>>Вот именно по этой причине Конецкому, к сожалению, не светит попасть в классики. Сюжеты классической литературы должны быть актуальны спустя несколько поколений. А могут ли понять читатели, воспитанные на фикшн и фэнтези, конфликт долга и свободы в произведениях на производственную тему?
>--------------------------
>Да что вы такое говорите! Это ж как надо отфильтровать в себе Конецкого, чтобы всерьёз говорить о его книгах, как о "произведениях на производственную тему с конфликтами долга и свободы"!
>Позволю себе напомнить одну единственную главу, причём, ПЕРВУЮ главу из его книги (раздайте окружающим лупы для поиска производственной темы). Не о вечных ли (КЛАССИЧЕСКИХ) ценностях пишет человек?:
Да мне самому нравится проза Конецкого, особенно "Завтрашние заботы". Но думаю, что это скорее профессиональное. До классика он не дотягивает по глубине, а кое-где вторичен. Имхо.
>Во времена моей юности среди курсантов бытовала история, связанная с адмиралом. Какой-то курсант познакомился на танцах с девушкой.
Они встречались в час заката
На перекрестке двух дорог,
И побеждала ночь бушлата
Зарю ее румяных щек.
И ветер был нетерпеливым
Над голубой равниной вод,
И кто хоть раз бывал счастливым,
Тот двух встречавшихся поймет.
В заката золотом тумане,
Смотря на невскую струю,
Она сказала: «Милый Ваня,
Скажи фамилию твою».
На миг утратив блеск и лихость
И ощутив сомнений терн,
Курсант ответствовал ей тихо,
Но все же внятно: «Крузенштерн».
Поэта явно гложет зависть:
Пиши о них, любви внимай,
Над ними яблонь старых завязь,
И оба молоды, как май.
Но изменение в природе
Идет, горит сентябрь листвой,
И эта девушка приходит
В гнездо морское над Невой.
И просит разыскать ей Ваню,
Который ей необходим,
Но писем нет, и нет свиданий,
И, словом, что такое с ним?
Рассказу этому поверив,
Дежурный открывает рот
И, поглядев в окно на берег,
К себе рассыльного зовет:
«Скажите курс гражданке верный
И ей сопутствуйте в пути,
Чтобы курсанта Крузенштерна
В пределах города найти».
Идут. Ах, путь весьма недлинен,
Там, где вздымает корабли
Невы волненье темно-синей,
Дневальный говорит: «Пришли!»
Стоит пред скорбною девицей
Видавший сотни непогод,
Высокий и бронзоволицый
Великий русский мореход.
И говорит с улыбкой Клава:
«Столетие прошло, как дым,
Но прежде странствия и славы
Вы, штурман, были молодым,
Бывали с теми и другими
И действовали напрямик,
Свое не забывая имя,
Как ваш забывчивый двойник».
С уважением, КМ
И не путайте подводную лодку с подледной водкой (с)
