем и «М-171» придется всплыть и принять бой. Но все обошлось, субмарина смогла вырваться из ловушки и вернулась на базу.
На этот раз командование осталось довольно действиями Старикова. Ему засчитали потопление двух транспортов и наградили орденом Ленина. Тем не менее поход «М-171» стал последним звеном в цепочке рейдов советских подлодок в Линахамари. В дальнейшем их командирам было рекомендовало воздерживаться от проникновения в эту гавань.
Потерянные победы
Командованию Северного флота успех трех «малюток» во вражеской гавани казался очевидным и сомнению не подвергался. Однако в январе 1943-го из Главного морского штаба поступил запрос о мотивах засчитывания потопления транспортов в Линахамари в 1941-м. Как отмечает исследователь М. Морозов, к запросу прилагались показания пленного немца, служившего в охране гавани в момент проникновения в нее «М-174». По его словам, атака подлодки была неудачной. Немцы обнаружили застрявшую в причале советскую торпеду, разоружили ее и отправили в Хельсинки. К слову, она сохранилась до наших дней и выставлена в местном военном музее.
Ответ штаба Северного флота о том, что победы засчитаны на «основании устного доклада командира ПЛ Егорова», повлек за собой скандал. Началось расследование, выявившее оверклейм в зачтении результатов подлодкам бригады СФ. В итоге начальник штаба Северного флота приказал исключить из списков потопленных судов транспорты, якобы уничтоженные «малютками» в Линахамари.
Окончательно разобраться с результатами атак Фисановича, Старикова и Егорова удалось лишь после концы войны. Правда оказалась горька. Как писал исследователь Е. Чирва, когда Линахамари стали расчищать от потопленных кораблей и мин, выяснилось, что на дне нет ни одного торпедированного советскими подводными лодками судна. Впрочем, экипажи «малюток» все равно заслуживают уважение за проявленный риск и желание нанести урон врагу, даже несмотря на отсутствие положительного результата их атак. Возможно, им не хватило для этого опыта, но храбрости им было не занимать.
